Юрий Брайдер - Особый отдел и тринадцатый опыт Страница 35

Пожав пухлую, как у ребёнка, ладошку Ковригина, Цимбаларь развинченной походкой направился к выходу.

Вслед ему кто-то обронил:

— Совсем быдло обнаглело! Хотят библиотеку превратить в кабак.

Следующий визит последовал к господину Чевякину, владевшему значительной частью Сытного рынка, а потому, естественно, оказавшемуся в разряде «зелёненьких».

Сам Чевякин, внешне похожий на типичного корейца, но на самом деле являвшийся русаком чёрт знает в каком поколении, имел на рынке собственную контору, переделанную из строительного вагончика, однако засиживаться в ней не любил и частенько прогуливался вдоль прилавков, зорким взглядом опытного естествоиспытателя подмечая малейшие погрешности в работе своих подчинённых.

Среди рыночных воротил он славился тем, что, не прибегая к помощи калькулятора, мог в самый кратчайший срок рассчитать все предполагаемые доходы и расходы любой торговой точки.

Чевякина повсюду сопровождал его телохранитель Игорь Черных, по прозвищу Кровопуск, экс-чемпион России по рукопашному бою в лёгком весе. Несмотря на свой тщедушный вид, он легко расправлялся с самыми габаритными противниками.

Все эти сведения Цимбаларь почерпнул из подробных комментариев к списку, составленному Людочкой, кстати сказать, не без его участия.

Выбрав в рыночной толчее позицию, позволявшую без помех наблюдать за Чевякиным и самому при этом оставаться незамеченным, Цимбаларь послал на его мобильник текстовое сообщение, составленное примерно в тех же выражениях, что и недавняя записка Ковригину (пользоваться звуковой связью он опасался — в такой давке было слышно не только каждое слово соседа, но даже урчание в чужом брюхе).

Теперь оставалось только наблюдать, слушать и делать выводы.

Телохранитель Чевякина на ходу достал из кармана мобильник, по всем учётам принадлежащий его шефу, и некоторое время следил за бегущей на экране строкой. Затем что-то сказал и предъявил текст Чевякину, который, судя по всему, отнёсся к угрозе весьма сдержанно.

Шум рынка не позволял слышать их разговор слово в слово, но Цимбаларь, к счастью, умел довольно прилично читать по губам.

— Что же это за наглец такой… — зло кривился Кровопуск, макушкой достававший хозяину только до плеча. — Смотри-ка, и номер не определяется!

— Значит, пользуется антиопределителем, — констатировал Чевякин. — Дорогая услуга… Дай сюда, я его защиту мигом сломаю.

Однако, провозившись с мобильником минут пять, он разочарованно произнёс:

— Хитрый телефончик. Себя не выдаёт. Но это где-то совсем рядом… Кстати, а кто такой Гладиатор?

— Не знаю, — пожал плечами Кровопуск. — У Жорки Пономарёва такая кликуха была, но он сидит давно. A потом, какое отношение этот мудозвон может иметь к вам?

— Вот и я думаю… Только ты на всякий случай справки наведи.

— Наведу… Но в любом случае на открытом месте вам рисоваться не стоит.

Повернувшись спиной к Цимбаларю, они поговорили ещё немного. После этого Чевякин удалился в сторону своего вагончика, а Кровопуск смешался с толпой.

Окончательное мнение по Чевякину у Цимбаларя так и не сложилось, хотя многое говорило за то, что к серии загадочных взрывов, расследуемых особым отделом он отношения не имеет. Проверять руки базарного олигарха смысла не имело. Не стал бы он по ночам бегать на Московский вокзал, для этого шестёрки имеются… Предлагая снять подозрение со всех «зелененьких», Людочка, скорее всего, была права.

С такими мыслями Цимбаларь направился к арке выхода, но в последний момент заметил, что там уже установлены металлические барьеры и людей выпускают наружу через узкий коридорчик, по обе стороны которого сгрудились люди в униформе рыночной охраны и без оной. Прямо на глазах Цимбаларя нескольких мужчин бесцеремонно обыскали, а одного отвели в сторону. Ясное дело, что инициатором облавы был Чевякин, всерьёз вознамерившийся выловить телефонного хулигана.

Не колеблясь, Цимбаларь повернул обратно — слава богу, рынок не зона усиленного режима, щелей и калиток в заборе хватает. В крайнем случае через него можно и перемахнуть.

Только отойдя на приличное расстояние, Цимбаларь понял свою ошибку Его взяли на пушку точно так же, как он сам неоднократно делал это с другими людьми. Вот уж поистине: твоим же мечом тебя и покараем.

Конечно, различить в густой толпе человека, не пожелавшего проходить контроль, было не так уж и просто, но ведь прислужники Чевякина знали Сытный рынок как свои пять пальцев, и мимо них, наверное, даже чужая муха не могла пролететь.

Вскоре Цимбаларь заметил преследователей — слева и справа от него параллельными курсами продвигались двое рыночных охранников. Надо полагать, что кто-то увязался и сзади.

Цимбаларь, всячески демонстрируя свое полное спокойствие, направился в самую гущу толпы, а потом резко нырнул под машину, с которой продавали молодой картофель, напялил на голову панаму, позаимствованную у пьяного бомжа, метнулся налево, метнулся направо, повернул назад, попетлял среди овощных ларьков и уже у самого забора, где было не так людно, повстречал Кровопуска.

Сейчас их разделало метров десять, и Цимбаларь приостановился у водоразборной колонки, как бы собираясь помыть руки. Крутой поворот в сторону выдал бы его с головой, а сближение с призовым бойцом, поднаторевшим в рукопашных схватках, ничего хорошего не обещало.

Правда, подмышку грел верный пистолет, заранее поставленный на боевой взвод, но Цимбаларь не имел моды применять его против безоружных. Вот если бы Кровопуск извлёк сейчас ствол или хотя бы перо — тогда совсем другое дело. Отстрелить с такого расстояния пару пальцев проще простого.

Между тем Кровопуск, как говорится, уже положил на него глаз. Неискренне улыбаясь, он поинтересовался:

— Как покупочки?

— Да всё никак не сторгуюсь, — произнёс Цимбаларь миролюбивым тоном. — Цены у вас кусаются.

— Да ты, похоже, приезжий? — делано удивился Кровопуск.

— Одессит. — Цимбаларь, к стыду своему, никогда не бывавший в этом городе, широко улыбнулся.

— У вас на Привозе, стало быть, всё дешевле? — Цепкий взгляд Кровопуска буквально утюжил Цимбаларя.

— Вдвое, если не втрое1

— А подойди-ка ты сюда, братец одессит! — Кровопуск поманил его к себе, продемонстрировав при этом свою длань, похожую на лошадиное копыто, снабжённое пальцами.

— Зачем? — Цимбаларь напустил на себя наивный вид.

— Хочу твою трубу глянуть.

— Какую такую трубу?

— Ну мобильник, короче.

— Тю-ю-ю! В Одессе мобильники только бандиты да проститутки имеют. У меня весь заработок меньше трёхсот гривен в месяц

— Иди сюда, если я сказал! — Кровопуск повысил голос.

— Да кто ты такой, чтобы здесь командовать? — Цимбаларь подбоченился.

Похоже, эти препирательства надоели Кровопуску, и он, чертыхнувшись, двинулся прямо на Цимбаларя. Но тот не стал дожидаться неизбежной взбучки и спрятался за мусорный ларь, переполненный отбросами овощных и фруктовых рядов. В преддверии фатального конфликта окружающая публика стала поспешно рассеиваться — времена пошли такие, что на чужой разборке и шальную пулю недолго было схлопотать.

— Да я тебя, тварь тупорылая, сейчас в клочья порву! — пригрозил Кровопуск. — Гони мобильник!

— Руки коротки, — спокойно ответил Цимбаларь.

Действительно, достать противника через ларь Кровопуск не мог, а лезть на него не хотел — сгнившие груши, арбузы и персики превратились в отвратительное месиво, притягательное только для зелёных мух-падалыциц. Не принесли успеха и попытки обогнуть ларь — в резвости Цимбаларь ничем не уступал Кровопуску.

— Ничего, сейчас подойдут наши ребята, они тебе ввалят, — пообещал зловредный недомерок. — Кровью будешь рыгать и зубами плеваться.

— У меня есть предложение, — сказал Цимбаларь, стараясь разогнать стаи мух, не позволявших ему видеть лицо противника. — Ты меня сейчас отпускаешь, и я тихонько ухожу. Останемся, как говорится, при своих интересах.

— Ты кому, рвань серая, такое предлагаешь? — Телохранитель Чевякина аж затрясся от ярости.

— Тебе, заморыш. — Говоря так, Цимбаларь пытался оторвать от стенки ларя доску, подгнившую с одного конца.

— Это ты меня так назвал? — набычился Кровопуск.

— А кого же ещё? Других заморышей поблизости не видно.

— Ну так подходи сюда, и померяемся силой, — зловеще улыбаясь, предложил Кровопуск.

— Я слабаков не трогаю.

— Лучше скажи: трусишь!

— Ещё чего! — Доска оторвалась вместе с гвоздями, и в образовавшуюся брешь попёрла гниющая мерзость. — Если хочешь получить по рылу, сам подходи.

— А ты меня подождёшь?

— С места не сдвинусь.

— Сейчас буду!

Кровопуск со всех ног кинулся в обход ларя и тут же получил встречный удар торцом доски в грудь. Такой поворот событий мог повергнуть в панику кого угодно, но Кровопуск не утратил ни сознания, ни присутствия духа, только приостановился немного. Дело довершил новый сокрушительный удар, теперь уже по голове, и Кровопуск, будто бы сморенный усталостью, прилёг на кучу отбросов.