Виктор Ночкин - Пищевая цепочка Страница 34

— Я тут походил вокруг. Смотри, свежая. Здесь недавно люди были.

— Ну-ка, ну-ка… — Курбан неожиданно резко вскочил и выхватил жестянку из рук «отмычки». — Ты баночку узнаешь? Слепой такие же в «Сундуке» купил! Точно!

— Ну? — Блондин зевнул. Ему хотелось спать, и он не понимал причины радости напарника.

— Эти самые! — Курбан ухмыльнулся. — Сюда он шел, к этим руинам! Здесь у него схрон, у голубчика! Точно говорю, здесь! Ладно, сейчас от тебя толку мало, ложись-ка отдыхай. Спешить некуда, задержимся у этих руин, будем искать. Наконец-то повезло!

Тварь не двигалась с места. Остаток ночи, утро, следующий день массивное тело чернобыльской собаки и приникший к нему слепой пес оставались неподвижными. Титаническая работа шла внутри, под серебристым мехом, Тварь, остоящая из одних лишь нервных волокон, овладевала новым телом и постепенно оставляла прежнего носителя. да она закончит работу, вожак встанет и с хрустом оторвет от своей шеи безвольно болтающийся труп, покрытый облезлой рыжей шерстью. К этому времени чутье и слух чернобыльца сделаются такими же острыми, как у слепого пса а мозг обзаведется странным выростом — содержимое черепа крысы переместится в голову обновленной Твари. Крысиный разум, хотя и не обладал телепатическими способностями, был острым и смышленым, а также впечатлительным, Тварь не решилась от него отказаться. Мозг молодого грызуна отличался большей гибкостью и способностью к обучению. К тому же это был первый мозг, захваченный Тварью, он хранил многое. Твари он будет нужен долго, очень долго… возможно, будет нужен всегда.

Глава 15

Бригада покинула место схватки прежде, чем рассвело. Толик с Буддой, как обычно, оказались в хвосте. Говорить не хотелось, на душе после той стычки стало паскудно… И те, кто шагал впереди, тоже помалкивали. Да еще усталость навалилась. Пока бежали и стреляли, Толик держался, а теперь сразу и коленки побаливать начали, и в груди будто сдавило. К тому же жрать хотелось. Сперва Саня вел на запад — просто чтобы удалиться от долговских постов, потом остановился. Подтянулись остальные, Серж спросил:

— Чего встал?

— А куда идем-то? Назад, к схрону, или как?

Серж задумался.

— Поспать бы… — протянул Чардаш. — Может, остановимся здесь пока? Покемарим, покуда тебе новую инфу скинут? А, Серж?

Чардаш держался неплохо, но, вероятно, на большой земле успел облениться. Должность-то у него была непыльная, вряд ли приходилось подолгу пешком бегать.

— Ладно, — буркнул пижон. Он как раз усталости словно и не чувствовал.

Толику показалось, что Серж раздосадован. Что ж, оно и понятно: понапрасну пленного завалил, так и не выспросив толком, что Бузяку известно. Тут Серж облажался факт! Да еще не ясно, как быть дальше. И бригадира не стало…

— Подальше бы уйти, — вдруг негромко произнес Будда. — Вдруг те мужики, которых мы положили, успели кому-то сообщить? Скинули мейл, мол, напали на нас, выручайте… Не нравится мне, что территория «Долга» рядом.

— Не скинули они ничего, — неохотно буркнул Серж. — Ладно, встанем здесь.

— Здесь не годится, — тут же засуетился Животное. — Пройдем маленько, я поляну подходящую выберу. Он преувеличенно деловито затопал в заросли, и Будда, глядя ему вслед, сплюнул.

— Шестерит Саня, а? — обратился к толстяку Толик.

— Суета сует и всяческая суета, как сказал Экклезиаст, — буркнул Будда. — Что проку человеку от трудов его… Он и перед Геной выслуживался, а зачем? Суета сует, все бесполезно… Ладно, идем.

Толик пошел за приятелем. Усталость притупила чувства, но раздражение против Сани все же пересилило. Это ж надо так перед Сержем шестерить! Вот гнида Животное… Будда помалкивал, но Толик был уверен — ему тоже не по душе Санины номера. Минут через пять Животное остановился на поляне:

— Вот здесь! Молодые, киньте на пальцах, кому первому стеречь.

— А самому постеречь лениво? — тут же возмутился Толик.

Он уже был готов зацепиться с Саней, ждал только повода. — Оборзел ты чего-то! Я и Будда с мужиками наперегонки бегали, пока ты прохлаждался!

— А я?! — тут же завелся Животное. — Я каждый день по Зоне, как вербованный, ношусь — на охоту, на разведку, туда я, сюда я! Ты смотри, какой деловой, не успел прописаться, а уже права качает!

— Факин спор нет! — вдруг рявкнул Мистер. — Молодой уставать не зря, бегал ночь. Я постерегать до рассвет. Потом ты, Толлек.

«Толлек» — это иностранец так Толика называл на свой манер. Скрипач тут же остыл, он не хотел на Мистера сваливать заботы, но Будда буркнул что-то непонятное в знак согласия, может, по-английски. Во всяком случае, Мистер кивнул:

— Гуд!

Толик покосился на Чардаша с Сержем. Серж улыбался. В темноте выражения лица толком было не разглядеть, но точно улыбался пижон, причем улыбочка была явно нехорошая. Этого чистоплюя словно развлекали терки в бригаде. «Ну и ладно, — решил Толик, — все равно вскоре мы с Буддой свалим. У нас бригада получится классная, без гнили». С этой мыслью он и уснул. Разбудил Толика не Мистер, а Будда — дезертир спал, как и прочие. Толик сел, помотал головой, прогоняя остатки сна, и зевнул.

— А чего ты не спишь, Будда?

— Я вчера вызвался вторым стеречь, — объяснил бывший студент. — Потом выспимся, а сейчас время на сон тратить не хочу.

— Чего это?

Толстяк поморщился:

— Говори тише. У Сани сон чуткий.

— Ладно. — Толик оглянулся и послушно перешел на шепот. — А чего сейчас время тратить не хочешь?

— Обдумать надо. И с тобой хочу посоветоваться.

Толику стало приятно — умный, проницательный приятель хочет знать его мнение!

— Вот послушай, — гнул свое Будда. — Вчера Серж сказал, — мужики не просигналили, что у нас перестрелка. И говорил так уверенно… Как ты думаешь, почему?

— Кто его знает… Ну сам прикинь: кто ж во время боя станет письма писать?

— Я уже прикидывал. Нет, он как-то очень уж уверен был. И вообще, мейлы тех сталкеров, которых мы пасем, для него вскрывают.

— Да мы уж говорили: значит, большой авторитет за ним стоит.

— Не просто большой авторитет, — вздохнул Будда. — Это власть. На кого он работает? На ментов? На прокуратуру? На Госбезопасность? Толик не разбирался в таких тонкостях. Ну мало ли что там… Подумаешь, мейлы, что это такое вообще? Электричество или что? Сам он электронной почтой пользовался неохотно, ничего в ней не понимал и не доверял ей.

— А может, прокуратура ни при чем? Может, как-то просто…

— Балда! Ничего себе — просто! Чтобы получить доступ к чужому ящику, нужно…

Тут Саня Животное зашевелился, стал шарить руками по застегнутому плащу и буркнул: «Котелок пропал, вот беда… уроды вы…» Приятели переглянулись.

— Ладно, — сказал Будда. — Ты подумай, а я все-таки часок покемарю. Поговорим после, как случай выпадет. В девять часов разбудишь всех.

Толик встал и принялся расхаживать по поляне, чтобы в сон не клонило. Мысли сами собой вертелись вокруг того, что сказал толстяк. Если бы не он, Толик и не задумался бы, откуда Серж получает информацию… А в самом деле, на кого работает пижон? И чем пославший его авторитет отличается от законных властей, с которыми якшаться западло правильному пацану? Ох, как непросто жизнь вывернулась… До чего легче было, пока Серж не заявился. Из-за чьих-то важных дел бригада, считай, погибла. Гена в общемто был ничего, нормальный. За что он умер? На Бузяка и его приятелей сталкеров Толику было плевать, но бригады теперь нет. Из-за кого?.. Из-за чьего интереса? Вот какие мысли поселились теперь в голове простодушного Толика Скрипача.

Будить никого не пришлось — Животное проснулся минут за двадцать до названного Буддой срока, сел и тут же принялся орать:

— Эй, Скрипач! Ты бы хворосту пока собрал! Все равно без толку тут гуляешь! Ну что за молодые теперь, ни рожна делать не хотят!

— Факин кричать! — прохрипел Мистер. Дезертир сел, прижимая к себе винтовку, он так и спал, обняв оружие. — Не спать дать…

— Сам бы собрал хворост, вместо того чтобы дрыхнуть, — пробурчал Будда. — Еще полчасика можно было бы поспать, а ты орешь. Вот уж точно Животное.

Чардаш застонал и тяжело поднялся, держась за поясницу — отвык в городе от походной жизни. Один Серж не произнес ни звука, сел и застрекотал клавишами ПДА. Пижон вел себя так, будто он один не только на этой поляне, но и в Зоне, а то и на всем свете — словно нет никого и ничего, кроме него и его задания. Толик с удовольствием отметил, что пижонский плащик Сержа уже порядком выпачкан и измят. Потом поплелся собирать хворост, должен же кто-то в самом деле этим заняться…

Пока сообразили костерок, пока открывали консервы, Серж не отлипал от ПДА. Наконец Чардаш позвал пижона к костру перекусить, и тот оторвался наконец от прибора.