Александр Конторович - Лорд в серой шинели Страница 35

– Ну а куда же без него? Этот склад принадлежит Одноглазому Хафизу.

Нам всем поплохело очень основательно. Указанный персонаж был весьма злобным и умелым дядькой. Воевал грамотно и подлянки всяческие изобретал очень хитроумные. Противник был жесткий и безжалостный. Пленных старался не брать, а над захваченными солдатами издевался очень изобретательно, так что в живых никто не оставался. Даже среди своих он числился полным отморозком.

– Более того, он сейчас рядом и изо всех сил спешит сюда. Так что на полчаса можно не рассчитывать.

– То есть, Мишку могут и не пустить назад?! Так надо его предупредить! – поворачиваюсь я к выходу.

– Стоять! – окрик командира пригвождает меня к земле.

– Но… как же так, товарищ старший лейтенант? Его же там убьют!

– Как только ты его окликнешь – убьют мгновенно. И сразу же атакуют нас. А как долго мы тут продержимся?

Всё так… но в моих глазах стоит Мишкина фигура. Я вижу его улыбку и взмах рукой, перед спуском вниз. Понимаю, что командир прав, но чтобы вот так… понимать, что имеешь возможность спасти бойца и не можешь этого сделать… Наверное, я никогда не стану офицером – не смогу выдержать груз подобных мыслей.

– Ещё вопросы есть? – обводит нас взглядом Голованов. – Нет? По местам!

Духи не дали нам обещанных полчаса. Не дождались пяти минут.

Когда на площадке перед тропой легли первые мины, все сразу стало ясно.

Мишка не вернулся, и я так никогда и не узнал, что же там, внизу, произошло. Наверное, он оказался слишком глазастым… и не сумел этого скрыть.

Мины летели густо, можно было подумать, что духи решили перепахать ими всю землю на этом пятачке. Спасало нас то, что сидели мы практически вплотную к противнику – сюда они мин не бросали.

– Чего они так жарят-то? – спрашиваю у Голованова. – Да и в тыл им для чего стрелять?

– Они не лохи, Ершов! Просто пресекают всякую возможность перемещения по этому месту.

– Для чего?

– А там уже под обрывом наверняка кто-то есть. Вот они нас от него и отгоняют.

Вот оно, значит, как… Сейчас, по задумке ихнего командира, снизу поднимется группа и возьмёт нас тепленькими. Но, если это так, стрелять басмачи скоро перестанут.

Делюсь с командиром этими соображениями, тот кивает.

– Всё так. Будем ждать пока. Как кончат стрелять – беги к обрыву, мало ли что…

Стрельба стихла неожиданно, и я как-то прозевал этот момент. Только толчок командирской ладони вернул мне способность соображать.

– Давай, Саня! Бегом!

Вскакиваю на ноги и выбираюсь из узкой щели между скалой и наваленными около неё камнями. Старший лейтенант молодец – это он придумал такие, на первый взгляд странные, укрытия. А вот, поди ж, ты! От мин они нас спасли на ять!

Несусь по перепаханной разрывами мин площадке, слыша, как у входа уже заработал ПК. Стало быть, духи начали отвлекающую атаку по тропе.

Вот он, обрыв.

Прижимаюсь к скалам и осторожно высовываю голову.

Так и есть – внизу стоят моджахеды. Человек двадцать.

Один из них ковыряется около стены – ищет шнур. Нашел. Отходит назад и резко его дергает.

Шнур был привязан к обыкновенному автомобильному колесу, точнее – к покрышке. Стена на этом участке имеет отрицательный уклон, и свободному падению покрышки ничего не препятствует. Так что и веревка разматывается без затруднений. А когда размотается почти вся, сдвигается с места жердь и смещает веревку вдоль склона, так, что она смещается метра на два левее. И вот тут уже можно лезть наверх. Веревка при этом будет играть роль перил, надо только слегка подернуть её нижнюю часть. Простенько и со вкусом.

Вот только наш сержант уже внес в этот нехитрый механизм свои усовершенствования…

Веревка тем временем уже на месте и, прислушиваясь к недалекой стрельбе, наверх уже лезут первые духи. Пора бы…

Повернувшаяся жердь заодно и приводит в действие простейший механизм зажигательной трубки. Даже двух…

И если первая из них попросту пережигает веревку в месте её крепления, то второй…

В скалах глухо бахает, и стена содрогается, сбрасывая на головы стоящих внизу душманов, немаленькое количество булыжников. А если учесть, что падают они с высоты примерно пяти-шестиэтажного дома… Да и вес имеют приличный… В общем – не хотел бы я туда сейчас.

Камни накрывают басмачей, и я вижу, как они падают, сбитые с ног ударами. Наблюдая за ними, пропускаю второй сюрприз – зажигательная трубка пережигает веревку. И все трое первопроходимцев, вопя, катятся вниз. Только один как-то ухитряется зацепиться на стене. Снимаю его одиночным выстрелом.

Под стеной каша, не разобрать кто и где. Живые точно есть, слышно, как они орут. Уж точно не от радости… Непострадавших не видно, но, наверняка они тоже есть. Даю вниз парочку неприцельных очередей – пусть знают, что тут тоже есть засада.

Прислушиваюсь и понимаю, что выстрелы на тропе тоже затихли. Это как понимать?

Осторожно пробираюсь назад и вижу Вершинина – он перезаряжает ленту к пулемету. Ага, значит, наши целы.

Не все…

Володька лежит ничком и около его головы расплывается лужа крови. В левой руке зажата граната для подствольника. Осторожно его переворачиваю – всё. Убит… Забираю его автомат – у меня подствольника нет. Подбираю гранату и из подсумков вытаскиваю ещё одну.

Сбоку выворачивается Шадрин. Совершенно целый, даже и не поцарапанный. Только весь засыпанный пылью.

– Ершов? Как там? – кричит он ещё издали, кивая в сторону обрыва.

– Как сковородой по яйцам! Два десятка басмачей, словно тараканов тапком, прихлопнуло.

– Эх! – сокрушенно качает он головой. – Такое зрелище пропустил…

Увидев Кикотя, он осекается.

– Что с ним?

– Амба. Холодный.

– Ах, ты ж… – сержант садиться рядом с его телом. – Эх, Вовка, Вовка… Как же так?

– Да, вот так…

Голованова я нашел около начала тропы. Привалившись к стене, он снаряжал магазин к автомату. Коротко докладываю ему об обрыве.

Он кивает.

– Ещё могут с той стороны полезть?

– Сомневаюсь. Я сверху стрелял, они это видели. Залезть на этот склон под огнём – самоубийство. Они-то думают – там засада сидит.

Рассказываю ему про Кикотя, командир печально вздыхает.

– Сидорчука тоже убило. Мина – прямое попадание в окоп.

Совсем хреново. Теперь нас осталось семь человек.

Со стороны душманов опять замахали белой тряпкой.

– Опять говорить хотят? – прищурился командир. – Тоже неплохо, нам сейчас каждая минута дорога.

По тропинке на этот раз шли двое. Давешний дух и ещё один – в простой одежде. Его лицо пересекала черная повязка, закрывавшая левый глаз.

– Неужто, сам Хафиз пожаловал? – удивляется старший лейтенант. – Ну, что ж – пойдём, поговорим.

Мы оба выходим на тропу. Оружие оставляем у скалы, но вот одну гранату я, всё же, прихватываю с собой.

Обходя побитых басмачей, подходим к парламентерам. А прилично их тут ребята покрошили! Понятно, отчего Хафиз атаку остановил – не ждал таких потерь.

Вот и гости.

Одноглазый стоит чуть справа, к нему и подходит старший лейтенант.

– Ты хотел со мною говорить? – спрашивает он.

– Я хотел тебя увидеть, – спокойно отвечает дух.

– Твое желание исполнилось. Можем расходиться.

– Ты так спешишь умереть?

– Все там будем… – флегматично отвечает командир.

– Хм! Но некоторые – будут существенно раньше!

Старший лейтенант разводит руками. Мол, что поделаешь?

– Вы храбро сражались! – меняет тон Хафиз. – И поэтому, у меня есть к тебе предложение.

– Опять уйти по тропе дальше? Пробовали – знаем. Не хочу.

– Ты не хочешь жить?

– Не хочу умереть как собака! Хлопну дверью так, что содрогнутся все.

– Это как же? – удивляется Хафиз.

– Да уж, способ отыщется… Заминирую твой склад – уничтожу плоды долгого труда твоих людей.

– Ты не рискнешь!

– Уже рискнул! Есть желание проверить? Прикажи открыть минометный огонь – и посмотри. Там, в пещере пятьдесят килограммов тротила – такой салют будет видно издалека!

Хм, ну уж насчет пятидесяти килограммов – тут командир загнул! Да у нас столько и не было! Хотя, дух-то про это и не знает… вон как его повело!

– Ты пожалеешь об этом, сын свиньи! Я лично вырву твои глаза! – Хафиза просто трясло от ярости.

Оно и понятно – столько бабла за раз потерять! Да ещё и учитывая его отмороженность…

– Ты сначала до них доберись… – Голованов внешне абсолютно невозмутим, и только я понимаю, что он тоже уже на взводе.

– Что ты хочешь?! – выдыхает Хафиз.

– Уведи своих людей. Совсем. Мы проверим это – и тоже уйдем. Последнего заберет вертолет, который мы пришлём. И тогда он, перед отлетом, разрядит мины.

– Лжешь!

– А мне плевать на то, что ты думаешь. Сейчас сильнее я! Поэтому условия будешь ставить не ты!

Дух буквально обалдевает от такой наглости. Вот-вот его кондрашка хватит.