Александр Быченин - Огонь на поражение Страница 35

– Вы, капитан, хотя бы приблизительно очертите круг задач, – попросил Зубов. – Чтоб мы знали, о чем договариваться.

– Во-первых, помещения для личного состава, – начал перечислять я. – Во-вторых, информация по архипелагу в целом и по острову в частности. Транспорт, в идеале подводный. Проводник, если понадобится. Штурмовик еще крайне желательно выбить из Соломатина и в Океанариуме разместить, чтоб под рукой был. Для глайдера помещение. Для пленных цугундер неплохо бы. И канал связи с Чернореченском. Ну и в случае чего подкрепление.

Зубов задумчиво кивал и делал пометки в блокнотике.

– Думаю, договоримся, – обнадежил он присутствующих по завершении моей речи.

– Товарищ капитан-лейтенант, полковник Соломатин на линии! – доложил незаметно подошедший Константинов.

Зубов пружинисто поднялся и ушел в сопровождении ефрейтора к штурмовику. Отсутствовал он меньше десяти минут, затем вернулся и весьма воодушевленно выдал:

– Все, товарищи офицеры! Пару часов можно отдыхать, раньше полковник не управится.

Собственно, этим мы и занялись, развлекаясь по мере возможностей и фантазии под достаточно надежной защитой штурмовика с активированным радаром. Я лично забрался почти под самое днище глайдера и улегся на землю, вооружившись КПК. Последующие два часа я посвятил детальному изучению довоенных карт Южной гряды и акватории Северного моря. Сведений о современном состоянии архипелага имелось очень мало, когда была возможность пользоваться сетью «мародерской» службы, я этим вопросом особо не задавался, другие проблемы в тот момент имелись. Теперь же пришлось довольствоваться обрывками информации. Тем не менее время пролетело незаметно, и я даже слегка удивился, когда майор Зубов протиснулся ко мне в убежище и тронул за плечо, привлекая внимание.

– Соломатин дал «добро», – ответил он на мой недоуменный взгляд. – С представителями Океанариума договорились, можно вылетать. На месте нас встретят. Только надо в Порт-Владимире некоего мичмана Литке на борт взять. Он штурманом будет и опознается на месте. А то подводники в последнее время нервные, могут и сшибить на подлете.

– Интересно, – хмыкнул я, – как они себе это представляют – посреди бела дня в городе чернореченский штурмовик приземляется. Или того хуже, трофейный глайдер.

– В море подберем, – пояснил майор. – Он как раз в Океанариум возвращается. Сторожевик «Быстрый», выйдем по пеленгу. Они уже в сотне километров от побережья, так что не засветимся.

– Вы его в лицо-то хоть знаете?

– Нет. Но это и не нужно, он меня знает. Так что придется мне в штурмовик перебираться.

– Собирайте народ, товарищ майор! – закруглил я беседу и выбрался из-под глайдера. – Федотова тогда ко мне в машину пересадим, как раз по габаритам равноценный обмен получится.

Обещанный сторожевик нагнали за какую-то четверть часа, причем львиная доля времени ушла на то, чтобы обогнуть Порт-Владимир по широкой дуге. А дальше уже было дело техники – штурман на головной машине шел по пеленгу, а я вел глайдер следом. Кстати сказать, как раз глайдер и ограничивал скорость – штурмовик мог лететь и вдвое быстрее. Когда внезапно открылась береговая линия, я даже мельком пожалел, что не получилось увидеть порт с высоты птичьего полета, но пейзаж внизу и так был на удивление хорош. Утренний бриз гнал длинные пологие волны, которые с глухим рокотом набегали на песок пляжа, доставая пенными космами почти до самых прибрежных зарослей, а прямо над ними вились неугомонные чайки. А может, и не чайки, но очень на них похожие птицы. То и дело отдельные представители пернатого племени срывались в пике и выхватывали из воды мелких рыбешек. За ревом двигателей гвалт их расслышать было проблематично, о чем я и не жалел в общем-то. Резкие, гортанные крики, издаваемые сотнями глоток одновременно, – то еще удовольствие.

Прибрежный район миновали меньше чем за минуту и вырвались на простор, а еще через несколько минут, после того как заложили пяток крутых виражей, вышли на искомый сторожевик. Головная машина зависла над ним ненадолго, подобрала пассажира и вновь уверенно понеслась прочь от недавно скрывшегося из вида берега. Совсем скоро смотреть стало не на что. Однообразная рябь под днищем глайдера нагоняла тоску, а в моем случае еще и сонливость, учитывая общую монотонность процесса управления летательным аппаратом с автопилотом. Спасал Константинов, забавлявшийся с эхолотом. В стандартный набор снаряжения штурмовой группы Военно-космических сил этот прибор, понятное дело, не входил, но ефрейтор, как истинный компьютерный фрик, каковым в наше время являлся по умолчанию любой связист, в собственном КПК хранил чертову прорву программ на все случаи жизни. Синхронизировать эмулятор эхолокатора со стандартным сканером боевого костюма для него не составило труда, так что теперь он с интересом рассматривал рельеф дна прямо под нами и изредка комментировал увиденное, когда на дисплее компа вырисовывался какой-нибудь особенно любопытный контур. Северное море действительно оказалось мелкой лужей, плюс летели мы примерно на ста метрах, поэтому дальности сканера хватало с лихвой. За этим занятием скоротали полчаса, а потом пейзаж внизу резко оживился.

Сначала навстречу попалась небольшая россыпь странных корабликов, уверенно резавших волны острыми носами. Уже когда они остались далеко позади, я понял, что меня насторожило – суденышки шли под парусами. Давно я такого не видел, вот и не сообразил сразу. Вторая партия уже не удивила, но эти лоханки от давешних отличались как размерами, так и общей неуклюжестью. Они растянулись широкой дугой, занятые, судя по всему, ловом. Рыбаки на нас внимания не обратили, мы ответили им тем же. А потом прямо по курсу выросло странное сооружение, сразу и не скажешь, на что похожее. Константинов сориентировался первый:

– Смотрите, товарищ капитан-лейтенант, нефтяные платформы!

И ведь верно, сходство просто поразительное! Во Внутренних системах уже давно обходились более дешевыми источниками энергии, а если и баловались добычей жидких углеводородов, то делали это цивилизованно, на дно морское уж точно никто за этой дрянью не лез. В качестве сырья для репликаторов годилась и другая органика, например растительного происхождения, а как топливо производные нефти уже давно не использовались. Вот и не сообразил сразу, хотя неоднократно видел подобные циклопические сооружения в кино. На Земле одну такую платформу в музей превратили, в назидание, так сказать, потомкам – никогда не лишне напомнить, что экология отдельно взятой планеты штука хрупкая, и погубить ее невероятно легко. Даже особых усилий прикладывать не нужно.

– Странные они какие-то, – пригляделся я к длинной цепочке сооружений, с каждым мгновением увеличивавшихся в размерах. – Непохоже, что по назначению используются.

Впрочем, сомнения мои развеялись довольно быстро. Ведущий заложил вираж, явно занятый выбором места для посадки, и я машинально повторил маневр штурмовика. Весь комплекс предстал пред моим взором, и стало понятно, что платформы вовсе не нефтяные. Около двух десятков сооружений, расположенных в два ряда по пологим дугам, соединялись между собой множеством ажурных мостков и в совокупности представляли банальный стыковочный комплекс. Причем комплекс многофункциональный, приспособленный для приема как надводного, так и воздушного транспорта. Примерно четверть возвышавшихся над волнами на приличной высоте платформ были заняты посадочными площадками, на остальных же теснились типовые ангары складских зон. Массивные полые опоры вкупе с сотнями понтонов и лесом свай, объединенных в систему, образовывали причальные зоны для водного транспорта. Все это великолепие занимало площадь в несколько гектаров, а пространство между рядами платформ представляло собой весьма уютную бухточку: опоры и сваи достаточно надежно функционировали в качестве волноломов, поэтому даже в самый свирепый шторм корабли здесь были в относительной безопасности.

На меня, привыкшего к эстетике современной архитектуры, которой не чурались даже самые громоздкие производства Внутренних систем, это сложное сооружение произвело впечатление гнетущее и где-то даже мрачное, живо напомнив антураж техногенного ужастика. Потеки ржавчины, различимые даже с нашей высоты, перекрученные балки, торчащие в беспорядке штыри непонятного назначения и рваные клочья обшивки – как съемочной площадке для фильмов определенного жанра этому колоссу цены не было. Жаль только, что я не любитель подобной продукции. Сюда бы еще нефтяные пятна добавить да заляпанных черной мерзостью чаек. Но чего нет, того нет – добыча нефти велась на шельфе, в паре сотен километров к востоку, если верить информации в «мародерской» сети. Здесь подобная картина возможна была лишь при прорыве трубопровода, но за ним подводники следили неустанно и поддерживали в отличном состоянии.