Вторжение - Андрей Схемов Страница 4

Что ещё? Будильник выключил на расстоянии. Хотя это пока оставлю под вопросом. Я мог тогда и впрямь дотянуться.

Что я имею в итоге? Возможность покидать своё тело в какой-то энергетической форме. Кстати, надо будет обязательно добраться в следующий раз до зеркала, чтобы понять, как я всё-таки выгляжу. Руки я рассмотрел, а вот остальное… И ещё телекинез. Но этот момент, как решил ранее, пока оставлю открытым.

Остаётся понять, как теперь всё это контролировать.

Что ж, та волна от падения астероида таки наделила меня способностями. Стоп. Только меня? Вот тут возникает ещё один вопрос. А что с остальными пассажирами? Они тоже умеют теперь выходить из тела?

Точно. Вспомнил. Я же видел, как в самолёте и другие люди покидали свои тела. Только вот за одним исключением. Обратно вернулся только я и та девушка, у которой взгляд был, как у ведьмы. По крайней мере я ее точно видел.

А если те спящие тоже, могли… Вот только они упали вниз и не смогли вернуться в свои тела…

Нет. даже думать об этом не хочу.

После недолгих размышлений я всё-таки смог настроиться на рабочий лад и следующие три часа потратил на составление отчёта. Пока я над ним работал, секретарша Лена всё приносила мне кофе. Причём, должен заметить, невероятно вкусный кофе. А я ведь тогда пошутил, но решил не переубеждать её.

Мне нравилось такое повышенное внимание к себе. Она, конечно, и раньше никогда не отказывала мне, но чтоб так часто. Может надо чаще с ней сталкиваться?

К обеду готовый отчёт уже лежал на столе Иннокентия Павловича.

— За что я тебя ценю, Максим, — говорил он задумчиво, листая документы. — Так это то, что ты человек слова. И дела. Сказал — сделал, — далее он изучал мой отчёт молча.

С первого взгляда Иннокентий Павлович мог показаться неотёсанным чурбаном, который занимает должность лишь для галочки. Но на самом деле он был прекрасным специалистом и отчёт он мой листал, отнюдь, не для виду. На отвали сделать подобную работу не получится. Он заметит любые косяки. Но у меня всё было идеально, поэтому я просто ждал того вопроса, который он не мог не задать, ознакомившись с отчётом.

— Говоришь, охлаждение третьей турбины не в звизду? — не поднимая глаз, наконец, он задал тот самый вопрос.

— Да. Год-два и к чертям полетит, а вместе с ней и вся система.

— Два года назад такое же заключение ведь было. И вроде бы её меняли, — нахмурился Иннокентий Павлович.

— Видимо не поменяли, — кивнул я.

— Похоже ведущему инженеру опять на хлеб нечего мазать, — нахмурился мой начальник. — Она сколько-то ещё сможет проработать?

Не знаю, что решил втереть в свой хлеб ведущий инженер, но суммы там заоблачные. Примерно с семью нулями.

— Проработает сколько-то, но мы же знаем эту систему, — ответил я. — Она ни к чёрту вообще.

— Будь моя воля… — Иннокентий Павлович стукнул кулаком по столу. — Сколько она ещё проработает? — ещё раз спросил он.

— Года два проработает, но это с натяжкой. В любой момент может встать. Опять же, из-за дрянного охлаждения механизмы быстрее изнашиваются.

— В общем понятно. Максим, а ты можешь переписать отчет и немного сгустить краски. А я попробую с этим что-то сделать. Убрать Петрова с должности вряд ли выйдет, но навести шороху в их отделении я постараюсь. Иначе это совсем ни в какие ворота не лезет.

На выходе из кабинета Иннокентия Павловича во мне бушевали гневные размышления о коррумпированной системе, что пустила корни в наших госструктурах. Но я героически сдержался и отогнал всё это от себя. Все, что требовалось я сделал, и ещё многое сделаю. Разум руководства никак не изменю.

Я быстро переделал отчет, и отправил начальнику на электронку. Пока он всё проверяет, позволил себе небольшой отдых.

Неплохо бы разобраться что там у меня за способности проявились. Я даже погуглил, как они могут называться. Пока-что подходило какое-то астральное тело и телекинез.

Я припомнил несколько книг и фильмов, где главные герои владели чем-то подобным. И ключевое, что я уяснил: надо бы научиться контролировать эти способности.

Сначала я минут пятнадцать пытался двигать предметы на столе с помощью силы мысли. Но всё безуспешно. Ни стакан, ни графин, ни карандаши, ни рамка с фотографией какой-то собачки, ни лист бумаги не поддавались.

Я же ведь как-то отключил будильник на расстоянии? Или все же не отключал?

Внезапно дверь раскрылась и в мой кабинет вошла секретарша Лена с очередной порцией кофе для меня. И всё же чего это она сегодня такая заботливая?

— Максим… э-ээ. Максим Александрович, — не уверенно начала она, поставив чашку мне на стол. — Сегодня утром. Я…

— Решила поставить рекорд скорости на десятиметровке? — не смог я обойтись без шуточки.

— Не совсем, — подняв глаза на меня, улыбнулась она.

— Да ладно, Лен. Забей. У каждого из нас есть свои причуды, — я выставил руку в сторону, как это делают герои фантастических фильмов, владеющих телекинезом. — Я, вот уже битый час, силой мысли пытаюсь притянуть себе пульт от телевизора.

— И как успехи? — ещё шире улыбнулась она.

— Как видишь, телек до сих пор выключен, — я развёл руки в стороны, жестом рапортуя о своём поражении перед сверхъестественными способностями.

— Ну раз вы так заняты, я, пожалуй, вернусь к себе, — Лена грациозно развернулась и плавно зашагала к выходу.

И что уж тут скрывать, я уже перестал себя сдерживать и без стеснения провожал ее взглядом.

Не то чтобы я обделён женским вниманием и ни о чем другом думать не могу, но вид удаляющейся попы тут же заставил разыграться моё мужское воображение.

В следующий миг юбка вытянулась, будто за что-то зацепилась, а девушка резко остановилась на месте. Она тут же повернулась ко мне и возмущенно воскликнула:

— Максим! — видимо она решила, что это я схватил её за предмет гардероба.

Однако я оставался на месте, на расстоянии трёх метров от неё и никак не мог провернуть что-то подобное.

Или мог?

— Вы что-то хотели? — с невинным видом, невозмутимо спросил я.

— Ой, видимо за ручку двери зацепилась, — растерянно ответила она, сходу придумав подходящую версию.

Только вот ручка находилась на уровне её талии.

— Эта дверь, — с недоверием Лена посмотрела на ручку, — сегодня уже не первый раз странно себя ведёт.

Затем секретарша спешно покинула мой кабинет.

Провалиться мне на месте, если этот трюк с юбкой сделал не я. Неужели я всё таки обладаю телекинезом? Так. Нужно срочно вспомнить, как я это провернул.

Что же я делал?.. Понятно что, на юбку пялился. И, очень пристально сконцентрировался на предмете.

Я пристально посмотрел на чашку с аппетитным кофе в надежде повторить трюк, так сказать, на горячую.

Нет, дело не только в этом. Я и в прошлые разы концентрировался. Может дело в мыслях? О чём я думал, когда смотрел на её зад?

Стоило мне представить её зад, как чашка вздрогнула, и кофе внутри заволновался.

Опа. А это как связано?

— А если? — я снова представил зад Лены и одновременно попытался сдвинуть чашку.

Поначалу ничего не происходило, но затем результат снова был достигнут. Чашка сдвинулась еще на сантиметр. Я начал представлять образ Лены ярче. Попытался переключиться на её ноги, которые сегодня были обтянуты чулками.

Как только весь образ в голове налился красками и стал настолько живым, что я даже ощутил лёгкое волнение, чашка резко рванула вперёд, слетела со стола и с грохотом упала на пол.

Охренеть…

Я что, теперь волшебник? Надо ли мне ждать почтового филина?

Глава 4

Беги

Лена, видимо услышав звон стекла, примчалась в мой кабинет со скоростью, которая не уступала тому астероиду, что позавчера упал на землю. Сколько я не пытался её выпроводить, говоря, что всё уберу сам, она так и не ушла и занялась очищением пола от осколков и кофейных потёков.

А я тем временем воспользовался моментом и, поглядывая на аппетитную секретаршу, попытался двигать различные предметы. Естественно максимально аккуратно, чтобы не пугать девушку, а то мало ли что надумает себе.

К моему удивлению, почти всё, что я пробовал передвинуть силой мысли, успешно перемещалось.

Теперь неплохо бы найти связь между изгибами Лены и моими способностями. Вспомнилась статья, в которой рассказывалось, какими способами специалисты обучают искусственный интеллект. Они вешали датчики на голову обычным людям и просили их представлять различные образы. Как выяснилось, особо яркими они получались, когда