Грозовое небо - ЮЭл Страница 37

Руки. Почему они не перестают трястись. На поляну начали выносить пострадавших. Один, два, три… скатилась слеза, надо вытереть. Двенадцать, тринадцать четырнадцать… Начали болеть костяшки пальцев. Сорок семь, сорок восемь…Головокружение и упадок сил, сейчас будет обморок.

Обморока не случилось. Маришка стояла и смотрела, как и весь лагерь, обращенная в сторону опушки леса. Волки, один за других, возвращались на поляну. Впереди шли совсем тяжелые. Их несли на самодельных носилках. Сесиль отправила девушек со своего ОУ им навстречу. Те бежали, на ходу распределяя раненных по палаткам. Затем, поддерживаемые друг другом, но на своих ногах, шли раненые. К ним были отправлены волчицы, предложившие свою помощь. Следом появились те, кто смог отделаться ранами и ссадинами. К ним можно будет подойти позже. Когда на поляне появился Эрик, а за ним Камиль, Маришка почти кричала от боли в груди. Сесиль, видимо, понявшая ее состояние, не подключала девушку до последнего. Но когда спустя целую вечность, на поляну ступил Ральф, а ее сердце, остановившись, снова начало бешено отбивать ритм, та сказала:

– Присоединяйся, как только сможешь. Я буду в левой крайней палатке.

Тетя исчезла, вместе со всеми, кто был рядом. Рук действительно не хватало.

На поляну вернулось семьдесят три волка из трех сотен. Она посчитала каждого. Погибло больше двухсот невинных. Матери потеряли сыновей, жены мужей, а она благодарит прародителей за то, что вожак стоит, напротив. Раненый, на нем была запекшаяся кровь, но живой. Как долго она стоит? Прошли годы? Почему ноги не хотят двигаться? Голубые глаза и собранные в пучок белокурые волосы выросли между ней и Ральфом.

– Сестренка! – ее руку обхватили двумя маленькими ладошками, и голубые глаза вперились в карие. – Поверь, я все понимаю, но сейчас ты должна помочь спасти его стаю.

Слова Кики попали в самое сердце. Спасти его стаю. Раненые. Надо спасти раненых.

Следующие сутки прошли как в тумане. Спасение одного за другим. Крики, хрипы и стоны из-за повторного причинения боли. Все, что успело срастись или зажить подвергалось повторному перелому или порезу. Вмешательство физическое, магическое, снотворный отвар, и по кругу.

К вечеру следующего дня она наконец осознала, что все закончилось. Каждый из семидесяти трёх проверен, зашит, перевязан, одним словом – спасён.

Маленькие помощницы Образовательного Учреждения, спали где попало. Кто на небольшом стогу для лошадей, кто-то, укутавшись одеялом, растянулся на скамейке. Две девушке спали в обнимку с теплой свиньей, которая тоже спала. Самая старшая из девочек уснула сидя с бинтами в руках, прислонившись к дереву.

Ее синее, с завернутыми до локтей рукавами, платье было все в крови. Не спасло даже шесть смен белого передника. Сколько же крови. Как много крови, а ведь вернулось всего семьдесят три из трёх сотен. Девушка тряхнула головой. Были те, кому в разы тяжелее.

Возле одной палатки стояло дерево с подвешенным рукомойником. Именно туда ноги понесли ее. Продавив, язычок внутрь Мари начала отмывать уже запекшуюся кровью, когда услышала.

– Мне очень жаль, что не смог уберечь Вашего сына. И я горд, что мне довелось биться с ним бок о бок. Стиз был настоящим воином и достойно нес возложенную на него ответственность.

Такой уставший тихий голос. Вожак обнял женщину, сгорбившуюся от навалившегося на нее горя, и пожал руку мужчине. Глава семьи держал спину ровно. Быть может, завтра он даст волю чувствам, но сегодня он будет опорой для супруги.

Серый посмотрел на луну. Казалось, она тоже устроила траур по погибшим, освещая поляну тусклым светом. На удивление весь лес погрузился в тишину. За беготней и общим шумом суеты, это не бросалось в глаза. Но стоило на минуту остановиться, и становилось очевидным, что исчезли: стрекот сверчков, кваканье лягушек и уханье сов.

Ральф, сделал глубокий вдох. На его плечи лег непосильный для одного существа груз – ответственность за всех погибших. Волк так и не сменил одежду. Он решил отдать дань уважения семьям, оставшимся без сыновей, братьев, мужей, и выразить соболезнования. Мари вытерла слезы. Истинный Вожак!

Мариетта.

В скрытую от чужих глаз библиотеку, проникал тусклый лунный свет. Мариетта Якобна стояла в дальнем углу у стены, и немигающим взглядом смотрела на серебряную чашу.

– Потери велики! Выжило семьдесят три война. Клан Горных склонил на свою сторону еще восемь стай и потребовал от вожака полной капитуляции. Итогом стала бойня. Их тысячное войско понесло куда больше потерь, но…

– Вожак?

Хриплым голосом спросила женщина и скатилась на пол, услышав ответ.

– Жив.

Она подтянула в груди колени и задала следующий вопрос.

– Камиль?

– Жив, и начальник границы тоже.

Мариетта опустила голову на колени. Из чаши раздался голос женщины.

– Итти, там были кары и небесная тень.

Наступила полная тишина. Стаи дали согласие на участие в предстоящей войне, но только в том случае, если их поведет молодой вожак. Волхв дал согласие на передачу власти, но только в том случае, если внук сам этого захочет. Ральф дал согласие, стать вожаком, но только в том случае, если Якобна даст свое благословение на их с Маришкой брак. С условием, что девушка сама примет решение выйти за волка замуж, или остается вольна в своем выборе, если откажет ему. Все шло как по маслу, пока Аримаш не решил, что может стать сильнейшим. Этого она не учла.

Если б с внуком или названным внуком Волхва что-либо случилось, он не простил бы ее.

– Итти?

На слабость, страх и панику нет времени. Женщина встала.

– Если кары участвовали, значит все связанное с бунтом Его рук дело. Значит, у нас не осталось времени. Сесиль, каков ответ лесных обитателей?

– Пока еще официальный отказ не поступил, впрочем, как и согласие.

– Какие они выдвигали условия?

– Никаких. Общий совет состоится, когда выпадет первый снег, и лишь тогда мы сможем рассчитывать на ответ.

– Это слишком долго. Необходимо быстрее. – Мариетта Якобна раздражалась от медлительности этого народа. Ведут себя так, будто если враг начнет наступление, их война обойдет стороной.

– Ты не хуже меня знаешь, – ответила сестра, – что они дадут ответ только тогда, когда посчитают нужным.

Ох, она это знала. Гордые, высокомерные глупцы.

– Может, пришло время обратиться к морскому царю?

Бас, раздавшийся из чаши, был прав, но вероятность отказа, в связи с последними происшествиями слишком велика.

– Думаю, стоит повременить, – четвертый голос в беседе.

– Я тоже считаю, что необходимо подождать первых холодов. У царя будет меньше дел.

– Отложим решение этого вопроса до холодов. Вожак со своими войсками еще не вернулся. Потребуется время, чтобы оплакать тех, кого мы потеряли.

– Итти, – проговорила Гера, – максимум через два