Александр Конторович - Лорд в серой шинели Страница 35

– Пока не слишком. Харь тридцать будет.

– Минометы?

– Не видел. Обычная стрелковка.

– Тоже не сахар… Ладно, хорош базарить – по местам!

Долго ждать не пришлось.

Мне, по боевому расписанию, достался участок тропы, слегка прикрытый редким кустарником. Черт его знает, что это было за растение – но колючки у него… лишний раз не полезешь. Разве что у самой земли – там они чуток пореже. Туда-то я и смотрел во все глаза. И не зря! Вскоре один из таких просветов в ветках потемнел. А, надо сказать, что скала позади него была светлая, почти белая. И в промежутках между листьями просматривалась весьма отчетливо. Скалам внезапно и без видимых причин, темнеть несвойственно. А, значит, что? Дух ползет… Вернее, полз. После моей очереди он затих и более не дергался. Минус раз. И тут же – минус два, духи попались упертые. Оставшимся это шибко не понравилось и по мне, точнее – в мою сторону, долбанули из автоматов.

На здоровье… метровой толщины камешек пулей не взять.

Тем не менее, обрадованные моим молчанием басмачи вскочили на ноги… и тут же снова залегли, прижатые огнем с левого фланга. Среди нас тоже особых лопухов не водилось.

Пущенная из Володькиного подствольника граната, улетела за поворот, где её приветствовали криками мало похожими на радостные.

Уцелевшие басмачи откатились за скалу, и наступило некоторое затишье.

Спустя пару минут, из-за угла высунулся шест с когда-то белым платком. Державший помахал им в воздухе пару раз и явил нам свое лицо.

– Эй, русский! Говорить будем!

– Говори! – крикнул в ответ командир.

Басмач вышел на тропку. Оружия при нем не было, только на поясе висел кинжал в роскошных ножнах. Сделав по тропинке пару десятков шагов, он остановился. Положив на камни автомат, Голованов поднялся из укрытия.

– Командир! Ты это… может быть, я пойду? – повернулся к нему Шадрин. – Черт его знает, бандюка бородатого…

– Вместо меня будешь! – старший лейтенант поправил форму.

Выйдя из-за укрытия, он сделал несколько шагов навстречу парламентеру.

– Ну? Что скажешь?

– Вас мало и долго здесь не продержитесь!

– Ещё что?

– Слушай! Ты влез не в свое дело, русский! Уходи отсюда – спускайся с той стороны и мы не станем тебя догонять!

– Это всё?

– У тебя есть десять минут!

– За это время мы никуда не успеем уйти.

– Тебе нужно ещё?

– Полчаса. И мой солдат проверит тропу. Потом вернётся и скажет мне. Тогда и посмотрим. Ты ведь не самый главный в этом месте – там, внизу, могут быть и другие… те, у которых есть и свои командиры.

– Не веришь мне, русский?

– Нет.

– Ладно. Я буду ждать полчаса. За это время сюда принесут минометы… сам можешь понять, что вас всех тут ожидает после этого.

Басмач повернулся и пошел назад.

Голованов завернул за угол и подобрал с земли своё оружие.

– Врет, командир?

– Конечно. Но полчаса у нас есть. Хотя, если он сказал правду о минометах…

Со скалы спустили Макарова. Мишка был самым легким, и тащить его назад было удобнее. Мы сбросили вниз свою веревку – духи не должны были знать, что мы отыскали их тайник.

– Как думаешь, сержант, не подстрелят его там? – спрашиваю я у Шадрина.

– Если не лопухи, то не подстрелят. Им это чертово зелье нужнее. По крайней мере, туда-сюда он сбегать сможет, хотя бы время потянет. Они же тоже не дураки – увидят, что никто из нас никуда не пошел, поймут, что мы притворяемся.

– А если лопухи?

Мой вопрос остается без ответа.

Бегу назад к пещере, надо доложить Голованову.

Застаю его сидящим у рации. В руке он держит наушники.

– Да. Понял. Есть. Будем думать.

Он опускает наушники и поднимает на нас глаза.

Тихо.

Все молчат, боясь неосторожным словом нарушить напряженную тишину.

– Значит, так, бойцы. Это Рюмин был.

Полковника Рюмина мы знали. Крутой и властный дядька – он, однако, был хорошим командиром и солдаты его любили. Попросту не рисковал, отличаясь методичной подготовкой операций. Нимало не смущаясь, мог послать в задницу кого угодно, если от него начинали требовать ускорить выполнение порученной задачи. Одному из таких подгоняльщиков он ответил прямо: "Занимайте мое место – и вперед! В том числе, и под трибунал – если сорвёте операцию и положите бойцов! А я рапорт хоть сейчас напишу!". Особой любви у руководства ему такие высказывания не приносили, но у командующего он был на хорошем счету, и трогать его пока опасались.

– К нам на помощь идут ребята из десантно-штурмового батальона. Через полчаса-час на дистанцию выстрела подойдут артиллеристы. Попробуют нам обеспечить и воздушное прикрытие. Ну, это уж как выйдет, я бы особо губы не раскатывал. Это все пряники.

– А есть и кнут? – интересуюсь я.

– Ну а куда же без него? Этот склад принадлежит Одноглазому Хафизу.

Нам всем поплохело очень основательно. Указанный персонаж был весьма злобным и умелым дядькой. Воевал грамотно и подлянки всяческие изобретал очень хитроумные. Противник был жесткий и безжалостный. Пленных старался не брать, а над захваченными солдатами издевался очень изобретательно, так что в живых никто не оставался. Даже среди своих он числился полным отморозком.

– Более того, он сейчас рядом и изо всех сил спешит сюда. Так что на полчаса можно не рассчитывать.

– То есть, Мишку могут и не пустить назад?! Так надо его предупредить! – поворачиваюсь я к выходу.

– Стоять! – окрик командира пригвождает меня к земле.

– Но… как же так, товарищ старший лейтенант? Его же там убьют!

– Как только ты его окликнешь – убьют мгновенно. И сразу же атакуют нас. А как долго мы тут продержимся?

Всё так… но в моих глазах стоит Мишкина фигура. Я вижу его улыбку и взмах рукой, перед спуском вниз. Понимаю, что командир прав, но чтобы вот так… понимать, что имеешь возможность спасти бойца и не можешь этого сделать… Наверное, я никогда не стану офицером – не смогу выдержать груз подобных мыслей.

– Ещё вопросы есть? – обводит нас взглядом Голованов. – Нет? По местам!

Духи не дали нам обещанных полчаса. Не дождались пяти минут.

Когда на площадке перед тропой легли первые мины, все сразу стало ясно.

Мишка не вернулся, и я так никогда и не узнал, что же там, внизу, произошло. Наверное, он оказался слишком глазастым… и не сумел этого скрыть.

Мины летели густо, можно было подумать, что духи решили перепахать ими всю землю на этом пятачке. Спасало нас то, что сидели мы практически вплотную к противнику – сюда они мин не бросали.

– Чего они так жарят-то? – спрашиваю у Голованова. – Да и в тыл им для чего стрелять?

– Они не лохи, Ершов! Просто пресекают всякую возможность перемещения по этому месту.

– Для чего?

– А там уже под обрывом наверняка кто-то есть. Вот они нас от него и отгоняют.

Вот оно, значит, как… Сейчас, по задумке ихнего командира, снизу поднимется группа и возьмёт нас тепленькими. Но, если это так, стрелять басмачи скоро перестанут.

Делюсь с командиром этими соображениями, тот кивает.

– Всё так. Будем ждать пока. Как кончат стрелять – беги к обрыву, мало ли что…

Стрельба стихла неожиданно, и я как-то прозевал этот момент. Только толчок командирской ладони вернул мне способность соображать.

– Давай, Саня! Бегом!

Вскакиваю на ноги и выбираюсь из узкой щели между скалой и наваленными около неё камнями. Старший лейтенант молодец – это он придумал такие, на первый взгляд странные, укрытия. А вот, поди ж, ты! От мин они нас спасли на ять!

Несусь по перепаханной разрывами мин площадке, слыша, как у входа уже заработал ПК. Стало быть, духи начали отвлекающую атаку по тропе.

Вот он, обрыв.

Прижимаюсь к скалам и осторожно высовываю голову.

Так и есть – внизу стоят моджахеды. Человек двадцать.

Один из них ковыряется около стены – ищет шнур. Нашел. Отходит назад и резко его дергает.

Шнур был привязан к обыкновенному автомобильному колесу, точнее – к покрышке. Стена на этом участке имеет отрицательный уклон, и свободному падению покрышки ничего не препятствует. Так что и веревка разматывается без затруднений. А когда размотается почти вся, сдвигается с места жердь и смещает веревку вдоль склона, так, что она смещается метра на два левее. И вот тут уже можно лезть наверх. Веревка при этом будет играть роль перил, надо только слегка подернуть её нижнюю часть. Простенько и со вкусом.

Вот только наш сержант уже внес в этот нехитрый механизм свои усовершенствования…

Веревка тем временем уже на месте и, прислушиваясь к недалекой стрельбе, наверх уже лезут первые духи. Пора бы…

Повернувшаяся жердь заодно и приводит в действие простейший механизм зажигательной трубки. Даже двух…

И если первая из них попросту пережигает веревку в месте её крепления, то второй…