Михаил Ланцов - Смерть Британии! «Царь нам дал приказ» Страница 37

– Хорошо, а что с армией?

– На текущий момент сформировано десять пехотных дивизий, пять артиллерийских и семь кавалерийских полков. Кроме того, имеется осадный дивизион и воздухоплавательный батальон, укомплектованный дирижаблями с газовыми двигателями. Общая численность армии сто семьдесят две тысячи человек. Материальная часть представлена семью сотнями артиллерийских орудий разных систем, тысячей механических пулеметов, ста семьюдесятью аэростатами и двадцатью дирижаблями.

– У них есть подготовленный резерв?

– Они только недавно озаботились этим вопросом. Там сейчас всего сто пятьдесят тысяч человек как по флоту, так и по армии. Моряки большей частью ходят на торговом флоте, армейцы – либо отставники, либо прошедшие срочную службу в учебных батальонах, коих сейчас действует всего десяток.

– Что по вооружению?

– Британская переделка нашей старой однозарядной винтовки В‑58 под патрон с дымным порохом, тяжелый шестизарядный револьвер и механические пулеметы. Артиллерия представлена, что во флоте, что в сухопутных частях, системами с раздельно-картузным заряжанием. Все стреляют дымным порохом. В качестве взрывчатого вещества используют пикриновую кислоту, но высокие требования к культуре производства привели к тому, что объемы выпуска снарядов очень умеренные. Несколько взрывов на складах, вызванных нарушением технологии, заставили их сильно повысить бдительность и внимание.

– Ясно. Идем дальше или у вас что-то еще есть по англичанам?

– В целом я уже все озвучил, дальше пойдут второстепенные детали. Дальше у меня по списку Италия. Военно-морской флот представлен двумя тяжелыми океанскими мониторами и броненосным крейсером. Их характеристики лишь немного уступают английским. В течение года смогут спустить на воду еще один монитор и еще один крейсер.

– А парусники?

– У Италии нет колоний, а выходы из Средиземного моря надежно прикрываются Гибралтаром. Их задача – поддерживать англичан, с чем они вполне справляются, в рамках своей экономики, разумеется.

– Что у них с реализацией концепции «Новой школы»?

– Семнадцать миноносцев, две легкие канонерские лодки, больше напоминающие бронированные катера, двадцать пять минных заградителей и сорок тральщиков. Запланированную программу по малым кораблям они полностью выполнили и в ближайшее время ничего нового вводить в строй не будут. По большому счету из-за Италии Лондон и не стремится строить свою мелочь, так как, если что, союзник закроет эту нишу.

– Армия?

– Кадровой армии в Итальянской диктатуре, в отличие от Британской империи, нет. Есть массовая, призывная. Текущая актуальная численность – двести тысяч человек активного состава, плюс миллион резервистов, прошедших через срочную службу. По конвенции 1881 года все страны NATO обязаны привести свое вооружение к единому образцу.

– То есть все образцы должны являться аналогами тому, что стоит на вооружении в Великобритании?

– Совершенно верно. Суммарно у итальянцев сейчас есть пять сотен относительно современных артиллерийских систем, семьсот пулеметов, триста аэростатов и сорок дирижаблей на газовом двигателе Отто.

– И как, управляются с воздухоплаванием?

– С трудом. Призывная армия все-таки. Квалификация личного состава отвратительная.

– Хорошо, пошли дальше.

– Третьим ключевым игроком NATO является Германская империя. В качестве флота у нее построен только один броненосный крейсер «Вильгельм», десять миноносцев, двенадцать минных заградителей и двадцать пять тральщиков. Судостроительная программа не очень обширная. Сейчас достраивается второй броненосный крейсер – «Фридрих». Ну и идут вялотекущие работы по строительству мелочи, по которой вообще сложно что-то сказать, потому что финансирование постоянно прерывается и графики срываются. Когда и что по этим образцам «Новой школы» будет построено, сможет сказать только провидец. Армия Германской империи на текущий момент самая сильная во всем блоке, представляет собой ударный кулак на суше. Кадровая часть представлена пятнадцатью пехотными дивизиями, семью артиллерийскими и двенадцатью кавалерийскими полками. Суммарно – свыше трехсот тысяч человек. При них тысяча орудий, полторы тысячи механических пулеметов, четыреста аэростатов и двадцать дирижаблей. Артиллерия, преимущественно как и во всем блоке NATO, представлена легкими полевыми пушками. Есть несколько осадных дивизионов с мортирами калибром шесть и восемь английских дюймов. В случае большой войны Берлин располагает тремя миллионами неплохо обученного резерва.

– Вооружение также унифицировано?

– Так точно, – кивнул Плотников.

– В остальных странах блока есть что-нибудь серьезное?

– Нет. У Бельгийского и Нидерландского королевства сейчас по одному броненосному крейсеру типа британского «Орландо» и все. А так – мелочь всякая. По две-три дивизии и несколько мелких корабликов, а то и их нет. В Швейцарии пять дивизий, но туго с артиллерией и нет кавалерии вовсе.

– Итого, сколько по вашим сведениям получается у всего блока войск?

– Если прямо сейчас NATO в Европе потребовалось выставить все свои силы, то они, теоретически, могут собрать флот, в который войдут: семь тяжелых океанских мониторов типа «Опустошение», четыре броненосных крейсера типа «Орландо», девяносто два миноносца, двести десять тральщиков, сто сорок семь минных заградителей, двадцать семь канонерских лодок. И армию в миллион человек личного состава при пяти миллионах обученного резерва, при трех с половиной тысячах орудий, пяти тысячах механических пулеметов, тысяче двадцати пяти аэростатах и ста дирижаблях с газовым двигателем «Отто».

– Серьезная сила, – задумчиво произнес Александр.

– Безусловно, – кивнул Плотников, – только вот воспользоваться ею они сейчас пока не могут. Их сдерживает слишком независимая позиция Испанской империи, у которой огромный «москитный флот» и большая призывная армия по типу итальянской. Поэтому Испания легко сможет приковать к себе значительные сухопутные силы блока и полностью парализовать судоходство в Гибралтарском проливе и северо-западной части Атлантического океана. Как вы понимаете, опасность повторения «французского террора» на коммуникациях англичан заставляет NATO очень осторожно относиться к слишком самостоятельно играющей Испанской империи.

– То есть даже если мы ввяжемся в войну в Югославском царстве, блок не решится на полноценные военные операции против нас?

– Скорее всего нет, но я не стал бы так рисковать, – задумчиво произнес Плотников. – С Испанией они могут и договориться. Боюсь, что в этом случае нам придется несладко, особенно учитывая, что большая судостроительная программа у нас только разворачивается, да и с армией есть определенные трудности.

– Ваше Императорское Величество, – вклинился в обсуждение с места Владимир Александрович, младший и единственный брат Императора, выживший после трагических событий 1867 года. После своего выздоровления от воспаления легких и общего восстановления в оздоровительном санатории возглавил Счетную палату при Государственном совете, которая занималась анализом статистических данных, собираемых по России и всему миру, а также подготавливала генеральный координирующий план для всех императорских предприятий. – Может быть, и мы позаимствуем у наших оппонентов метод ведения войны?

– В каком смысле?

– Они ведь планируют, как нам поведал Павел Ильич, использовать схему формальных добровольцев, которые стекаются в Югославию, дабы отстоять праведные интересы Обреновичей или Карагеоргиевичей. Почему бы нам не поступить так же, представляя на заседаниях Лиги Наций свои воинские контингенты в роли добровольцев, направляющихся в дружественную Югославию на защиту законной власти Петровичей?

Александр расплылся в улыбке, вспоминая гражданскую войну в Испании, что началась в том, уже частично забытом мире прошлой жизни в 1936 году.

– А что, мне нравится идея, – сказал Иосиф Павлович Джакели. – Думаю, формального повода для начала военных действий против Российской империи мы можем и не давать. Правда, Югославию, конечно, жалко.

– Югославия, товарищи, превращенная в выжженную землю, намного меньшая беда, чем Большая война, – сказал Император. – По крайней мере, пока. Для европейского театра военных действий у нас только восемь армейских корпусов[61] укомплектовано, да и то с младшим командным составом там очень плохо – едва половина состава. Да обученного резерва, что числится в Национальной гвардии, миллиона три, размазанного по всей Империи. Если добавить к этому мутное поведение Китая, агрессивный настрой Дунгарского эмирата и гражданские войны в Персии и Афганистане, в которых мы завязли по уши… – Александр тяжело вздохнул. – Нельзя нам ввязываться сейчас в Большую войну. У нас банально нет личного состава для заполнения фронта, а при маневренной войне на больших пространствах численное преимущество наших противников может очень неприятно аукнуться, – сказал Император и замолчал, грустно уставившись в окно.