Вадим Денисов - Идущий на Север. Долина Башен Страница 36

Временами деревья расступались, образуя убегающие вперёд аллеи, в глубине которых может прятаться кто угодно. В таких местах лучше закрывать двери нашего дилижанса…

Как я не любил проходить подобные участки пешком!

Вот и сейчас… Через приоткрытую переднюю дверцу показалась очередная гигантская аллея, закрытая сверху почти полностью. Жутковато. Воображение тут же создаёт картины дикой жизни мистического векового леса.

– Наружу пойду, с возницей посижу, мало ли, – сухо кашлянув, предупредил я девушку. Давно не разговаривал, одни размышления. – Ты закройся.

– И не подумаю! – сразу взволновалась она. – Оставь дверь открытой, Марк!

С задней площадки на меня вопросительно глянул охотник за головами. Удобно он там устроился: развалился, сложив огромные сапожищи на перекладину, боевому коню приходится разглядывать подмётки.

Я показал рукой вперёд. Геллерт приподнялся, глянул, кивнул, подтянув поближе свой тяжеленный боевой топор. Страшная это штука, если в умелых руках – очень хорошее оружие, как против человека, так и против больших хищников. Щит и копьё приторочены к седлу боевого коня.

Красноватые лучи заходящего солнца, легко пробиваясь сквозь уже опадающую листву, отбрасывали дрожащий свет на сучья и поросшие мохом стволы, поблёскивающие пятна падали на траву. Показалась большая поляна овальной формы – расширение дороги. Чёрт, листвы всё равно много, темновато тут…

– Подожди, веник отодвину, – буркнул Гика, нагибаясь вправо.

Это особый веник.

Дерьмовеник. Здоровенный такой, с черенком.

Перед тем как покинуть постоялый двор, что стоит с внешней стороны крепостного периметра Бикады, возничий аккуратно отмёл накопившиеся кучки лошадиного помёта в траву – площадь перед воротами вымощена булыжником, ещё не высохшим после дождя. Так положено: следи за чистотой сам, за эту брусчатку ты ничего не платил, здесь городской санитарный сбор уже не действует, никто за тобой убирать не собирается. Вот на грунтовке – валите на здоровье.

Отличная иллюстрация для разрушения старой мифологемы.

На Земле читатель или зритель до сих пор радуется, когда вы начинаете рассказывать ему о перманентно первобытном состоянии общества и диких нравах во все прошлые времена, чаще всего он охотно согласится с любым вашим бредом. Читателю и зрителю приятно осознавать, что он-то уж точно не таков! Он чистюля, аккуратист от рождения, человек цивилизованный, воспитанный должным образом. Раньше были дикари. Ну, кроме собственных прапрадедов, конечно. А вот за границей… Задумываться потребителю не хочется, проверить он не может, это вполне понятно. Рядовой читатель вообще никогда не бывал в тех краях, где можно увидеть прошлое, у него нет машин времени, как и других способов перемещения по эпохам.

Что сидит в головах, каков шаблон? Безусловно, это низкокачественное, вредное питание с бациллой, убогие ночлеги, повальная нищета и разорение, встречаемые на каждом шагу. Никто толком не моется, одежда жуткая, пыльная, обтрёпанная… Вокруг тебя кислые рожи дегенератов. Пьянство, разврат и прочие пороки – как норма.

И грязь, акцентированно. Грязь и вонь, особенно в городах.

Самая расхожая сценка: трое весёлых молодых людей благородного вида в относительно нарядных платьях с трудом продвигаются по узкой улочке средневекового города… Под ноги страшно смотреть. Подходят эти мушкетёры короля ближе, тут дверка и открывается – под скрип ржавых петель и суставов из проёма выдвигается зловещая старушка с крючковатым носом. В руках она держит мерзкого вида таз, на который даже смотреть страшно. Хлесть! И протухшие помои летят прямо под ноги героев.

Те с весёлыми матерками привычно отскакивают в сторону и даже успевают увернуться, продолжая движение. Они не рассердились и не удивились.

Всё нормально, в этом богомерзком Средневековье так принято.

На ходу молодцы поправляют широкополые шляпы. Почему широкополые? Да потому что сверху на героев беспрерывно валится дерьмо, ведь каждый горожанин норовит нагадить непременно на улицу, забава такая. Вот навстречу идёт красивая дамочка, таковые здесь иногда встречаются. Друзья торопливо размахивают шляпами, сбрасывая накопившееся дерьмо на стены домов. Хитрый приём, да? И очень изящный.

От дамочки нестерпимо воняет сладкими духами, что позволяет ей хоть как-то скрыть запах месяц не мытого тела…

В уличной грязи возятся малые дети, мордочки которых различить невозможно – все измазаны, как некогда Адам глиной.

В кабаки лучше вообще не входить. Там полный ад и те ещё типажи! Они сидят за липкими столами с гниющими остатками пищи, пальцем достают из кружек тараканов и мух, после чего успешно и жадно пьют. Вокруг требуха, кости, собаки какие-то, под ногами скользко от гнилого месива.

Таким образом, на втором плане – постоянный ужас разлагающейся органики, монотонность отвратительного. Тут и там дерутся кривыми ножами и растирают кровавые сопли по мордам.

Мочатся прямо на улицах и там, где захочется.

Конечно, до поры зрителю приятно: как же далеко он ушёл в своём развитии!

Прямо скачок!

Кстати, здесь уже эпоха Возрождения, есть писатели и поэты, художники и драматурги, ученые и изобретатели, всё больше появляется мастеровых людей. На ванкорском носу неумолимо приближающиеся буржуазные революции, переход от феодализма к капитализму, прогрессивные перемены и индустриализация – вот тогда будет весело, ибо процесс этот неприятно жесток. Так было в Англии восемнадцатого столетия, в Китае на рубеже двадцатого века, Россия тоже своего хлебнула. Впрочем, отчего-то мне кажется, что на Ванкоре всё пройдёт чуть мягче.

Беда в том, что этакий натурализм вранья про былую дикость во всём тексте или фильме никого не может обманывать долго, интуитивно ты начинаешь что-то подозревать… врут ведь! И правильно делаешь.

Даже сейчас на старушке Земле полным-полно мест, где люди живут патриархально, натуральным хозяйством. У них есть колодцы, скотина, дымят трубы печей в избах. Каждый может съездить и посмотреть: как там устроен быт? Грязно ли? Моются ли несчастные селяне или же ходят грязнулями?

Моются! И чисто вокруг. Прибрано.

Вот и здесь так же. Хотел бы я посмотреть, что было бы после того, как такая старушенция взяла бы за практику сливать помои прямо у порога в простой деревне, вроде той, что мы проезжали по дороге в город! Скорее всего, местный староста посадил бы такую хозяюшку в бочку с помоями и пару дней кормил бы её содержимым этой ёмкости. С лопаты.

Здесь всё очень грамотно устроено.