Александр Зорич - Полураспад Страница 39

- Мы сводные брат и сестра, - как видно, телепатически уловив мое недоверие, сказал Тополь.

- По отцу?

- Да где же по отцу, Комбат, если у меня фамилия Уткин, а у нее - Кравцова? Если у меня отчество Алексеевич - а у нее Ивановна? Чтото ты тупишь сегодня, мне кажется, - с доброжелательной улыбкой подковырнул меня Костя.

- Значит, вы сводные по матери?

- Ну да! Наша общая мама Любовь Георгиевна Мещерякова ушла от моего отца к ее отцу, - Костя ткнул сестрицу пальцем в мускулистое плечо, - когда мне было десять лет. Через девять месяцев после этого знаменательного события родилась Иришка.

- Через семь… Я родилась недоношенной, - сердито вставила Гайка.

- Пусть будет через семь! Но сути дела это не меняет! - невозмутимо продолжал Костя. - Главное, что, когда Иришке было три годика, я был уже половозрелым йацаном…

- Ara, половозрелым пацаном тринадцати лет! - не удержался я.

- Вот именно! - Моей иронии Костя как будто не заметил. - В общем, я стал для Ириши идеалом мужчины. И все такое. В общем, наложил отпечаток на ее развитие как женщины. Я для нее попрежнему авторитет. Правильно я рассказываю, сестренка?

- Ну типа того, - недобро ухмыльнулась та.

Мне все хотелось спросить «А мама ваша знает, чем ее дочурка тут занимается?», но я сдерживался. Потому что если мама знает и ничего не предприняла, значит, мама у Кости и Ириши дура набирая. А если не знает - так пусть не знает и дальше. Лучше спать будет.

Тополь тем временем проявлял чудеса обычно не свойственной себе словоохотливости.

- Ты думаешь, я в восторге от того, что Иришка в сталкеры подалась?

- Ну… Мнэ… - замялся я.

- Вот именно что «мнэ»! Я вообще, когда узнал, что она тут, в Дитятках, ошивается, был вне себя от бешенства!

- Забрал у меня мой ПДА, контейнер и костюм!

Думал, меня это остановит, - самодовольно вставила Гайка. - Как же! Держи карман шире!

- В общем, ты сам все видишь. - Костя сделал обобщающезаклеймляющий педагогический жест.

Я кивнул. Мол, вижу. Еще и как! Оторва. Заноза.

Одинокая волчица. Именно о таких мечтает половина известных мне мужчин. Как не посочувствовать братцу!

- Но знаешь, она у меня всегда пацанкой была…

После того, как сдала на кандидата в мастера спорта по скалолазанию, поступила в институт физкультуры… На тренера учиться… Так там в группе у нее одни мужики были! А хобби у нее знаешь какое?

- Ну уж не вышивание гладью, это точно! - сказал я и сразу вспомнил некстати рехнувшегося Синоптика с его «левиком под веткой сирени».

- Верно мыслишь, Вован. В свободное от работы время Иришенька моя стреляет из пистолета и занимается спортивной рыбной ловлей!

- Рыбной? Ловлей?

- Ну да. Спортивной.

- Впечатлен, - честно признался я. Если сообщение по поводу стрельбы откровением для меня не стало (по совести, если не умеешь стрелять, делать в Зоне нечего!), то рыбная ловля меня совершенно добила.

Я не знал ни одной женщины, способной правильно подцепить червяка на крючок, ни одной женщины, отличающей карася от окуня, а карпа от зеркального карпа…

- Ну а что тебя, родная, заставило в Зонуто пойти? В Институте физкультуры мало приключений было? - сказал я с глумливой ласковостью.

И посмотрел на Гайку самым проникновенным своим, «мужским» взглядом. Этот взгляд я тренировал и даже, можно сказать, оттачивал годами. От него млели все подряд - от школьниц до дам бальзаковского возраста. Но вместо того чтобы ответить на мой мужской взгляд таким же тягучим и доверительным взглядом женским, каким она, налакавшись шампанского, смотрела на меня в баре у «каперов», Гайка лишь истерично Дернула плечом и отвернулась.

- У нее роман неудачный был… - вполголоса начал объяснять Тополь. - Хочет теперь доказать ему, что она - самая крутая. И что он по сравнению с нею - полное говно, недостойное того, чтобы называться мужчиной!

- Костя, пожалуйста, не надо! - Гайка вскочила и хлопнула по столу кулаком. Копна ее кудрей, делавшая ее головку похожей на черный одуванчик, нервически вздрогнула.

- Не надо так не надо, - пошел на попятную Тополь.

А роман неудачный у Гайки наверняка с кемто из нашего братасталкера случился. Иначе непонятно, что ты докажешь какомунибудь торговцу майонезом, если добудешь хоть десять «ведьминых кос»… Но в таком случае с кем именно из сталкеров была близка эта соблазнительная неврастеничка? Я уже было собрался перебрать в уме самые видные с точки зрения внешности кандидатуры, когда мои размышления грубо прервали.

- Может, скажешь этому хмырю, чтобы он убирался? - произнесла Гайка сварливо.

- Сначала ты мне, сестренка, скажи, зачем он явился! Потому что я его обнаружил в момент, когда он наставлял на гебя воот такой ствол. - Тополь показал, какой именно. Получалось в два раза больше, чем в реальности. Странное дело - какой бы размер мужчина ни показывал руками - размер пойманной рыбы, размер полового органа или короткоствола, всякий раз получаются лишними от 20 до 50 процентов линейного габарита. Тем временем Тополь продолжал: - Я Вовасика знаю много лет. И ответственно тебе заявляю, он просто так по домам симпатичных телочек со стволом шариться не будет!

Я скромно потупился. Это была чистейшая правда, хотя по пьянке со мной, не скрою, случались разные комические случаи.

- Пусть Комбат сам скажет. Мне лениво, - с самым высокомерным видом заявила Гайка. Она, кажется, начала понимать, что ее карта бита.

- Если вкратце, Костя, то ситуация такая. Мы с одним товарищем добыли «кварцевые ножницы».

- Что еще за «один товарищ»? - ревниво осведомился Костя. К слову, он привык, что я ему, как напарнику, почти не изменяю. А если и изменяю, то задорого. А потом проставляюсь ему по полной, чтоб он, не дай бог, «не затаил».

- Да Тигренок… - Я поморщился.

- Тигренок? Ктото новенький? Почему я не знаю?

- Да он даже и не новенький. Он просто малолетний долбо… долбодятел! Школьник практически!

- И вот с этимто дятлом ты и добыл «ножницы», очень редкий и очень ценный артефакт?! Похоже на художественный свист, если честно! - В голосе Кости слышался скепсис.

- Да. Добыл. А Гайка - она у нас с Тигренком «ножницы» украла, когда мы спали в гостинице после солидной попойки, на которой мы наши успехи сообща обмывали!

Костин взгляд зримо отяжелел. Как бы свинцом налился. И он перевел его с меня на Гайку.

- Украла, дада! Потому что Зона - это такое место, где клювом щелкать нельзя! И напиваться до свинства, как напились вы с Тигренком, тоже! - с презрением выпалила Гайка. Никаких признаков моральных терзаний или хотя бы раскаяния на ее узком правильном лице не угадывалось. - Ты же сам мне говорил, Костя, что в Зоне классическое уголовное право не действует. Ведь говорил?

- Ну когдато говорил… - неохотно согласился мой лучший друг. - Но я не то имел в виду, что можно У нашего братасталкера хабар воровать! - грозно прибавил он.

- Да этот Тигренок - он никой не сталкер! А значит, это правило на него не действует! - Гайка была похожа на разъяренную фурию.

- Сталкер он или не сталкер, но у него девушка в коме. И чтобы ее оттуда вытащить, «кварцевые ножницы» очень нужны, - сказал я твердо. - И хотя насчет «клацать клювом в Зоне» я с тобой согласен и, в общем, даже до какойто степени согласен с тем, что в Зоне от алкоголя лучше воздерживаться, если можешь… И все же это слишком суровое наказание для Тигренка, мне кажется. Потому что здоровье, тем более здоровье близких - это святое. И с этим не играют. А ты - ты сыграла. Это ты хоть понимаешь, Ирина свет Ивановна?

- Это я понимаю, - глухо отозвалась Гайка. - Теперь…

- Если понимаешь, значит, верни Вовику «ножницы». Где ты их тут запрятала? И поживее! - велел Тополь. - Я, кстати, тоже посмотрю на них с интересом.

Никогда такой фигни не добывал… И, кстати, мне стыдно за тебя, дорогая сестрица…

Я наконец поверил в то, что он действительно ее старший брат. Уж больно уверенно он отдавал ей указания. Уж больно подомашнему, поотцовски журил.

- Я не могу! - Гайка всплеснула руками и трагически сдвинула свои густые черные брови.

- Что «не могу»?

- Отдать ему «ножницы»!

- В смысле?

- В смысле, что я их продала. Продала сегодня вечером. Понимаешь?

- Кому?

- А пес его знает! Я вернулась и сразу разместила в Сети объявление. Через семь минут он мне позвонил.

Мы встретились на автовокзале, возле «Дружкапирожка», когда автобус киевский остановился… Чтобы людей побольше было, на всякий случай… Он мне дал деньги, я ему - «ножницы». Все как обычно! И - краями!

Я едва не лопнул от досады. Черт бы побрал ее, эту Гайку! Мало того, что воровка. Так еще и сообразительная воровка! Смогла не только украсть, но и быстро сбыть! Вот почему эта тварь душ принять не успела! Потому что артефакт ездила продавать! Не до скрабов ей было с шампунями! Рубила бабло, которое побеждает зло!