Виктор Точинов - Третье пришествие. Демоны Рая Страница 4

А потом к врагам – ослепленным, беспомощно тычущимся, словно кроты на ярком солнечном свету, – пришел я, Петр Панов по прозвищу Питер Пэн. И заработал другое свое прозвище: Хармонтский Мясник. Я не знал, кто именно нажал на спуск и выпустил пули, сразившие мою мать. Не знал, но все же убил его. Потому что убил всех. Десантным ножом, в одиночку. Сто семьдесят девять человек, как узнал я позже, а тогда подсчетами не занимался…

Из Хармонта мы эвакуировались через Портал, известный как «Душевая-2», – прямиком в сибирскую Зону, где нас уже ждали и встречали.

Потом было много чего… Эйнштейн продолжил в России работу с подрастающими аномалами, начатую в Хармонте, возглавив вновь учрежденный филиал № 17 ЦАЯ, кодовое обозначение «Виварий», я со временем стал одним из его заместителей. А Натали-Горгона стала моей женой, у нас родились дочери-близняшки, зачатые еще в Хармонте, в Зоне, в ночь накануне смерти моей матери…

Любимая работа, любимая жена, любящие дочери – что еще надо для счастья?

А потом все рухнуло. В одночасье.

Близняшек похитил ублюдок по прозвищу Плащ – и тем заработал смертный приговор у Питера Пэна.

А до того случилось нападение на базу Вивария, расположенную прямо в питерской Зоне, на безопасном острове Новая Голландия. Остров подвергся натуральному штурму, предпринятому двумя группами наемников, прибывшими из-за океана, из Хармонта. Причем прибыли они любопытно: посредством явления, названного нами Лоскутом. Лоскут непонятным образом переносил сюда, в Питер, какую-то часть хармонтской Зоны – в наших декорациях вдруг объявились тамошние ловушки, артефакты и аномалии… Заодно объявился отряд вооруженных наемников.

Штурм, как выяснилось из допроса пленного, имел целью захват «попрыгунчиков» «Джона» и «Джека», – уникальных артефактов, привезенных из Хармонта и находившихся в секретном (даже от меня!) хранилище артефактов на Новой Голландии.

Нападение отбили при активном участии моей супруги, ввязавшейся в ментальную схватку с суггестором, управлявшим наемниками-«зомби». Схватка закончилась вничью, что позволило охране Вивария перестрелять большую часть нападавших.

Так происходившее представлялось тогда наивному и доверчивому Питеру Пэну, мало поумневшему после бегства из Хармонта. Позже выяснилось, что разворачивавшиеся у меня на глазах события имели совсем иную изнанку и подоплеку… Впрочем, обо всем по порядку.

В результате воздействия Лоскутов и интерференции двух Зон безопасный островок Новой Голландии стремительно начал превращаться в нечто противоположное – Зона со всеми ее аномалиями и ловушками стремительно наползала на базу…

Была объявлена эвакуация. И пока я, срочно вызванный из-за Периметра для участия в ней, катил в Виварий, мой непосредственный начальник и близкий друг Илья Эбенштейн активно наставлял мне рога с моей женой. Не в супружеской спальне, а в оранжерее – как выяснилось, эта застекленная пристройка к нашему дому годилась не только для цветоводческих утех Натальи, для других тоже… Многофункциональное помещение.

На их беду, до Новой Голландии я не доехал. Вернулся с полдороги и застал сладкую парочку в самый разгар случки.

Что произошло потом, стыдно вспомнить… И я не буду вспоминать. Почудил в тот вечер и в ту ночь Питер Пэн… Покуролесил.

А пока я куролесил в Тосно, банда аномалов во главе с упомянутым ублюдком Плащом заявилась в уединенный сельский дом в Надино, где под плотной охраной службы безопасности ЦАЯ таилась от мира наша семья.

Таиться имелись причины: наши дочери-близнецы Марина и Аня вырастали в чрезвычайно сильных аномалов. Удивляться тому не стоило – девчонки стали аномалками в третьем поколении, причем по обеим линиям, и по материнской, и по отцовской (в третьем – если считать первым поколением сталкеров, чьи гены изменились под воздействием Зоны). Марише и Ане исполнилось всего по десять лет, но их детские, толком не развитые способности заставляли меня хвататься за голову – а я и сам аномал, и много лет с ними работаю… Когда близняшки действуют в тандеме, усиливая и дополняя способности друг друга (а иначе они не действуют никогда), с ними не потягается ни один аномал из мне известных.

Ублюдок Плащ тоже, наверное, не смог бы потягаться, хотя он и сам один из сильнейших аномалов нашего времени, и команду подобрал себе под стать. Он и не стал тягаться, нашел другой способ получить свое…

Опуская подробности, закончилось вот чем: компания Плаща явилась в Надино, мощнейшей ментальной атакой вывела из строя многочисленную охрану службы безопасности и удалилась вместе с моими девчонками. Наталья, пытавшаяся воспрепятствовать похищению, была отправлена в ментальный нокаут с почти игривой небрежностью.

Когда я, толком не очухавшись от ночного загула, примчался в Надино, на связь со мной вышел Плащ и поставил такие условия: девочки будут отпущены в обмен на «попрыгунчики», на «Джона» и «Джека». Сделка, разумеется, предлагалась приватная, без участия СБ ЦАЯ.

Поколебавшись, я принял условия. После того как служба безопасности жидко обгадилась в Надино, остатки доверия к ней испарились у меня окончательно. В конце концов, именно я доставил «попрыгунчики» в Россию из Хармонта. У ЦАЯ, разумеется, имелось свое мнение о том, кому теперь принадлежат артефакты, однако, когда на кону жизнь и судьба дочерей, Питер Пэн не обращает внимания на формальности.

Изымать «попрыгунчики» я отправился в компании отца, сталкера Максима Панова, и Андрея с Леной – четы аномалов, занимавшихся домашним обучением Маришки и Ани. По счастью, рейд в Новую Голландию прошел бескровно, никто всерьез не пострадал, кроме двух громадных броневых дверей – одна прикрывала непосредственно хранилище, другая – вход в туннель, выводивший далеко за пределы острова.

О существовании туннеля нам поведал сам начальник Вивария Илья Эбенштейн по прозвищу Эйнштейн. Он явился на переговоры, когда мы, захватив «попрыгунчики», размышляли, как пробиться с ними из хранилища. А охрана, хранилище обложившая, размышляла, как будет нас оттуда выкуривать. По ходу переговоров мне очень хотелось пристрелить Эйнштейна, но я кое-как сдержался. В результате наша группа убралась с острова по туннелю, а на выходе из него получила пополнение: Наталью-Горгону (женой я ее больше не считал, но отказать в праве отправиться за нашими дочерями не смог) и Леденца, командира сталкеров Вивария, привлеченного Горгоной в качестве весьма высокооплачиваемого наемника.

Третьей присоединившейся стала Жужа, восьмилетняя «дикая» аномалка Зоны. По части аномальных способностей эта девчонка если и уступала моим дочерям, то по меньшей мере играла с ними в одной лиге…

Местом для встречи и обмена Плащ выбрал Садовую улицу возле Апраксина двора, почти в самом центре Зоны.

На пути туда с нашей «великолепной семеркой» происходили самые разные приключения, например, мне довелось побывать в легендарном здании-призраке, в Красном Замке, и свести знакомство с его обитателями, в частности с мутантом по прозвищу Безумный Шляпник – именно под его своеобразной опекой Жужа стала тем, кем стала.

По дороге мы с Жужей не просто сдружились – сроднились, и под конец я начал считать Жужу третьей своей дочкой.

Потом был обмен… Представителем Плаща выступала Марианна Купер, аномалка с суггестивными и телепатическими способностями чрезвычайной силы. Дело было на мази, я уже видел близняшек, подходивших в тумане к месту нашего с Марианной разговора… Все изгадил майор Бабурин по прозвищу Бабуин, курировавший Виварий от ЦАЯ и заявившийся на Садовую с большим отрядом спецназовцев-«каракалов» с целью захвата или уничтожения Плаща, а на участь моих девчонок плевать хотевший.

Началась битва всех против всех, с использованием как обычного оружия, так и аномальных способностей. Причем Андрей и Лена оказались предателями, ударили в спину нашему отряду.

В ходе побоища я сумел-таки поговорить с Плащом лицом к лицу и получил заверения, что слово он сдержал: девочкам никто не мешает вернуться к отцу, кроме отморозков Бабуина, открывших шквальный огонь… После того я подобрался к дочерям совсем близко – их никто не охранял и не сторожил, но… Ко мне они не вернулись. Как я понял, подлец Плащ все же обманул и сумел капитально промыть им мозги. Слабо утешало лишь одно: «попрыгунчики» ублюдку не достались, они хранились перед обменом у моего папаши, и тот сумел их не то вынести из боя, не то спрятать, я толком не понял, связь была паршивая и оборвалась на полуслове.

Кончилось сражение тем, что малышка Жужа в диком, непредставимом выплеске аномальной энергии буквально сровняла с землей десяток зданий вдоль Садовой, на крышах и чердаках которых засели бойцы Бабуина. После чего сама погибла от предательских выстрелов сталкера Леденца – ему она доверяла, считала за друга и соратника. Мало того, гнида Леденец вырезал у еще живой, умиравшей Жужи ее уникальные глаза, прельстившись наградой, обещанной за них в НИИ им. Менеладзе. (Именно этим «биологическим экспонатом» Авдотья фон Лихтенгаузен пыталась пробудить мою спящую память.)