Ужас Дикого Леса - Василий Горъ Страница 34

– А почему Шуваловых? – полюбопытствовал я.

– Я обручена с наследником светлейшего князя Арсения Георгиевича… – гордо заявила она и… подсластила пилюлю. Одновременно с холодом, разлившимся под Знаком Макоши. – Но, как известно, все, что происходит в Академии…

– Понял… – кивнул я. – И от всей души благодарю за предложение. Но вынужден отказаться – уходить под чью-либо руку не планирую. Даже с учетом упомянутого принципа Ингвара Ярого.

Сдаваться она не собиралась, поэтому прищурилась и… рассмешила:

– А если я добавлю на свою чашу весов место в боевой двойке?

– То есть, до этого вы предлагали место в свите?

– Да. Я уже собрала группу из шести по-настоящему перспективных одаренных и перевела их к себе. К первому сентября нас будет десять, так что призовые баллы будут набиваться каждый божий день, а со следующего дня учебы мы переселимся во второй круг. Где и зависнем на все два года!

– Здорово! – «восхитился» я и даже изобразил улыбку. – Но у меня уже есть напарница. Кроме того, я целенаправленно выбрал наставницей Ольгу Валерьевну и уходить от нее не собираюсь.

– Играете по-крупному? – нахмурилась она, несколько мгновений что-то искала в моих глазах, а затем решительно тряхнула волосами: – Что ж, отвечу тем же: кладу на мою чашу весов поддержку одной из самых сильных групп второго курса, перспективу создать побочную ветвь рода Шуваловых и право первой ночи.

Последняя фраза заставила меня выпасть в осадок:

– Простите?

Блондинка пожала плечами и обошлась без иносказаний:

– Под моей рукой уже четверо парней. Я готова дать вам шанс свести меня с ума самому первому. Сможете – буду спать только с вами. Нет – значит, не повезло.

Для того, чтобы придумать вежливый ответ, пришлось уйти в глубокий полутранс и приложить себя очищением разума:

– Звучит. Но на моей чаше весов – любимая супруга. Извините.

Судя по тому, что Горюнова разозлилась, спрятать настоящие эмоции у меня не получилось:

– Супруга и по совместительству напарница?

– Да.

– О-о-о, а вы, Яромир Глебович, в разы наивнее, чем я предполагала: здесь, в Академии, насилуют. Практически всех и на протяжении двух лет! Но абсолютное большинство студенток возвращается в Свет чистыми, как первый снег, ибо сразу после экзаменов восстанавливают невинность, а всех те, кто в курсе их позора, связывает клятва. Вы же будете помнить все, что случилось с вашей ненаглядной, и станете мысленно сравнивать себя с теми, кто ее брал. А она рано или поздно заявит, что во всем виноваты вы. И когда-нибудь обязательно сравнит вас с кем-нибудь из насильников. Причем не в вашу пользу. В общем, развод неизбежен. Так, может, лучше смирить гордыню и вымолить у меня прощение?

…Лада почувствовала, что я в бешенстве, шагов за десять до мягкого уголка, мгновенно подобралась и вопросительно мотнула головой. Я повел рукой – мол, объясню потом – поднялся с дивана и спросил у «соседок», надо ли им еще куда-нибудь. – Если честно, то не мешало бы заглянуть в магазин женского белья… – призналась Оболенская. – Но если ты устал или проголодался… – Ведите! – улыбнулся я, предложил левую руку Рыжей, а на правую оперлась Назарова. До «Чайной розы» было метров семьдесят, так что от силы через пару минут я нацелился на второй знакомый диван, но не тут-то было: сестренка заявила, что после тренировок типа сегодняшней надо заваливаться в наше джакузи, что для такого отдыха девчонкам нужны купальники и что лучший эксперт по купальникам – это я. Подружки, пребывавшие в прекраснейшем настроении, слегка порозовели, но согласились, так что меня затолкали в «семейную» примерочную, усадили в кресло и даже заказали два бокала вишневого сока. Потом, конечно же, пропали. Все втроем. Где-то на четверть часа. А после возвращения скрылись в отдельных «альковах» и вскоре устроили показ мод. Хотя нет, не так: показ мод устроила только Рыжая, пытавшаяся поднять мне настроение демонстрацией невероятно красивого, но слишком уж эротичного белья, а «соседки» показались всего по два раза в достаточно скромных раздельных купальниках. Я любовался каждой, восхищался, благо фигурки у Наты с Сашей были весьма аппетитными, делал изысканные комплименты и высказывал мнения, но тратил на все это лишь малую часть сознания. Ибо невольно представлял ту вакханалию, которая начнется в Академии с первого сентября, и зверел от ненависти к «благородным» насильникам. В какой-то момент этой ненависти стало слишком много, и сестренке стало не до игры в хорошее настроение: выйдя из «алькова» в очередном кружевном комплекте, она вдруг переместилась ко мне скачком, уселась на колено и потребовала объяснений. Я чуточку поколебался, а затем близко к тексту пересказал ей разговор с «благодетельницей». Рыжая дослушала до конца, плотоядно ощерилась и… позвала «соседок»:- Девчат, дуйте к нам, есть тема для обсуждения. Веселья в ее голосе не было ни на грош, поэтому подружки вылетели из своих «альковов» через считанные мгновения, выслушали ее объяснения и совершенно одинаково пожали плечами. – Мы с вами. Без вариантов… – твердо заявила Оболенская. – Сегодня их надо покалечить так, чтобы все четверо парней зависли в целительском корпусе до первого сентября… – подхватила Назарова. – Чтобы мы успели пообщаться с одногруппницами и поискать единомышленниц. – А если с единомышленницами не сложится, и мы будем вынуждены воевать вчетвером против десяти, то есть неплохая альтернатива! – криво усмехнулась блондинка. – При каждой встрече с этими тварями вам, ребят, придется нас убивать: не думаю, что им по душе некрофилия. – Угу! – поддакнула брюнетка. – Потом уходить скачком, прятаться под отводом и мстить. Как можно более жестоко. А еще можно узнать, где они живут, встречать по одному и убивать. Долго и упорно. До тех пор, пока не сломаем морально. Каждого! – Зачем это вам? – спросил я. – Ведь Горюнову послал я, а не вы. И она пообещала, что ее команда будет насиловать Ладу, а не вас. Достаточно уйти в сто-…Девчонки вышли из себя еще в тот момент, когда услышали вполне логичный вопрос. А когда я начал описывать альтернативу, взорвались:- Мы никуда не уйдем! – Мы говорили, что кулак из четырех человек всяко лучше, чем из двух! – И про любые клятвы сказали не для красного словца! Да, вы с нас их не взяли, но это ничего не меняет!!!Знак Макоши подтверждал искренность каждой фразы, но я чувствовал это и так. Поэтому жестом попросил тишины и усмехнулся:- Камер в примерочных, скорее всего, нет,