Сергей Шкенёв - Чертобой. Свои среди Чужих Страница 4

– Да, Валера, слушаю.

– Михалыч. Что там? – Голос Сотского взволнован и прерывист. – Почему не отвечал? Со стороны озера стрельба…

– Мы уже здесь, – перебил я председателя. – Наши все целы, высылай подмогу.

– Уже. Семь человек на «уазике» выехали только что.

– Валера, ты… – Захлестнувшая злость мешала говорить. – Да они сейчас за собой…

– Михалыч, я… – начал оправдываться Сотский.

– Погоди. Добро, пусть едут – ребят с ними отправлю.

– А вы?

– Заберем патроны – и дальше. Мысль одну проверю. – Я отключился и прикрикнул на подошедших поближе рыбаков: – Чего уши греете? А ну марш за сетками!

– Но, пап… – протянула дочь, видимо, ожидавшая похвалы за невиданный героизм в «великой битве».

– А ты иди головы режь! – жестко пресекаю любые попытки пререкаться.

Она с самым хмурым выражением лица повесила карабин на плечо стволом вниз и отвернулась.

– Лена..

– Да? – остановилась и вскинула голову.

И тихо, чтобы никто не слышал, шепчу:

– Я тебя люблю, дочь. И горжусь.

Где-то далеко послышался шум мотора – видимо, ребята решили рискнуть и двинулись напрямую через овраги. В принципе это уже не овраги – широченные ложбины между холмами, и там вполне можно проехать, если не слишком увлекаться скоростью. В былые времена сам любил зимами погонять там на снегоходе за зайцами. Я на снегоходе, а зайцы от меня бегом. Но это когда-то, а сейчас звук приближающейся машины был дик и непривычен. Дело в том, что движущийся автомобиль привлекает тваренышей. И это, пожалуй, единственное, что заставляет их собраться вместе. Тот случай в первую зимовку – исключение, подтверждающее правило.

Мы у себя из всей техники рискуем использовать только мотоблоки, и то единственно для вспашки огородов. Один пашет – четверо по периметру с ружьями. Потом меняются, и так всю посевную. И бензин безумно дорогой – все окрестные заправки за три года выцежены досуха. Только иногда удается разжиться, когда Шумиловская дивизия отправляет караван в Кстово, на нефтеперегонный завод. Не знаю, как туда, но обратно бензовозы в сопровождении бронетранспортера летят на огромной скорости, а увязавшуюся стаю на подступах к КПП отсекают огнеметчики. Пару раз из десятка вышедших машин возвращалась только половина.

Шум все ближе. Если еще и эти притащат за собой хвост…

– Ребята, к берегу не подходить, и держитесь ближе к средине.

Сам киваю Андрею и шагаю в воду. Звери ее не любят. Во всяком случае, до сегодняшнего дня не любили. И здесь мелко – в десяти метрах не выше пояса. Не допрыгнут. Лучше оказаться мокрым и смешным, чем сухим, но дохлым.

– Чертобой, ответь буханководу! – Ага, ладно, хоть сообразили.

– Старший слушает.

– Михалыч, мы на подходе.

– Да слышу, слышу… Гостей мне на жопе не тащите?

Кто-то в лодке заржал, но тут же поперхнулся, получив по ребрам маленьким Ленкиным кулаком.

– Смотрим, Михалыч. Все чисто.

Чистюли, бля. Ну, ничего, бывает и из духовных на всю башку вегетарианцев нормальные люди получаются. Но кто бы знал, сколько нервов и крови мне это стоит!

Машина остановилась метров за пятьдесят. Да, за ними действительно никто не увязался. И это наводит на некоторые размышления – обычно такое событие, как выезд автомобиля, твареныши никогда не пропускают. Не могут же они все лежать здесь на берегу?

– Николай Михайлович, – прибывший старшим тревожной группы Пашка Острогин держится настороженно и чуть смущенно, видимо до сих пор не может забыть курс молодого бойца, пройденный под моим командованием, – Валерий Дмитриевич просил передать.

На траву опускается увесистая сумка.

– Сколько?

– Две с половиной сотни.

Так… еще наш неприкосновенный запас посчитать, и осталось еще… В крайнем случае, если покажется мало, у дяди Вани перехвачу. В конце-то концов, мы не собираемся вести в Ворсме полноценные боевые действия. Всего нужно – пошарить в стоящей как раз на окраине больнице на предмет лекарств и пройти чуть дальше за речку. Там когда-то были две аптеки и магазин «Удачный». Хм… название по нынешним временам звучит чуть ли не насмешкой. Но это – основная цель рейда.

Да, никакой романтики, одни меркантильные интересы – идем за обычными семенами. Теми самыми, что продавались в прямоугольных красочных пакетиках. Правда, большинство из них были гибридами с маркировкой F1, через что и страдаем. Дело в том, что потомство этих мутантов не имеет родительских свойств. А еще через год можно вообще остаться без урожая. Вот и стараемся отыскать в обломках старой жизни стратегические запасы.

А рыцари без страха и упрека, объявившие тваренышей средоточием мирового зла, как-то быстро заканчиваются. Не нужно делать из войны культа – посвятив себя борьбе с тем самым злом, ты просто рискуешь потерять немногое оставшееся добро. Нет, с большой буквы – Добро.

Философствую, мать… Сорок шесть лет – не старость, но последние три года можно считать один к десяти. Имею право поворчать.

Рыбаки уже закончили проверку сетей и упаковали сдутые лодки в «уазик». Рядом лежит мешок с сегодняшним уловом. Килограммов сорок – для восьмидесяти с лишним человек не бог весть что, но все-таки… Мелочь засолим на зиму – тузлук с прошлых посолов хоть и вонюч неимоверно, да какой уж есть, запасы соли не безграничны. Хорошо еще, что удалось поживиться на складе магазина в Солонском, обезлюдевшей деревне это все равно не пригодится.

– Папа…

Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с дочерью:

– Да?

– Ты не забыл?

– Помню, душа моя.

В глазах у Лены зажглись огоньки – так я называл ее в раннем-раннем детстве, когда перед сном желал спокойной ночи. Завтра день рождения, тринадцать лет. «Сайга» была подарком в прошлом году, сегодня ждет чего-то большего. Не буду разочаровывать ребенка:

– Если не успеем вернуться, загляни в кузницу. За горном на полке сверток.

– Та самая сабля? – Дочь радостно взвизгнула и захлопала в ладоши.

– Шашка.

Андрей отвернулся, пряча улыбку. Наверное, с его легкой руки среди детей в поселении поползли удивительные слухи о волшебном клинке, который безлунными ночами куют два Чертобоя. Пусть их… Не будешь же объяснять малышне, что времени катастрофически не хватает даже на самое необходимое, и если заниматься игрушками, то только за счет сна. Пусть верят в сказку.

А волшебный клинок… не им говорить, что без тяжелых и упорных тренировок волшебство просто не работает. Халява кончилась, когда началось Нашествие. Пусть хоть детство останется.

Глава 2

Мы проводили взглядами «уазик», увозивший рыбаков с их добычей, кучей трофейных голов, и только тогда чуть-чуть расслабились. Я не просто сел – рухнул в траву, не удержавшись на резко ослабевших ногах. По-хорошему, нам бы сейчас завалиться часа на четыре в баню, исхлестать друг о друга несколько веников, а потом употребить стакан-другой настоянной на травах самогонки и провести вечер у самовара под неспешные разговоры. Тогда бы отпустило. В принципе, так бы и сделали, но нужно проверить возникшую мысль.

– Андрей, как рука?

– Ерунда, – отмахнулся сын. – Вскользь когтями задело. Да я обработал…

– Таблетку съел?

– Угу.

Таблетками мы называли круто просоленные кусочки сырой печени тваренышей, запаянные утюгом в полиэтилен. Они могли храниться неделю и использовались для профилактики заражений. Уж не знаю, что там содержится, но действует лучше всякой противостолбнячной сыворотки и прочих… Если нет соленой – едим и свежую, еще теплую. С пятой-шестой попытки, когда блевать становится нечем, получается. Дело привычки.

Андрей лежит, не снимая бронежилета, на чистой куртке, экспроприированной у тревожной группы, и блаженно щурится на солнце, шевеля пальцами босых ног. Портянки предусмотрительно повесил на воткнутые с подветренной стороны палки. Армейские берцы у нас тоже не прижились. То ли дело яловые сапоги – хоть и потяжелее кирзачей, но крепче и надежнее. А эти шнурки, носки… только понты перед девками колотить. На плечи привычно давит кольчужный воротник, собранный из мелких шайб Гровера. Такой в совсем древние времена смог бы выдержать и удар меча. Что еще в нашей экипировке? Пластины, прикрывающие сокровенное… Бывало, и выручали.

– Ну что, пошли?

– Пошли.

Дальше отправились привычным порядком, внимательно глядя под ноги. Обычно твареныши не оставляют следов – зверь чуть побольше кошки, с мощными задними лапами, хотя передвигаться предпочитает на четырех, идет легко и бесшумно, практически не оставляя следов. Но сегодня собралась громадная стая, так что можно рассчитывать на успех.

– Стой! – Мы уже приближались к северной оконечности озера, небольшим заливчиком уходившего в крутой берег, когда я увидел просвет в зарослях.

Ее трудно было не заметить – широкая тропа, а на истоптанных камышах с заплывающими вмятинами от чьего-то бега то, что еще недавно было человеком. Тройка тваренышей обглодала бы дочиста, но большая стая просто разорвала жертву в клочья, растащив кости.