Вячеслав Шалыгин - Dr.Сокол Страница 35

А что касается денег, то в Эфиопии, да и соседних странах к ним принято относиться уважительно, но без фанатизма. Хороший дом, плодородная земля, тучное стадо или богатый платиновый рудник гораздо важнее кучи эфиопских бырров, кенийских и сомалийских шиллингов или валютных счетов за границей. Но даже это не столь важно, как знатный род. Например, такой, как род Бекилы. И если ты достоин памяти своих именитых предков, то можешь с чистой совестью уважать себя сам и рассчитывать на уважение других. Поэтому-то Абебе и ценил уважение превыше всего. Ему было чем гордиться по любому из вышеозначенных пунктов. С предками все в порядке — прадед был национальным героем, дед и отец тоже прожили достойные жизни. У Абебе имелись дома в Найроби и Могадишо, а сеть закусочных в Аддис-Абебе и рудники на востоке Эфиопии приносили ему стабильный доход в быррах и долларах. Но в первую очередь именно образование, ум и кристальная честность позволили ему получить должность президентского уровня. Так что «четвертый человек в любой из трех стран» это вовсе не преувеличение.

Бекила вспомнил, где находится, и отогнал возвышенные мысли. Уважение — продукт особый, его следует постоянно держать в специальных условиях. В жестком контейнере личной надежности, под крышкой безотказности. Новое дело — как раз испытание контейнера на прочность. Не справится владелец с расследованием истории, сломается и упрятанное внутрь уважение. А путь всего сломанного чаще ведет к осколкам, чем к восстановлению целого.

Итак, что известно? Груз теряет маркировку, поступая на склады. Почему и зачем? Понятное дело, чтобы легче было его продавать и наживаться за счет голодных сограждан. Негодяи эти миссионеры и их местные помощники. А такая приличная вывеска. Вопрос — как добыть санкцию на обыск? Даже генеральный прокурор не возьмет на себя такой риск. Не к президенту же идти со столь специфическим делом. Как быть?

«Да очень просто. Попросить. И пусть Ахмет попробует отказать…»

Бекила закрыл смарт, завершил все процедуры и покинул лучшее место для размышлений, пребывая в полной уверенности, что исполнит поручение еще до захода солнца. Успешно исполнит. Хозяин арендованных Гуманитарной Миссией складов, Ахмет Таиз, был старинным приятелем уважаемого Абебе.

Комиссар переоделся в официальный костюм, недолго поколебался и сунул в карман штатное оружие. Скорее для солидности, чем из опасения за свою безопасность. В Эфиопии никогда не нападали на уважаемых людей без особых на то причин. Тем более здесь, в столице.

Покинув дом, Абебе уселся в роскошный «Инфинити» — ездить на чем-то менее выдающемся ему не позволял статус — и неторопливо покатил через центр города на его восточную окраину, к складам Ахмета. Примерно в пяти кварталах от старинного дворца великого императора Менелика Второго комиссар застрял в первой пробке. Потеряв полчаса, он продолжил путь, но едва миновал здание Африканской штаб-квартиры экономической комиссии ООН, как застрял вновь. Пришлось смиренно ждать, когда полицейские разгонят затор при помощи своих специфических, почти магических пассов волшебными жезлами. На ожидание ушло еще сорок минут. А ведь если бы Абебе выбрал другой маршрут, не через центр, а чуть-чуть южнее, мимо Дома Африки и резиденции ОАЕ,[8] ему не пришлось бы терять время. Бекила усмехнулся своим мыслям. Он мог бы и машину выбрать попроще. Но кто бы его тогда узнавал? Не поравнявшись, а вот как сейчас, за километр. Не-ет. Уважение — штука тонкая.

Бекила покосился на часы. И все-таки иногда стремление, чтобы все и всегда было comme il faut[9] чертовски мешает. Пока Бекила пробирается через город по пыльным, перегруженным центральным магистралям, Ахмет может просто уйти из своей конторы домой, ведь рабочий день близится к концу. Абебе открыл смарт. Придется предупредить его о высоком визите. Внушительнее и загадочнее было бы приехать без предупреждения, но выбирать не приходится. В конце концов, как человек из западной фирмы Бекила имеет право на некоторые отступления от местных традиций. Это даже добавляет ему солидности…

— Да, да, уважаемый Абебе, — после обмена приветствиями и краткой беседы о погоде, сельскохозяйственной политике правительства и успехах детей, подтвердил Таиз. — Груз из России прибыл вчера. Сегодня закончили перевозить из Джибути на столичные склады. Ко мне поступила почти половина партии. Развоз по пунктам выдачи начнется завтра, после сверки карго-манифеста и складских ведомостей.

— Значит, сейчас товар лежит в полной неприкосновенности, уважаемый Ахмет?

— Конечно, уважаемый Абебе. Вы же знаете, я дорожу репутацией. Транспортно-складская компания Ахмета Таиза — солидное предприятие. У меня тридцать семь филиалов по всей стране.

— Да, уважаемый Ахмет, вы самый серьезный бизнесмен в столице. Ваша фирма — безусловный лидер на рынке грузоперевозок и хранения. Я не смею подвергать сомнению ваш профессионализм. Именно поэтому я обращаюсь к вам напрямую, лично. В знак нашей дружбы и взаимного доверия. Если Аллах будет милостив и мои подозрения окажутся беспочвенными, о них не узнает никто, кроме нас с вами. Но если я прав…

Бекила взял многозначительную паузу и едва заметным кивком предложил Таизу закончить его мысль.

— Понимаю, уважаемый Абебе, — Ахмет был очень серьезен. — Если груз не слишком чист, он не должен уйти с моего склада. Ведь в этом случае я стану пособником бесчестных дельцов. Соучастником преступления.

— Это в лучшем случае, — Бекила сочувственно вздохнул. — А если их не удастся схватить, вы окажетесь крайним и вам предъявят обвинение в сбыте. А это уже не соучастие, это преступление первой степени. Я не могу допустить, чтобы уважаемый мной человек попал в такую неприятную историю.

— Понимаю, — лицо Ахмета и вовсе помрачнело. — Жду вас, уважаемый Абебе, в своем офисе. Внутренний переход в складскую зону не опечатан представителями миссии, мы пройдем беспрепятственно…

Бекила выключил смарт и подмигнул своему отражению в мониторе заднего обзора. Вот так. Никаких тебе санкций и головных болей. Всего-то проявил к человеку уважение, и он готов на любое нарушение правил. А если уважил да еще припугнул, он твой с потрохами, как выражаются русские.

Комиссар свернул с трассы на Дэбрэ-Бырхан и вырулил на шоссе, ведущее в старый пригород — место, где будто бы кто-то построил декорации к фильму о пришельцах. Гигантские серебристые ангары новейших модульных складов стояли на желтой, вытоптанной земле бывших улочек, словно межзвездные корабли, спустившиеся с космических высот на древний, полуразрушенный городок. Старых домиков здесь осталось немного, но достаточно для создания этого эффекта. А еще их хватало для того, чтобы приютить семьи складских работников низшего звена и безработный сброд. Однажды Бекила даже засек здесь подозрительные перемещения личностей и вовсе криминальной наружности. Они скрывали лица и небрежно, будто бросая «Неводу» вызов, прятали под полами халатов автоматы. И хотя солдаты, вызванные в тот раз на прочесывание окраины, никого не схватили, комиссар занес район складов в черный список.

Дорога стала хуже, и Абебе снизил скорость. Незачем спешить и ломать подвеску. Теперь Ахмет дождется, даже если комиссар приедет лишь под утро. Справа и слева замелькали остатки заборов и глиняных лачуг. Кое-где в развалинах теплилась жизнь: над дворами курился легкий дымок костров, мелькали макушки играющих детей, а между домами бродили тощие овцы. А всего в трех километрах от этой нищеты ломились от продовольствия и товаров гигантские склады. Вот уж действительно, на окраине столицы будто бы сосуществовали две разные цивилизации или даже два параллельных мира, разделенные всего-то гофрированной железной стенкой.

«Препятствие через двести метров», — пробормотал на плохом амхарском, а затем повторил на еще худшем суахили навигатор машины. Бекила снова перевел взгляд на шоссе и притормозил. В дорожном покрытии зияла большая выбоина. Объехать ее было невозможно. Абебе приказал машине увеличить клиренс и перевести все системы в режим «движение по бездорожью». Послушный «Инфинити» выполнил приказания, сбросил скорость до минимума и спустился в наполненную обломками асфальта и камнями яму.

«Будь поблизости сепаратисты, я стал бы для них отличной мишенью, — мелькнула тревожная мысль. — Хорошо, что война давно позади…» Комиссар настороженно оглянулся по сторонам. Вроде бы ничего подозрительного. Но ведь почему-то интуиция сработала, а Бекила привык доверять шепоту духов. Усопшие предки никогда не шепчут без особой причины. Взглянуть на себя с орбитальных высот? Нет, не споря со всевидящими предками, а просто чтобы отогнать беспокойство, мешающее получше расслышать предупреждения духов. Рука сама собой потянулась к смарту. Проверить местность следовало загодя, но лучше поздно, чем никогда.