Сергей Мусаниф - Шанс для неудачников. Том 1 Страница 36

Возможно, остальные просто спрятались за углом.

— Нервничаешь?

— С чего бы?

— Действительно, — сказала Кира. — Высадка на планету, с которой мы едва унесли ноги и ситуация на которой с тех пор не улучшилась, — это, конечно, сущие пустяки.

— Такое я проделываю походя, — подтвердил я.

Кира скинула ботинки и с ногами забралась в кресло.

Сейчас она больше была похожа на обычную девчонку, а не на боевого пилота с сотней вылетов за плечами.

Забавно, но до этого момента я не рассматривал ее как женщину. Сначала она была просто объектом, целью спасательной операции, потом — пациентом больницы, из-за которого мы застряли на Веннту до самого штурма, потом — боевым товарищем и партнером. Наверное, что-то со мной не так.

Единственным оправданием мне может служить тот факт, что я был слишком глубоко погружен в попытки найти ключи к происходящему и наконец-то понять, кто я такой.

Довольно слабое оправдание.

Особенно если учесть, что капитан Штирнер — не просто женщина, а очень привлекательная женщина.

— О чем ты опять задумался, капитан?

— О главном вопросе жизни, Вселенной и всего остального, капитан, — сказал я.

— И какой же ответ?

— Сорок два.[6]

— Ты надо мной издеваешься?

— Нет, — сказал я. — Сорок два — это нормальный ответ. Ничем не хуже любого другого.

— И что он означает?

— Какая разница?

— Действительно, — согласилась Кира. — Я уже поблагодарила тебя за свое спасение?

— И не один раз.

— Это, наверное, глупо, — сказала она. — И, наверное, это мало что для тебя значит, но я хочу тебя поцеловать.

Говорят, что секс — это защитная реакция.

Говорят, что таким образом слабые человеческие существа пытаются заглушить страх перед грядущим, хотя бы на миг почувствовать себя не одинокими в этой бесконечной вселенной, полной опасностей.

Говорят, что это лишь способ сбросить напряжение перед боем, говорят, что такие отношения ничего не значат и выбор партнера не имеет принципиального значения.

Пусть говорят.

ГЛАВА 6

Мы зашли со стороны Солнца, минимизировав таким образом риск возможного обнаружения нас детекторами скаари.

«Ястреб» все же был кораблем контрабандистов, «Тритон» создавался специально для скрытных диверсионных операций на территории противника, а скаари вряд ли ожидали такого визита и усердно сканировали внешнее пространство, так что у нас были неплохие шансы остаться незамеченными.

Корабли такого класса можно обнаружить, только если знать, что ищешь и хотя бы приблизительно представляешь где. Скаари же должны были в первую очередь опасаться массированного вторжения кленнонцев — эскадра адмирала Реннера все еще шастала где-то поблизости — и следить, чтобы с планеты никто не улизнул. Возможность, что два малых судна тайком попытаются пробраться на охваченную войной планету, была исчезающее мала, и мы надеялись, что скаари не станут рассматривать ее всерьез.

«Тритон», ушедший в последний прыжок на полчаса раньше «Ястреба», вышел из гипера первым и сразу же принялся сканировать пространство. К тому моменту, как «Ястреб» оказался в локальном пространстве Веннту, у нас уже была полная тактическая картина.

Тяжелые корабли скаари были сконцентрированы на полюсах планеты, двенадцать крейсеров держали ближнюю орбиту, еще пять были на дальней. Этого вполне должно хватить для того, чтобы отсечь любые попытки прорыва с поверхности, когда старт корабля виден заранее, а прохождение через атмосферу занимает определенное количество времени, и судно все время находится на виду, но недостаточно для того, чтобы помешать нам. В сфере было слишком много дыр, которыми мы могли воспользоваться.

Легко войти, трудно выйти.

Обратный путь будет куда сложнее. Если, конечно, до этого дойдет.

Находясь в энергосберегающем режиме, делающем наши корабли почти невидимыми, мы достигли дальней орбиты и состыковали корабли. На этом настаивал Риттер, опасавшийся оставлять «Ястреб» без своего контроля.

Затем мы трое — я, Риттер и мордоворот по имени Боб — облачились в тяжелые боевые костюмы и перешли на борт малого десантного катера, модифицированного специалистами СБА для скрытных разведывательных и диверсионных операций.

Быстрый и незаметный.

Чего еще желать? Разве что большой ионной пушки, чтобы отстреливаться от попадающегося на пути крейсера противника, но этого преимущества катер был лишен.

— Увидимся, — сказала Кира, Уильям помахал ладонью, а Азим задумчиво почесал бороду и скрестил руки на груди.

Шлюзовая переборка опустилась, лишив нас обзора.

Внутри катера было тесно и темно. Внутренняя атмосфера отсутствовала за ненадобностью и ради экономии энергии, так как собственного реактора у судна не было и двигатель питался от аккумуляторов. А десант все равно без скафандров не летает.

Риттер протиснулся на место пилота и взялся за управляющие джойстики, сконструированные так, чтобы ими мог управлять человек в тяжелой броне. Мы с Бобом заняли пассажирские места и пристегнули ремни.

Столько лет прошло, а ничего надежнее и проще для страховки так и не придумали.

— Дамы и господа, — обратился к нам Риттер по внутренней связи. — То есть только господа. Транспортная компания СБА рада приветствовать вас на борту прогулочной яхты, отправляющейся по маршруту «черт знает где — Веннту». Расчетное время следования — тридцать две минуты. Во время полета вам будет предложено пялиться в стены и страдать от неопределенности. Экипаж желает вам приятно провести время.

— Иди к черту, — сказал ему Боб.

Сплошные клоуны и никакой субординации.

Легкая вибрация корпуса сообщила нам, что катер пришел в движение. По пути судну предстояло испытать перегрузки до двенадцати G, которые мы все равно не почувствуем из-за скафандров.

Данный способ десанта все же приятнее, чем тот, который мне пришлось использовать на Тайгере-5. При помощи обычной десантной капсулы можно только высадиться на планету, а этот катер еще и способен доставить нас обратно.

Теоретически. Если мы достигнем цели операции и все не пойдет как обычно.

— Выходим на ближнюю орбиту, — сообщил Риттер. — Вы меня не видите, вы меня не видите…

Последняя фраза явно была обращена не к нам с Бобом, а к скаари, чьи крейсера сейчас отображаются на урезанном тактическом дисплее Риттера. Не знаю, есть ли толк от таких увещеваний, но мысленно я присоединился к полковнику.

А вы переживите столько неприятностей, сколько пережил я, и тоже станете суеверными.

Самый опасный момент ожидал нас в конце путешествия. При прохождении атмосферы болид не может не оставить следа, который можно засечь не только с помощью приборов, но и наблюдать невооруженным глазом.

Мы не строили иллюзий и понимали, что скаари не могут не засечь этого полета. Вопрос был только в том, успеют ли они среагировать.

Не успели.

Или не посчитали нужным, учитывая, что на поверхности вскоре не должно остаться ничего живого, а в случае чего странный летательный аппарат можно будет запросто перехватить на обратном пути.

Конечно, ящеры не идиоты, и сейчас они в первую очередь должны задаться вопросом, а откуда этот странный летательный аппарат вообще тут взялся. Судно такого размера не может обладать собственным гипердвигателем, следовательно, где-то поблизости должен находиться корабль-матка.

Но даже если скаари начнут поиски прямо сейчас и даже если они отрядят для этого половину оставшихся в системе сил, а они этого явно не сделают, то поиски займут не меньше недели, и то если им сильно повезет. Мы же не собирались задерживаться на Веннту дольше суток.

Если нам повезет.

Такова специфика тайных операций. Планируй, не планируй, итог все равно в большей степени зависит от везения, чем от твоих заранее просчитанных действий. Фактор случайности исключить невозможно.

Караул, отставший от собственного графика обхода, проверяющий, появившийся на посту чертовски не вовремя, молодой солдат, проявивший рвение там, где его уже лет двадцать никто не пытался проявить…

Сколько ни планируй, невозможно всего предусмотреть, и без определенной доли везения не обходится ни одна успешно завершенная тайная операция.

Когда ты находишься в компенсирующем нагрузки тяжелом боевом доспехе, мягкость посадки транспортного средства определить довольно сложно. Мы почувствовали лишь небольшой толчок, который подсказал нам, что посадки была не из жестких, но развороченная местность, десяток сломанных деревьев и две вмятины на борту катера свидетельствовали об обратном.

— Ну, простите, — сказал Риттер. — В те прошлые шесть раз, что я выбрасывался из корабля в десантной капсуле, за джойстиками, как правило, сидел кто-то другой, и только в половине случаев капсула выглядела лучше, чем сейчас.