Сергей Зверев - Восстание потерянных Страница 34

Куда же побежал этот парень? В крыло? А что это значит? Там свои или просто ему необходимо выиграть время, чтобы спрыгнуть?

Он собрался уже броситься в коридор второго этажа, не за человеком Вакуленко, разумеется, а чтобы найти окно или хотя бы класс, в котором можно запереться и спуститься на землю. Майор собрался, но не стал этого делать. Теперь маневр «грузина» был понятен – в крыле второго этажа, где он скрылся, раздавался топот нескольких пар ног. «По крайней мере, человек пять», – понял Стольников. Многовато для стрельбы в упор…

И он стал широкими шагами сжирать центральную лестницу, ведущую на третий этаж. Все, дальше некуда. Если люди Вакуленко – он уже сбился со счету – и там тоже, это – крышка на его гроб. Когда эта мысль пришла ему в голову, Стольников, не теряя концентрации и продолжая смотреть по сторонам, вдруг попробовал подсчитать, а сколько, собственно, людей Вакуленко находятся в Южном Стане…

Подчиненный полковника Бегашвили прибыл, как сказал, из «Миража». И Саша хорошо видел, что с ним два взвода. Зубов на совещании упомянул… Майор попытался вспомнить, что сказал генерал полковнику Бегашвили…

«…Полковник Бегашвили, в вашем распоряжении ваш батальон и рота материального обеспечения. Но прежде проведите разведку в поселке Южный Стан. Если вы обнаружите присутствие заключенных, в бой не вступать! Отойти и немедленно связаться со мной. Вам там делать нечего, работать начнет группа Стольникова…» – вот что Зубов сказал на совещании.

Батальон и рота матобеспечения. Вагон и маленькая тележка… Триста головорезов, заряженных на убийство, как и он, Стольников, и восемьдесят утырков, которые посланы в Другую Чечню с боевым подразделением не воевать, разумеется, а расставлять в тюрьме стулья по ниточке и чинить краны после мятежа. И сейчас утырки в тюрьме, а здесь, похоже, весь батальон. И действительно, зачем оставлять людей в «Мираже», там и так «своих» хоть отбавляй! Сколько осталось в тюрьме и сколько решили бездумно прорываться в Грузию? Последних около сотни, наверное! И сейчас эта сотня похоронена вот так, в местах, похожих на то, которое обнаружил Айдаров. Батальон Бегашвили не убыл в тюрьму! Он в полном составе находится здесь! Потому что двух взводов, с которыми Вакуленко демонстративно явился, явно не хватает для такой масштабной охоты. Утырки ушли в «Мираж», и боевики обогатились автоматами и патронами. Хотя у них этого добра, Стольников и сам убедился, как фантиков в кармане у дурака…

Батальон, который направлялся Бегашвили в «Мираж», остановился на подступах к Южному Стану. И как только Вакуленко дал команду, «грузины» вошли! Значит, где-то неподалеку, в какой-нибудь пологой ложбине, стоят и дожидаются девять или десять «ЗИЛов». Ну, семь или восемь – учитывая, что на двух Вакуленко прибыл. Вот откуда два «УАЗа», появление которых Стольникова так удивило! Они спешились и скрытно выдвинулись в поселок, заняв его и рассредоточившись по подразделениям… А «УАЗы» – так, чтобы теперь, когда все понятно, Вакуленко пешком не ходил…

Теперь все ясно.

И вместе с этим Стольников вдруг вспомнил, как его зажали на лестнице в НИИ капитан-самоубийца и двое майоров. Его не на понт брали. Его совершенно обстоятельно собирались резать. Ждан отдал команду. Кто же еще? Убрать Стольникова – и задача облегчится втрое. Не получилось. Тогда вернулись к плану «А».

За спиной майора слышался топот. «Грузины» не стреляли. Зато на улице перестрелка шла активная и повсеместная. Вероятно, группа разошлась, растянув преследование и ослабив плотность огня. Старый трюк Зубова…

А вот и третий этаж…

На балконе он отдышался, перемахнул через перила и, слыша крик в комнате «Куда, тварь?!», перевалился. Качнувшись, он занес тело на этаж ниже и свалился на такой же балкон.

– Правое крыло, второй этаж! – послышалось над головой.

Прыгая через столы и стулья, Саша зацепился ногой и с высоты стола рухнул на пол. Приземление на пол было неожиданно и мощно, воздух выбило из легких, но его это не остановило. Майор сделал несколько коротких вдохов и прокашлялся:

– Твою мать…

Вскочив, распахнул дверь и увидел в конце коридора мчащегося к классу «грузина». Того, кто стрелял в воздух, убегая.

Если бы Саша жил в Южном Стане хотя бы пару раз в месяц, он знал бы точно, куда бежать. Сейчас же он оказался в роли человека, который может метнуться в любую сторону и там оказаться в ловушке.

Тем не менее нужно было что-то делать.

– Стой, Стольников!..

Его это подбодрило. Здесь знают его имя, уже хорошо. Значит, понимают, что от него можно ожидать. А это – плохо. Лучше, когда от тебя ничего не ожидают. За последние десять лет эту фразу в свой адрес он слышал несколько сотен раз. Так часто, что уже привык не поворачивать голову в ту сторону, откуда она доносится. Выработался рефлекс за годы. Не было еще ни разу, чтобы ему это крикнули, чтобы предложить чаю или виски.

Он сделал шаг вперед и отшатнулся в сторону, едва не упав…

Перед ним появился потерянный.

– Чтоб ты сдох, гад! – в ярости, что испугался, прокричал Стольников и выстрелом в лоб повалил стрекочащую тварь на пол.

– Вас здесь, блядей, только не хватало!..

Он столкнул потерянного в сторону… Какой-то глухой стук, что-то зазвенело… Сейчас можно ставить себе диагноз – симпато-адреналовый криз. Сердце готово выскочить из груди, в голове жар. Что делать?..

Что делать?!

Как загнанный в глубину норы барсук, Стольников стал вертеть головой в тупике коридора. Лестница – нет! Туда – нельзя! Его собьют с ног – в лучшем случае. В худшем – прошьют очередью. Бегущий человек – раздражитель, первая реакция – задержать. Вторая – застрелить. Так было всегда.

«Грузин» появился из-за угла и спокойно направился к Саше, держа у бедра автоматическую винтовку. Из-за его спины вышел второй, потом третий, четвертый…

– Вы почкуетесь, что ли?.. – процедил Стольников, держа перед собой «Гюрзу». Сейчас у него был один пистолет. Второй вылетел из руки, когда майор отталкивал в сторону потерянного…

«Грузины» понимали, что погоня окончена.

Опустив голову, Саша пошел к стене, глядя исподлобья угрюмо и свирепо. Внутри него полыхал пожар, залить который было нечем. Шансов не было.

– Ну, что, дружок… – задыхаясь от непривычного бега, просвистел легкими преследователь. – Не смогли тебя в коридоре НИИ прикончить, придется здесь работу над ошибками делать…

Саша присмотрелся. Все правильно. Капитан застрелился, Вакуленко сейчас разговаривает с апостолом Петром, а это – второй майор. Последний из троицы.

Он посмотрел в его глаза. Ни капли разума. Видит ли он отсутствие оного в глазах Стольникова? Хорошо, если нет…

Оттолкнувшись от стены, Стольников в четыре шага пересек холл…

Слышал грохот рамы, чувствовал, как осколки стекла вспарывают кожу. Саша думал лишь об одном – «только не глаза…».

Ударившись правой ногой о раму, он вылетел наружу. Второй этаж здания, сколько ж это в метрах?..

Первое прикосновение спины к чему-то твердому он принял за удар о землю. Где заканчивался тот коридор? Бежал он в правое крыло или в левое? Стольников не соображал.

И земля вдруг провалилась…

Ощущение, что он проваливается в ад, к майору-«грузину» и покончившему с собой капитану, настроения Стольникову не добавило.

Но он на самом деле летел вниз. Правда, всего одно мгновение.

Разорвав тент и погнув каркас кузова, он потерял скорость, сломал лавочку у борта, услышал хруст позвонков и ослеп в одно мгновение.

Из развалившегося борта «ЗИЛа», из щелей в его борту и открытой задней части кузова после его падения вылетели клубы пыли. В воздухе стояла завеса. Кто-то кричал.

Он услышал похожий на лай голос майора. В голове все перемешалось, и эта смесь мешала соображать…

Найдя на полу пистолет и вывалившись из кузова, Стольников, пригибаясь, кривой стежкой побежал по улице…

– Стой!.. – послышалось сзади.

Он машинально развернулся и выстрелил. Водитель «ЗИЛа» принял в грудь пулю через стекло двери. Последнее, что увидел Саша, были кубики каленого стекла, взметнувшиеся перед лицом «грузина».

Сбавив шаг, он свернул во дворы. Сдернул с веревки чью-то пересохшую рубашку, перетянул спину. Перебежал двор и снова оказался на большой улице.

На какой?

Ветерок шевельнул его волосы, но мозги не посвежели ни на йоту. Стольников совершенно не соображал, где находится. Испытывая непреодолимое желание напиться воды, увидев в глубине одного из дворов колодец, он бросился к нему. «Пусть убьют, – решил он, – но хоть утолю жажду».

Вылив остатки воды на голову, он фыркнул и, как тигр, с рычанием встряхнулся. Посмотрел на пальцы. Они дрожали.

Услышав шорох, повернул голову и увидел двоих потерянных. Пригнувшись и оскалившись, они приближались к нему, и их пальцы тоже дрожали. Каждый в этом поселке занимался своими делами…