Александр Конторович - Сталь над волнами Страница 34

Тусовавшиеся неподалеку от терминала смуглолицые парни переглянулись. Девушка явно не в себе! Перебрала? Или обкурилась? А внешность — так очень даже привлекательная!

Двое из них, самые озабоченные, отлепились от стены и неторопливо последовали за симпатичной обкуренной блондинкой…

Объявленная пресс-конференция молодого поэта из России была отменена устроителями без объяснения причин.

Скрипнула, приоткрываясь, дверь, и майор Харченко поднял голову от документов, разглядывая вошедшего.

— Что у нас сегодня плохого? — прикомандированный к эшелону сотрудник СБУ опустился на стул.

— Да… обычно все. Боец, опять вот, нажрался, скотина! Кто-то ему самогонки подогнал…

— И что с ним?

— Заперли его пока в сарай, проспится — устрою выволочку! Он у меня на брюхе весь полустанок проползёт!

— Всё от безделья, — кивнул опер.

Он, в принципе, оказался вполне нормальным мужиком. Не лез с поучениями и не висел над душою, требуя постоянных объяснений. А то и такие оттуда приезжали умники… Нет, этот был неназойливым и сразу договорился с начальником охраны эшелона о разграничении полномочий.

— Всё, что у вас внутри происходит — исключительно ваше собственное дело! Моё начинается только тогда, когда к вам извне станет кто-то проявлять нездоровый интерес. Своих бойцов можете хоть на дыбу поднимать, мне важно, чтобы груз оставался целым и в неприкосновенности.

Откровенно говоря, эта командировка, при всей её обыденности, давно уже встала Харченко поперек глотки. Казалось бы — ну что тут сложного?

Принять под охрану эшелон с неким грузом, довести до Одессы и обеспечить погрузку на корабль. Содержимое вагонов — здоровенные деревянные ящики, наспех сколоченные и свежеокрашенные в темно-зеленый цвет. Длинные и тяжелые, они были аккуратно уложены краном в полувагоны, закрыты брезентом и опечатаны. Тотчас же у каждого полувагона встали часовые.

Поезд, двигаясь исключительно в темное время суток, неторопливо дополз до точки назначения… и завяз.

В порт его, по каким-то неведомым причинам, не пропустили.

И вот теперь эшелон стоит на каком-то полустанке уже девятые сутки. Хорошо, что хоть с едой никаких проблем нет — подвезли вовремя, да и запас кое-какой на руках имелся. Под расквартирование бойцов выделили здание какого-то бывшего учебного заведения. Сейчас там было пусто, никто никаких занятий не проводил. Дом оказался промерзшим, хотя и относительно целым — даже стекол всех спереть ещё не успели. Пришлось разломать забор, чтобы протопить обе печки, но зато уже на следующий день в нём можно было ходить без верхней одежды.

А на третий день напился первый солдат.

Его посадили в бывший угольный сарай — поразмыслить о своём проступке. Но уже к вечеру там сидело трое нарушителей.

Каким путем местное немногочисленное население проведало о желании бойцов выпить — так и осталось неизвестным. Но самогонку майор конфисковывал уже литрами. Стоявший на отшибе туалет, типа сортир, уже пропах характерным ароматом.

На пятые сутки Харченко набил морду лейтенанту Островскому — тот ухитрился напиться до потери разума. Сажать его к солдатам было бы неправильно, и эсбэушник посоветовал просто запереть лейтенанта в его комнате, чтобы тот проспался.

— Они думают, что мы охраняем ядерные отходы — и именно поэтому нас не пускают в порт, — как-то ухитрился узнать особист.

Он же и приволок откуда-то счетчик радиоактивности, с которым майор прилюдно прошелся вдоль вагонов. На его счастье, тот нигде не пискнул, да и вообще ничего подозрительного не выявил.

Но это помогло ненадолго — уже на следующий день поползли слухи о химическом оружии.

— Ну, это-то они откуда взяли?! — искренне удивился Харченко. — И с чем я на этот раз ходить должен? Где я тут возьму тривиальный ВПХР? А ведь завтра ещё что-то придумают…

Кто распускал панические слухи, так и не удалось выяснить. Но дисциплина продолжала падать.

А от командования все не поступало никаких распоряжений.

«Ждать указаний» — недвусмысленно приказали сверху.

И всё!

Тогда майор и пригласил эсбэушника.

— Слушай, может быть, хоть ты сможешь, наконец, выяснить — какого черта мы тут торчим?

— В порту снуют какие-то международные инспекции. Засвечивать перед ними наш груз мы не имеем права. Будет крупный скандал, нам только его сейчас и не хватает… и так уже кто только на нас бочку не катит!

— Так что ж мы такого везём-то?

— А я знаю? — пожал плечами собеседник. — Оружие и запчасти к нему — больше ничего и сам сказать не могу.

Оружие?

Что такого могло лежать в ящиках?

Стволы пушек? А какой смысл их так прятать?

Бомбы?

Нет, ящики слишком большие, да и видел Харченко раньше, в какой упаковке перевозят авиабомбы.

Ракеты?

Ну… так ведь и там тара иначе выглядит.

Эшелон продолжал стоять. Сменился тепловоз, подогнали новый.

Внезапно эсбэушника вызвало его начальство — за ним прикатил джип. Тот, недоумевая, что такого срочного стряслось, уехал.

Вернулся ближе к вечеру, задумчивый и озадаченный.

— Вот, что, майор… — присел он на стул перед начальником эшелона. — Тут новая вводная нарисовалась…

— Ну?

— Первое — сдать все средства связи, кроме специальной радиостанции. Все — включая собственные мобильники офицеров. Мой тоже, если это тебе интересно. Рацию я уже получил, а всё прочее мы должны передать водителю джипа. Пароли с телефонов снять, не выключать, зарядные устройства передать вместе с аппаратами.

— Так…

— Второе. Любое общение с местным населением будет приравнено к воинскому преступлению. За выпивку — трибунал и неслабый срок. Нарушителей разоружать и передавать в комендатуру. Они прибудут по первому же вызову.

— Ну, с выпивкой мне все понятно, а вот общение… тебе не кажется, что твои шефы малость перегнули палку? — прищурился майор.

— Как мне сказали — так тебе и передаю. Приказано повысить бдительность и быть в режиме готовности к немедленному отбытию.

Начальник эшелона побарабанил пальцами по столу. Что ж, у верхнего начальства могли быть свои резоны… тем боле, что пока в порту работают эти соглядатаи, вагоны все равно разгрузить не выйдет. Надо полагать, что и тут не обошлось без предательства. Кто-то точно слил этим контролерам информацию о грузе. Иначе, с чего бы они продолжали торчать на причалах? А здесь, похоже, придумали какой-то выход и страхуются от возможной утечки информации…

— Я понял, — кивнул Харченко. — Ладно, капитан, посмотрим, как будет разруливать эту ситуацию твоё ведомство.