Оксана Панкеева - Люди и призраки Страница 34

— И что нового узнали?

— Ничего нового, информация старая, но теперь ее можно по-новому рассмотреть. Это еще от Сорди в свое время получили. Кантор ходил у Амарго в любимчиках, тот его всячески опекал, прикрывал по возможности и всегда бросался спасать, если подопечный во что-либо влипал. Есть возможность заманить Амарго в засаду, заняться?

— Займись. Твои люди пусть заманят, а Крош организует засаду. И попробуй спросить Сорди подробнее, что он знает о причинах такого странного отношения командира к рядовому боевику, пусть он хоть сто раз хороший убийца. Если Сорди имеет такое влияние на Пассионарио, как он расписывает, пусть у него поинтересуется. Уж товарищ вождь должен бы знать, он с ними обоими близко общался.

— К сожалению, невозможно. — Ганзи тихо вздохнул. — Сорди каким-то образом разоблачили. Сегодня вам прислали его голову в подарочной коробке с ленточкой.

— Мне?

— Да, коробка была адресована лично вам, но ее, разумеется, открыли ребята Кроша. Обычная коробка, каких полно в любой лавке, и на ней черно-красная ленточка. Внутри голова. Мне очень жаль, босс. Сорди был нам еще нужен?

— Не помешал бы… — потер подбородок господин Дорс. — А мы ему заплатили за последнее?

— Не успели.

— И то хорошо. Что-то еще есть?

— Пока ничего. А что именно вас интересует? Мы займемся.

— Что именно… Давай-ка, Ганзи, вместе подумаем, что именно нам нужно выяснить. Я только что получил такую информацию, что если я правильно догадался… Это будет нечто невероятное. Амарго с его мифической телепортацией без магии, которую нам так расписывал Сорди, просто меркнет.

— Я весь внимание, босс.

— Ты помнишь, как Сорди высказывал смутные подозрения, что этот самый Кантор и есть законный наследник престола Мистралии?

— Помню, конечно. И если вы имеете в виду, что такие упорные поиски этот факт косвенно подтверждают…

— Поиски мы с тобой уже обсуждали, тут намного интереснее сведения поступили. Только что мэтресса Джоана заявила, что товарищ Кантор поразительно похож на Максимильяно дель Кастельмарра, и обладает той же магической Силой, что и упомянутый мэтр. Причем Сила эта передается по наследству, что дает основания сделать предположение об их прямом родстве. А поскольку мэтресса всячески поносила коллегу, в основном за его слабость к прекрасному полу, она упомянула также о его связи с принцессой Габриэль. И тут уж надо было быть совсем болваном, чтобы не связать эти несколько фактов. Ведь весь континент знает, что отцом третьего наследника Мистралии был вовсе не супруг его гулящей матушки, а любовник, ставший впоследствии его воспитателем. И если исключить случайное совпадение, ты представляешь себе, что попало нам в руки и какую огромную пользу из этого можно извлечь?

— Нам заняться исключением? — чуть улыбнулся господин Ганзи.

— Именно. Попробуй выяснить что-нибудь по этому вопросу. Что угодно, могущее окончательно подтвердить или опровергнуть версию покойного Сорди. Два факта я тебе уже изложил: портретное сходство и наследственные способности — раз, особое отношение со стороны командира — два. Еще есть сведения, что Кантора видели при дворе Шеллара III, и что между ними есть какие-то деловые отношения, но это нуждается в проверке. Ищи, Ганзи. Очевидцы, описания, магические исследования, что сможешь найти. Если желаешь, поговори с самим Кантором, но это вряд ли что-то даст. Во-первых, он, судя по отзывам, достаточно крепкий и упрямый тип, чтобы послать нас всех куда подальше с нашими вопросами. Во-вторых, достаточно наглый, чтобы назваться хоть принцем, хоть королем, хоть богом, лишь бы это помогло ему выкрутиться. И, Ганзи… поосторожнее расспрашивай людей, чтобы никто не догадался, а то ведь либо украдут, либо в долю придется брать.

— Понимаю, — серьезно кивнул пом. по информации.

— И параллельно с этим, на случай, если я все-таки прав, начинай искать что-нибудь на Кантора. Что-то, чем его можно прижать, чтобы склонить к сотрудничеству. Компромат, заложники, что найдешь. У всякого человека есть какая-то слабость, и у этого тоже должна быть. Родных у него, понятное дело, не осталось, но могут быть, к примеру, друзья, женщины, дети… Ну, ты понимаешь. Первым делом поинтересуйся в Ортане. У него там какие-то странные дела. Помнишь, тебе Ромеро говорил, что именно в Ортане Кантор постоянно удирал по вечерам на всю ночь и утром опаздывал… Кстати, что с Ромеро?

— Еще вчера нашли труп на помойке. Мистралийцы ребята горячие, и с предателями не церемонятся. А что за дела у этого Кантора с ортанской короной вы уже узнали?

— Еще нет, я попросил Факстона поинтересоваться на своем уровне, буду знать вечером. Сразу скажу тебе. А пока — занимайся.

В королевских покоях было непривычно тихо и темно. К вечеру все страсти вокруг вчерашней свадьбы улеглись, все неотложные дела и неизбежные официальные вопросы были закончены, все посторонние лица, наконец, освободили помещение, и их величества смогли вздохнуть свободно. Они сидели в кабинете, удобно устроившись в креслах, и дружно дымили, внимательно слушая доклад Элмара о сегодняшнем заседании Международного Совета.

— Что тебе сказать, Шеллар… — со вздохом начал Элмар, задумчиво покачивая бокалом. — За дурака меня считают, дорогой кузен. Может, я и не особого ума человек, но все же, смею надеяться, умнее Ноны. А то, что сегодня отмочил Гондрелло, было рассчитано именно на полного придурка.

— А он-то что забыл на совете? — приподнял бровь король. — Решил, что если меня не будет, так к нему станут лучше относиться?

— Вроде того. Мистралия в очередной раз подала прошение о вступлении в Международный Совет, и его в очередной же раз благополучно провалили большинством голосов при одном воздержавшемся.

— Воздержался, разумеется, Зиновий?

— Нет, воздержался Луи, видимо просто потому, что не вполне понял суть вопроса. А Зиновий, как все, проголосовал «против».

— Вот ведь противный старикашка! — покачал головой его величество. — Значит, до сих пор он воздерживался только потому, что я голосовал «против». А что еще интересного отмочил Гондрелло?

— Еще он мне предложил два договора, о ненападении и о разоружении. Я их тебе привез, почитай, обхохочешься.

— Охотно верю, — улыбнулся король и занялся погасшей трубкой. — Если уж ты обхохотался…

— Я? Обхохотался? Да я обиделся, если хочешь знать! Серьезно обиделся! Шеллар, скажи, неужели я произвожу впечатление полного идиота, что мне такие договора предлагают?

— Ничуть. Особенно, если учесть, что сообщение о моем воскресении ты приберег на самый конец и все заседание морочил господам головы, чтобы выяснить, как повлияет моя смерть на международную политику. А Гондрелло… Что с него взять, он и сам небольшого ума человек, а тут, наверное, на радостях забыл с советником посоветоваться. Ничего, он сегодня советнику все расскажет, и советник ему объяснит, какой он болван. А ты можешь собой гордиться. Они так ничего и не поняли, пока ты не сказал?

— Ничего.

— Даже Элвис?

— Элвис к тому времени уже все знал, просто помалкивал, чтобы не портить мне игру.

— Вот пройдоха! — с досадой поморщился король. — Все-то он знает! Опять он меня обошел!

— Кстати, он просил тебе напомнить о каком-то обмене. Вы что, до сих пор с ним меняетесь?

— А что?

— Да нет, просто я помню, вы вечно чем-то менялись. Сначала шариками и солдатиками, потом книжками и картинками с обнаженными девицами, а теперь чем?

— Теперь мы выросли, — улыбнулся его величество. — И меняемся агентами. Ну, ты же знаешь как это делается? Я его шпиона поймал, он моего. И потом мы ими меняемся.

— Дети малые! — проворчал Элмар. Королева молча улыбнулась, с нежностью взглянула на супруга и на ее лице появилось какое-то мечтательное выражение.

— Что еще интересного тебе предлагали мои коллеги? — продолжал расспросы король.

— Факстон о каких-то концессиях толковал, только я так и не понял, что это такое. Луи интересовался, не желает ли твой шут перейти к нему, у него при дворе как раз есть вакансия… — Королевская чета дружно захихикала, а Элмар серьезно добавил: — Между прочим, очень полезное и своевременное заявление. Если Жак кому-нибудь ляпнет об этом эльфе-извращенце, я всем расскажу про Луи и его предложение.

— Если он еще не ляпнул, — усмехнулась Кира.

— Да Жак мог и промолчать, — вздохнул король. — Но раз там была Азиль, удержать в тайне историю о влюбленном эльфе не удастся, как ни старайся. А что, сегодня присутствовал Луи? И как, трезвый?

— Я на глаз определить не смог, поскольку он и трезвый разговаривает не совсем внятно, а спрашивать было как-то невежливо. Тем более, Луи сегодня скандалил с Зиновием, и лезть в этот их милый разговор у меня не было никакого желания.