Леонид Кудрявцев - Космическая одиссея Страница 39

Так ли? Что-то верилось с трудом.

Конечно, Смельчак в чем-то прав. Если разложить любое событие логично, то можно найти массу как отрицательных, так и положительных сторон, можно истолковать одни и те же факты и так, и этак. Но что-то в Бабожбабе его настораживало.

Что именно?

Смельчаку было стыдно. Ему было стыдно за их поведение. Они, автоботы, которые всегда стояли за справедливость и вдруг… оказались кругом виноваты. Еще бы. Не разобрались, привыкнув действовать, как действовали с десептиконами, навалились на совершенно неизвестную планету, которой правил, в общем-то, неплохой вождь. Конечно, он был со странностями, но… все-таки поступил с ними вполне приемлемо. И наказывать за ошибки не стал и под стражей не держит.

Хотя уж кому как не ему знать Спасателя. Он ошибался очень редко.

Смельчак вспомнил те дела, которые они с ним проворачивали. Например, как они однажды, всего вдвоем, жутко напугали десептиконов. И еще… И еще… Не мог Спасатель ошибаться. Просто не мог. Значит, у него были причины. Какие? Или он опять темнит, как тогда, когда летели на эту планету?

Да нет, не может этого быть.

«Слушай, а может быть, ты сам запутался?» — честно спросил себя Смельчак.

И не смог однозначно ответить. Слишком уж сложным было это дело.

Только в одном он был уверен твердо. В том, что Бабожбаб ничего опасного из себя не представляет. Да, конечно, придется отрабатывать у него свободу для Преобразователей. Но это лучше, чем перекрошить целую кучу таких же, как ты, мыслящих существ и потом всю оставшуюся жизнь считать себя негодяем.

Именно негодяем.

«Наверное, вот так становятся десептиконами, — вдруг понял он. Сначала совершают какой-то плохой поступок, а потом — обратной дороги уже нет. И тебе остается только пойти в десептиконы».

Это открытие повергло Смельчака в смятение. Он широко открыл глаза и обвел взглядом своих товарищей.

А ведь и они тоже на шаг от этого. И он как настоящий товарищ должен их остановить. Любой ценой, их надо спасти, не допустить, чтобы они пошли этой дорогой.

Так он решил и так намерен был поступать. Единственное, что он мог сейчас сделать, — спорить, спорить до хрипоты и доказывать свое. Они умные, они рано или поздно его поймут. Ему ли их не знать?

Меченосец почти не думал. Он ждал. Он верил в Спасателя беззаветно, верил в его прозорливость, которую тот не раз доказывал. И этого было достаточно.

Принципы Меченосца были просты и надежны. То, что он умел делать сам, делать хорошо, он делал. Если же находился человек, который делал что-то лучше его и рвался свое умение применить… Почему бы и не пропустить его вперед? От этого только выиграет дело. Именно поэтому Меченосец не копался во всех этих психологических сложностях. Он уже не раз убеждался, что Спасатель соображает лучше и его, и Смельчака. И если он говорит, что в Бабожбабе его что-то настораживает, значит, так и есть.

Вот если бы понадобилось помахать мечом, тогда бы он вышел вперед. Лучше его в этом деле не было. Конечно, тот же Спасатель, безусловно сильнее, но мечом Меченосец сражается лучше.

А насчет разгадывания загадок… почему бы не предоставить дело самому Спасателю?

Меченосца только несколько обеспокоило такое отчаянное сопротивление Смельчака. Еще, чего доброго, всерьез поссорятся. Хотя это и немыслимо, но что только между друзьями не бывает? Этого он допускать не собирался. Ни в коем случае.

Друзья ссориться не должны. На то они и друзья. Поспорить сколько угодно, но ссориться… Нет, этого он не допустит. Поэтому, привалившись к стенке, он смотрел то на одного, то на другого и прикидывал, как бы поделикатнее их помирить.

И выходило, что только одним методом. Доказать Смельчаку, что Спасатель абсолютно прав. Кстати, в этом он был и сам убежден на сто процентов.

Наконец молчание стало невыносимым.

Первым его нарушил Смельчак.

— Ты не прав, — сказал он Спасателю.

— Может быть, — спокойно ответил командир экспедиции. Он все еще пытался вспомнить что-то, уловить какую-то деталь, про которую забыл. Только что, совсем недавно помнил, а теперь забыл, вылетела из головы. Некое доказательство его правоты.

— Но почему ты не хочешь ему верить? — спросил Смельчак.

— Да потому… — ответил Спасатель.

И тут до него дошло!

Поросюшка!

Он остановился посреди комнаты и еще глубже задумался.

Тут уже обеспокоился Меченосец. Он отодвинулся от стены, обошел Спасателя кругом и сделал страшные глаза Смельчаку, уже готовившемуся выложить очередной аргумент.

Тот поперхнулся, тоже подошел к Спасателю и уставился на него.

Что-то с их командиром было не так.

Между тем, тщательно и неторопливо обдумав пришедшую в его голову мысль, Спасатель застонал и проговорил:

— Да, мы негодяи.

— Вот, дошло! — обрадовался Смельчак и кинул победный взгляд на Меченосца. Но того это не успокоило. Он чуял, дело в чем-то другом.

Так и оказалось.

Спасатель очнулся и быстрыми шагами заходил по комнате. Потом он остановился, внимательно посмотрел на своих друзей и спросил:

— Как же это мы забыли о Поросюшке?

— Как это — забыли? — не понял Смельчак.

— Да просто — забыли.

— Что ты хочешь сказать?

— А то… Если магия Бабожбаба не выключается и действует постоянно, то в нее обязательно должен попасть Поросюшка. Так?

— Так, — ответил Смельчак.

— Значит, в данный момент он находится в его коллекции?

— Правильно.

— А теперь вспомните… Прежде чем мы вышли из алмазного зала, что я спросил у Бабожбаба?

— Стоп, — Смельчак хлопнул себя ладонью по лбу. — Понял, Понял!

— Вот, то-то. Я спросил у него о Поросюшке. И что он ответил?

— Что такого у него нет, — отчеканил Меченосец.

— Правильно. Значит, он соврал. Зачем?

— Ну, это еще ничего не значит, — попытался было отвоевать обратно потерянные позиции Смельчак, но уже больше из принципа, чем по убеждению.

— Значит, значит, — безжалостно сказал Спасатель, — еще как значит. Получается, он нам соврал. Это как-то не вяжется с обликом честного и справедливого правителя. Смельчак, скажи что я не прав.

— Ладно, твоя взяла, — уныло проговорил Смельчак. Действительно, не вяжется. Вот только зачем он это сделал?

— Есть вопрос получше, — сообщил Спасатель.

— Какой?

— В чем именно он нам соврал? Либо Поросюшка все же у него, либо все эти разговоры о непрерываемом волшебстве — полная липа.

— Думаю, сейчас мы это просто так не решим. Данных маловато, — сообщил Меченосец.

— Погоди, погоди, — вдруг встрепенулся Смельчак. — Есть еще один вариант. Поросюшка мог не вылететь из черной дыры, или вылететь совсем в другой Галактике, в третьей. Кто их знает, эти черные дыры? От них можно ожидать чего угодно.

— Маловероятно, — отрезал Спасатель. — Ты можешь представить, что с Поросюшкой что-то случилось? Я — нет.

— А все же. В таком случае Бабожбаб все же сказал нам правду.

— Ладно, давайте сначала прикинем, что мы будем делать, если мы оказались в хорошо расставленной ловушке. А то, что так оно и есть, я уверен. Как нам освободиться?

— Да очень просто, — предложил Меченосец. — Выйдем из комнаты и дадим по голове тем двум ххнерхам, которые ее сторожат. А потом найдем свое оружие и зададим им жару.

— Кому? — спросил Смельчак.

— Им, всем. Тут-то все и выяснится. И про Поросюшку, кстати, узнаем. И про магию. Все.

— Это крайние меры, — покачал головой Спасатель.

— А что ты предлагаешь сделать? — удивился Смельчак.

— Ждать, — коротко ответил Спасатель.

— Тогда зачем все это было? Эти рассуждения, споры?

— Как зачем? Чтобы разобраться. Вот мы, мне кажется, немного в этом разобрались. Что дальше?

— Да, что дальше? — поинтересовался уже совершенно ничего не понимающий Смельчак.

— Дальше мы не будем подавать даже виду, что пришли к какому-то решению. Мы пойдем на встречу с Бабожбабом, а потом там, в алмазном зале, возьмем его за шиворот и хорошенько расспросим. Если мы ошибаемся, то извинимся и примем его условия.

— А если нет?

— Тогда нам не нужно будет ловить его по всему огромному дворцу. Он уже будет у нас в руках. Тут-то мы и заставим его отпустить всех Преобразователей. На этом, надеюсь, все кончится.

Немного подумав, Смельчак сказал:

— Хороший план. Я согласен.

Меченосец облегченно вздохнул и проговорил:

— Я тоже.

— Значит, так и поступим, — подвел итог Спасатель. — А пока будем ждать и убивать время.

Чем они и занялись.

Спасатель расхаживал по комнате и думал, что все-таки разобрался со стоявшей перед ними проблемой. Единственное, что его беспокоило, это судьба Поросюшки и Микута. Прошло уже довольно много времени, а они так и не узнали, что с ними случилось. Больше всего его тревожило, что Смельчак может оказаться прав.

Смельчак, стоял привалившись к стене и думал, что Спасатель все-таки самый умный из них. Вон как все раскатал. Все объяснил, все связал, разработал абсолютно безупречный план действий. Осталось его только реализовать. А там выяснится все, они узнают кто из них прав.