Вячеслав Шалыгин - Будущего.net Страница 39

– «Приемлем любой исход»…

– На самом деле: «приемлем летальный исход»…

– Как бы то ни было, – лейтенант покачал головой, – в Мире Фантазий подобных игр нет. Даже в Черном это редкость.

– Потому что здесь не игра и не тренировочный симулятор. Это реальность.

– Ну да, – Волк понимающе кивнул. – Полигон. Я читал о программах спецподготовки, но сам ни в одной не участвовал.

– Ты меня не слушаешь? – Анна подняла на него осуждающий взгляд. – Ладно, приедем на место, сам все поймешь. Пока считай, что твоя миссия – найти Новака, а если этого мало – спасти мир. Годится?

– Спасти мир? Опять эти бредни? Почему же мне пытается помешать служба безопасности этого полигона?

– Станция… «Горького», – пробубнил под потолком автомат. – Выходя из поезда, не забывайте свои вещи. Следующая станция «Учительская».

Выбраться из вагона и протолкнуться к эскалатору оказалось проще, чем на «Речном вокзале», но на поверхности толпа была примерно такой же. И все смотрели на большой уличный экран. Увлечение местных жителей телевидением начинало выходить за границы разумного. Ладно бы на мониторы транслировалось какое-нибудь крупное спортивное событие. Но люди тупо смотрели на трехцветную заставку и чего-то ждали. Бесспорно, терпение – качество хорошее, но не до такой же степени.

– Федералы! – Анна толкнула спутника в бок. – Туда!

Они протиснулись по стеночке вдоль старого здания и нырнули в тесный дворик. Народу здесь было поменьше. В основном старики и дети. Все что-то негромко обсуждали. Волк прислушался.

– …Муки нет, смели с прилавков в момент…

– …Четыре мешка гречки, как их везти? Колька, зараза, машину не дает…

– …Нет, бомбоубежище под четвертым домом. Только загадили его, сволочи.

– А в нашем на заре перестройки магазин организовали. А двери поснимали и в утиль свезли…

– …Мам, я в туалет хочу.

– Потерпи, сейчас пойдем домой…

Второй выход из дворика смотрел на узкую зеленую улочку. Она была заполнена пустыми машинами так, что передвигаться по ней можно было лишь пешком. Анна осмотрелась и махнула рукой.

– Идем, кажется, чисто.

В метре от Волка что-то хрустнуло. Он обернулся и увидел, как в боковом стекле ближайшей машины образуются аккуратные дырочки. Одна, другая, третья… Стреляли откуда-то сверху. Скорее всего, с крыши дома через дорогу.

Упасть на тротуар и отползти на глазах у всех обратно во дворик было не сложно и не унизительно. Да никто особо и не смотрел. Людям было не до глупостей. Спрятавшись за углом, Волк достал пистолет. У Анны в руках было что-то похожее, но немного другой конфигурации.

– Обложили! – процедила она. – Идем обратно.

Волк хотел возразить, что обратно идти бессмысленно: уж если их обнаружили, то обязательно зажмут со всех сторон, но по штукатурке перед носом стукнула пуля, и возражения остались невысказанными. Володя отодвинулся еще дальше от угла. Как оказалось – вовремя. Пули зацокали по машинам, асфальту и стенам домов с частотой дождевых капель. При этом грохота, как в «шайбе» на Зубаревке, слышно не было. Видимо, стреляли из бесшумного оружия.

Когда свинцовый ливень стих, за углом послышался громкий топот множества бегущих ног, и во дворик заглянула знакомая физиономия.

– Жопу в горсть и за мной! – проорал Ефимыч. – Шевелитесь!

Волосы его были растрепаны, в бороде запутались какие-то соринки и кусочки штукатурки, но в руках он сжимал короткую винтовку с толстым стволом и потому вид имел довольно грозный.

Приказ был ясен, это вам не «левое плечо вперед», и Волк побежал за бородачом. Анна не отставала. Еще четверо одетых в гражданское бойцов прикрывали их отход в десятке шагов позади.

– На перекрестке направо и сразу в подвал! – предупредил Ефимыч. – Там переждем.

– Лучше убраться отсюда подальше! – Анна поравнялась с бородатым. – Найдут же!

– Шеф сказал: сидеть под кондитерской! – отрезал Ефимыч. – Торты кушать.

– Но агенты…

– Вот именно. Их только так и можно с хвоста сбросить. Они же «перехват» устроят на основных направлениях. Это им по силам. А вот прочесать тут все – обрыбятся. Видала, сколько народу?

Перекресток оказался рядом. Ефимыч осторожно выглянул из-за угла, поскреб в бороде и кивнул. Десяток шагов вправо, и беглецы скользнули в приоткрытую дверь, а их прикрытие бросилось в разные стороны, в толпу. Кондитерская лавка располагалась в полуподвале, но, когда компания проникла в подсобные помещения, оказалось, что там есть лестница на еще один «минусовой» этаж. Низкий, заваленный каким-то хламом и освещенный единственной тусклой лампочкой.

– Куда только местная санэпидслужба смотрит? – проворчал бородач. – Крысятник какой-то… Нюра, тут где-то секретная аппаратура должна быть. Чтоб за –обстановкой наблюдать.

Анна пошарила рукой по стене и щелкнула выключателем. В углу подвальной каморки зажегся экран размером в две ладони. Аппаратное обеспечение оказалось аховым. На деревянной тумбочке стоял какой-то ящик… Волк порылся в памяти… А-а… кассетный видеорекордер или как-то еще, а на нем вакуумный монитор. Изображение на экранчике было нечетким да к тому же черно-белым. И никакого звука. В общем, каменный век. Но функции свои анахронизмы выполняли. Входная дверь и центр лавчонки были как на ладони.

– Порядок, – удовлетворенно заявил Ефимыч. – Как в танке.

– А Новак где? – поинтересовался Волк.

– Утихнет буча, он объявится, не переживай. – Бородач расплылся в ухмылке. – Ну, как тебе тут? Я имею в виду – вообще…

Он указал пальцем в потолок.

– Такое впечатление, что я крепко треснулся головой в лифте и все вокруг – галлюцинация.

– Да-а, шмякнуло нас по-взрослому. Как зеленую соплю об асфальт, с оттягом, в брызги…

– Ефимыч, меня сейчас стошнит! – возмутилась Анна.

– Сколько угодно, но в сторонку…

– Я только не могу понять, как мы из-под Зубаревки в игру попали? Там у вас подпольный Мир оборудован?

– Мир? – Ефимыч немузыкально рассмеялся, проще говоря – заржал. – Нюра… ты его не просветила, что ли?

– Пусть профессор просвещает, у него преподавательский стаж больше.

Волк почувствовал нарастающее раздражение. Все вокруг знали что-то особенное, но очень уж хотели казаться значительными и загадочными. Подпольщики-недоучки.

– Может, вы покажете, где тут ближайший скип-переход, а еще лучше – главный выход с уровня? – Володя скрипнул зубами. – Мне надоели ваши недомолвки!

– Ну-ну, остынь. – Ефимыч прекратил смеяться. – Мы не издеваемся, просто нет тут никаких скипов. И уровней. И вообще это не игра.

– Ты хочешь сказать, что я провалялся без сознания целых шесть часов?

– Шесть часов? Почему шесть?

– Потому что, если это не игра, то мы в Африке, а до нее быстрее не добраться, даже на гравиплане.

– Суборбитальным челноком можно за два, – пробормотал бородач, – но это накладно. Нет, мы не в Африке. Что, не видишь, какая тут природа? И техника на грани археологии. А ежели до вечера доживем, я тебе еще кое-что покажу.

– Подсветку домов и улиц? Я и так заметил, что лампами тут не злоупотребляют.

– Нет, не то. Я тебе звезды покажу. Астрономию в школе учил?

– Проходил.

– Ну, хотя бы Южный Крест помнишь? Так вот, нет тут его. Все ориентиры на Полярную звезду настроены.

В животе у Волка похолодело. Не игра, не Африка, да еще и Полярная звезда… Черт знает что творится.

– Постой! – Он обернулся к Анне. – А как же уровень «плис»?!

– Это он и есть, – подтвердила она.

– Этот полигон расположен… в северном полушарии? Но это невозможно! Здесь не должно быть городов. Север радиоактивен. Смертельно радиоактивен! Если все эти люди не фантомы и не внушение игровой программы, они обречены… Да их просто не может быть!

– Да не трынди ты! – рявкнул Ефимыч. – Сами знаем. Однако факт есть факт. Уровень «плис» – это здесь. Полcта пять градусов северной широты, восемьдесят три – восточной долготы. И никакой это не полигон. Обычный город. Не мегаполис, конечно, – он усмехнулся, – но вполне. Только расположен на отшибе, вроде нашего Таунсвилла или Дарвина.

– Бред! Вы просто сами не знаете, где очутились. И с перепугу порете чушь. В северном полушарии городов быть не может, это игра, а из любой игры есть выход.

Волк решительно поднялся с хлипкого пластикового стула и поправил одежду.

– Куда?! – обеспокоился Ефимыч.

– Я ухожу!

– Куда ж ты пойдешь? Некуда тут идти. Надо ждать.

– Ждать чего?

– Я не могу объяснить, не владею. – Бородач развел руками. – Только Новак знает, чего мы тут ждем. Может, отсиживаемся, пока в Черном и Сиднее нас искать перестанут, а может, что-то еще… Но факт налицо – нет пока отсюда выхода. И когда он появится, никто, кроме профессора, не знает.

– Значит, воспользуемся входом. – Волк направился к двери.