Михаил Михеев - Наследница Страница 39

– Что-то случилось? – Торн неспешно повернулся к ней. Вместо ответа девушка провела пальцем по краю раны. Касалась она ее вроде бы едва-едва, но Торн едва не взвыл.

– Очень больно?

– Нет, – мужественно соврал оборотень. Кира улыбнулась одними губами:

– Врешь.

– Не вру.

– Врешь. Ладно, не буду спрашивать, просто извини. И спасибо.

– Да не за что, – махнул рукой Торн. – Еще что-то?

– Нет, – девушка отвернулась и направилась к вещам, искать замену мокрой одежде… Похоже, она ожидала какого-то другого ответа. Торн вздохнул и тоже пошел переодеваться. Все, незачем чрезмерно с ней сближаться. Девица, конечно, умная и красивая, но упаси нас боги от таких и помогите быстрее закончить эту нежданную эпопею. Мать с отцом могут думать что угодно, но он-то знает: от женщин только неприятности. И вообще, они ему противопоказаны, слишком больно бьют, и чересчур дорого приходится платить за минутное удовольствие.

К месту, о котором им поведал ныне покойный тритон, они подъехали спустя час. Ничего так место, красивое. Невысокие скалы – и чаша карстового озера между ними. Не очень большое, но глубокое, с практически непрозрачной зеленовато-голубой водой.

– И где они? – Кира привстала на стременах. Последнее приключение изменило ее буквально на глазах. Взгляд жестче, движения резче. Торну это было знакомо – не раз видел, как ведут себя люди, пережившие испуг, который не ушел, не перегорел, а трансформировался в злость. Вот в таком состоянии, как сейчас, Кира и впрямь могла бы убить нападающего.

– Нет и не будет… – Торн едва не зевнул, что, впрочем, не помешало ему окинуть цепким взглядом окружающее пространство, а заодно принюхаться. Впрочем, бодрый вид его был напускным. На самом деле рану, особенно после того, как он ее присыпал собственноручно сделанным порошком, защищающим от заражения и ускоряющим заживление, пекло нещадно. Паршиво, себя маг лечить, конечно, тоже может, но весьма ограниченно, намного хуже, чем других, вот и приходится иной раз прибегать к помощи алхимии. И хорошо еще, что на оборотнях все заживает куда быстрее, чем на собаках.

– Думаешь?

– Уверен. Они знали, что мы поедем этой дорогой, знали, где остановимся. Значит, и о том, кто я, знали. Тритона послали на убой, но зачем?

Кира только плечами пожала и, легко спрыгнув с лошади, зашагала по узкой тропинке, ведя транспортное средство в поводу. Похоже, все же решила спуститься к озеру. Торн ничего против не имел, но и эстетствовать не стал, а двинулся следом верхом, внимательно присматриваясь буквально к любому камню, оказавшемуся в поле зрения. Именно поэтому он и успел рявкнуть «Стой!», а когда Кира не отреагировала, прыжком догнать ее и схватить за плечо. Рану словно кипятком окатило, а лошадь девушки шарахнулась и едва не улетела с обрыва, но удержалась. Кира удивленно обернулась:

– Что…

– Если я говорю стой, значит, надо стоять, – злость из мага так и перла, хотя он и понимал, что глупо требовать от девушки таких рефлексов. Ее бы в армию, к толковому сержанту… Впрочем, армия – удел мужчин. – Там, впереди, ловушка.

– Уверен?

– Абсолютно, – оборотень криво усмехнулся. – Те, кто ее ставил, знали, на что способен оборотень в бою, но вот о некоторых нюансах повседневной жизни не догадывались. Мы чувствуем магию… Только вот не могу понять, что они тут установили. Знаешь, отойди-ка назад.

Кира сердито поморщилась, но подчинилась, а Торн, порывшись в сумках, извлек малый походный набор предметного мага. Пускай всевозможные умники, гордящиеся обучением в столичных академиях, утверждают, что им хватает и собственных сил, но Торн, жизнь которого знавала и бурные времена, предпочитал не отказываться от любого преимущества. Иногда и костыль, оказавшийся в нужное время и в нужном месте, не менее важен, чем меч. Поэтому и амулеты-накопители оборотень с собой таскал. Пожалуй, они были единственными артефактами, которые он до недавнего времени считал по-настоящему полезными. И предметной да рунной магией тоже не брезговал. Что ж, сейчас пришла пора именно для архаизмов, которые порой эффективнее модных придумок «настоящих» магов.

Начерчена сложная пентаграмма, выверенная с математической точностью. Это не обязательно, даже если углы окажутся кривоваты, работать она все равно будет, только сил потребует больше. Торн же напрягаться лишний раз не собирался, а потому предпочел не спешить и потратить лишние минуты, но сделать все качественно. Замерли в нужных точках предметы-символы. Какие-то, вроде осколка кремня, нашлись на месте, другие под ногами не валяются, но зато они есть в багаже. Откровенно говоря, Торн подозревал, что многое из предписанного легко можно заменить чем-нибудь более дешевым, но на эксперименты его не тянуло. Это работает предметная магия надежно, а вот когда пробуешь чего-то поменять, результат непредсказуем. Может и кишки на деревьях развесить. Поэтому все согласно канонам, и не стоит рисковать.

Пентаграмма начерчена, подготовлена, стоит, ждет. Красивая в своем совершенстве. Мертвая. Надо ее оживить, а для этого… Нож в руке, испуганный писк Киры… Не бойся, девочка, тут и надо-то всего несколько капель. И не твоих, здесь нужна кровь того, кто создавал пентаграмму, именно поэтому тебя к ней и не подпускали, велев сидеть в сторонке. Р-раз! Отточенное лезвие почти не причиняет боли, и ранка, почти незаметная, моментально закрывается, но дело уже сделано, маленькие рубиново-красные кляксы растекаются по тонкой медной пластине – и вспыхивают.

Вначале загорелась кровь, через секунду огненные дорожки пробежали по линиям пентаграммы. Магическое пламя не дает тепла, только светится, но это – в доступном простому человеку диапазоне. Маг видит куда глубже и шире. И пляску маленьких смерчей над предметами-символами, и затапливающую свободное пространство серую пелену… Впрочем, все это ожидаемо. Сейчас пентаграмма начала высасывать энергию из окружающего мира, быстро заряжаясь. Вот серая пелена медленно налилась сначала красным, потом желтым, а затем немыслимо-ярким в магическом зрении голубым светом. Все, дальше нельзя – может полыхнуть. Кольцо с маленьким, невзрачным камнем на палец… Тоненькие нити протянулись к пентаграмме, опутали ее. Торн шевельнул рукой, посмотрел, как в такт его движениям зашевелилось пламя. Нормально, пентаграмма управляема, можно приступать. Короткий жест – и неизвестная ловушка, которую он так вовремя почувствовал, стала видимой, налилась ярким светом. Ну, что же, посмотрим, что тут у нас.

Глава восьмая,

в которой путешественники знакомятся с архитектурными достопримечательностями и сопутствующими им хозяевами