Магистр Войны - Дэн Абнетт Страница 36

— Вы уходите, соуле? — спросил Эзра.

Сар Аф кратко бросил на него взгляд, затем закончил инструктировать команды сервиторов, транспортирующих ящики со снаряжением Адептус Астартес. В ангаре не было никаких признаков Идвайна или Холофернэса.

— Считай ушел, — сказал Сар Аф, подойдя к Эзре, как только раздал инструкции. — Обязанности закончены, и я никогда не остаюсь на одном месте долго.

— Гаунт, он будет... — начал Эзра.

— Идвайн отправил ему сообщение о нашем отбытии, — сказал Сар Аф. — Мы слишком долго задержались на этой миссии. Предполагалось, что она продлится шесть недель.

Эзра кивнул.

— Идвайн уже отбыл, — добавил Сар Аф. — Отправился лично встретиться с магистром войны. Змей тоже ушел. Вероятно, его братья вовлечены в здешнюю войну, и он отправился найти их. Он будет рад снова увидеть их, и присоединиться к ним в новом рискованном предприятии.

— А ты, соуле? — спросил Эзра.

Сар Аф ухмыльнулся.

— Архивраг давит близко, — сказал он. — Я чую, что есть убийства, которые нужно сделать.

Он указал на рейн-боу, висящий на ремне на плече Эзры.

— Значит, нашел свое оружие?

— Сломано, но я починил его, — сказал Эзра.

— Достань себе нормальную вещь, — сказал Белый Шрам. — Что-то, что навсегда остановит врага.

— Это останавливает врага, — сказал Эзра.

Сар Аф пристально посмотрел на него.

— Я не хорошо читаю лица. Ты печален, Нихтгейнец?

Эзра покачал головой.

— Ух, это хорошо. Люди могут быть слишком сентиментальными. Они вкладывают излишние эмоции в расставание и все такое. Разделение – это не конец. Жизнь – всего лишь путь впереди, так что ты иногда оставляешь вещи позади себя.

— Нет сентиментов, — сказал Эзра. — Это было путешествие, и мы прошли его.

Белый Шрам кивнул. Со скручивающим движением, он расцепил замок своей правой перчатки и снял ее, чтобы обнажить голую руку.

— Это правильно, Нихтгейнец, — сказал он. Он протянул руку и Эзра пожал ее.

— Следуй своему пути, Эзра Ап Нихт, — сказал Сар Аф. — Только ты можешь его пройти.

Он снова застегнул свою перчатку, надел шлем с гидравлическим щелчком, и последовал за командой сервиторов из ангара, не оборачиваясь.

— Вы можете мне показывать какие угодно бумаги, — сказал Роун, — но Рота S не передаст его, пока я не получу приказ от своего командующего офицера.

— Ваш тон на грани высокомерия, майор, — сказал Дознаватель Синдре из Ордо Еретикус. Большой отряд Урдешских солдат заполнил коридор в карцер позади него.

— Не для него, — сказал Варл дознавателю. — Там, определенно, был «фесовы» перед «бумаги».

У Синдре было очень узкое, бледное лицо и очень голубые глаза. Его черная униформа была безукоризненно чистой, неприукрашенной, за исключением золотой с рубиновым розеттой на отвороте лацкана. Он улыбнулся. В ограниченном, темном пространстве бронированного карцера, его голос звучал, как медленная утечка газа.

— Я ценю серьезность, с которое вы выполняете свои обязанности, майор, — сказал он. — Надзор за заключенным – это обязанность уровня альфа. Вы достойны похвалы. Но высший командный состав крестового похода и канцелярия ордоса одобрили его немедленное перемещение в безопасную тюрьму Инквизиции. Приказ был ратифицирован двумя Лордами Милитантами и старшим секретарем Инквизиции здесь, на Урдеше, за шесть часов до того, как вы вообще приземлились.

— Гаунт не сообщал никому, что заключенный был все еще с нами, — сказал Роун. Он говорил медленно и звучал благоразумно. Его люди знали, что это всегда был тревожный знак. — Я знаю, как факт, — сказал он, — что информация, которую он передал при приближении к системе, была экстремально ограниченной и не содержала в себе никакой конфиденциальной информации.

— Разумный ход, — ответил Синдре. — Архивраг близко, и он слушает. На самом деле, есть некоторая обеспокоенность среди старшего командного состава в том, что детали вашей продолжительной миссии еще не были предоставлены. Они ожидают полный доклад вашего старшего офицера.

— Который он предоставит лично, по тем же причинам безопасности, — сказал Роун.

— Мы, тем не менее, сделали предположение, — сказал Синдре. — Если Гаунт, после всего, жив, значит, заключенный тоже может быть жив, и так далее, и тому подобное... — Синдре пожал плечами и улыбнулся. Казалось, что он улыбается слишком много. — Таким образом, — сказал он, — предполагая, что он жив, заранее были сделаны и авторизованы приготовления для немедленной передачи. Просто на случай, что животное выжило.

— В сторону, — сказал Виктор Харк. Он вошел в карцер, проталкиваясь сквозь отряд безопасности Синдре. Они сначала бросали на него взгляды, а затем убирались с пути.

— Гаунт подписал, Роун, — сказал Харк. — Он получил гарантии.

— Дай посмотреть, — сказал Роун.

Харк вручил ему планшет. Роун тщательно его прочитал.

— Вы знаете, что они собираются просто убить его, — сказал Варл.

— Варл... — прорычал Харк.

— Ох, но так ведь, — сказал Варл. — Он больше не нужен. Он сделал то, что от него ожидали. Они не позволят ему жить, не такую тварь, как он. Они сожгут его.

Синдре снова улыбнулся. Короли-Самоубийцы начинали чувствовать, что его улыбка была такой же тревожащей, как и благоразумный тон Роуна.

— Это я слышу симпатию? — спросил он. — Один из ваших людей сочувствует судьбе дьявола Архиврага? Если безопасность так заботит вас, Майор Роун, я быстро позабочусь об этом.

— Заключенный – ценный актив, — сказал Роун. — Это все, о чем заботятся мои люди.

— Конечно, он ценный актив, — сказал Синдре. — В этом мы согласимся. Мы не собираемся казнить его. Пока нет, по крайней