Закон Арксеона - Александр Сергеевич Виланов Страница 4

— Слушай, парень. Я не спорю, припасы твои и всё такое, но давай смотреть на ситуацию здраво. Нас с Марком сюда закинуло, и с этим надо что-то делать. Магазинов с едой я тут не вижу, а голодать целую неделю, сам понимаешь, не вариант. Поверь, окажись ты на нашем месте, мы бы с тобой поделились.

Ай, как складно стелет. И как ему теперь отказать? Ведь действительно: эти двое, по сути, жертвы обстоятельств, и как-то нехорошо бросать их на голодную смерть.

— На всю неделю нам троим моих припасов не хватит, — попытался выкрутиться Кабрио. — Раз уж так вышло, еду всё равно придётся добывать.

— Да-да, добудем, — отмахнулся Джед. — А теперь доставай, что у тебя там есть.

Вместо ответа странник указал пальцем на трупы шакалов:

— Если что, их мясо съедобное. Древесины тут в достатке, зажигалка у меня есть, так что развести костёр проблем не составит.

— Парень, шутки не шути, а⁈ — Мужик снова стал терять терпение. — Делать нам нечего, эту гадость жрать!

— Ты меня не слушал? Рано или поздно нам придётся их жрать, нравится тебе это или нет.

— Вот когда твои припасы закончатся, тогда и за живность возьмёмся.

— Другой живности может уже не встретиться, это рандом. А эти без холодильника сгниют.

— Слушай, мы тут и так на взводе, так что давай не будешь нам мозги компостировать, ладно⁈ Дай поесть по-человечески, а завтра на свежую голову поразмыслим, как всех троих прокормить!

Делиться не хотелось, но и сил препираться тоже не было. Не говоря уже о том, как Кабрио устал от этой, казалось бы, короткой схватки. Если дело кончится дракой с этими двумя, он проиграет, и даже меч в руке не поможет.

— Чёрт с вами, — сказал он и стал вспоминать, где остался лежать рюкзак. Вон, возле дерева, рядом с недоеденным батончиком. Расстегнув застёжки, достал два батончика и протянул новым спутникам.

— Меч тоже давай, — сказал Джед, пережёвывая безвкусный паёк.

— А трусы тебе не отдать? — съязвил Кабрио.

Мужик глубоко вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. На его лице прямо-таки читалось, что ему приходится уговаривать неразумное дитя.

— Слушай, ты осознаешь вообще, в какой ситуации мы оказались? Мы здесь на неделю. Неделю! И всё это время нам предстоит отбиваться от постоянных нападений таких вот зверюг. Как думаешь, от кого будет больше толку — от взрослого мужика, или пацанёнка, которого ветром сдувает?

— Меня, вообще-то, целый месяц тренировали и учили фехтованию.

— Вот именно, месяц. А я всю жизнь руками проработал, и к нагрузкам привычен. Будто не вижу, как они у тебя трясутся. Пусть правительство сколько угодно хвастается своими крутыми методиками, но я всегда говорил: за месяц из задохлика воина не сделать. В моих руках от этой железки больше пользы будет, так что не ерепенься и давай её сюда.

— Тогда предлагаю простой вариант. Как отдохнём, смахнёмся раз на раз. Можешь своим ломиком пользоваться. И если одолеешь меня, меч твой.

Мужик хмыкнул:

— Ага. Я, значит, с ломиком, а ты с мечом. Хорошо придумал.

— Так ты же, как там говорилось, всю жизнь руками проработал, а меня ветром сдувает. Значит, победишь без труда.

По секрету говоря, так оно и будет. Джед был прав: месяца слишком мало, чтобы переделать человека. Тренировки позволяли Кабрио не выронить меч после первого же удара, но он не вывезет бой против здорового, крепко сложенного мужика.

А что до убитых шакалов, так они считались одними из слабейших обитателей Арксеона, и тот же Джед, наверное, раскидал бы всех троих, даже не вспотев. Будь у него меч.

Снова решил вмешаться Марк:

— Кабрио, у тебя ведь ещё нож есть, я прав? Я видел, как ты им шакала добил. Получается, что у тебя сразу два оружия, тогда как я вообще безоружен.

— Ах, понимаю, на что ты намекаешь, — усмехнулся странник, устало сев на землю.

— Да. Не хотелось бы попрошайничать, но чем у нас будет больше вооружённых людей, тем лучше, согласись? Дай мне что-нибудь одно, а другое оставь себе. Меч или нож, решай сам.

— Нож пусть оставляет, меч ему не по габаритам, — произнёс Джед, дожевав последний кусок.

Вообще-то, оружие специально подбиралось персоналом Института под габариты каждого конкретного странника. И в случае с Кабрио это был даже не полноценный длинный меч, а укороченный вариант. Так что, достав нож из ботинка, он протянул его Марку рукоятью вперёд.

Приняв подарок, тот кивнул и обратился к отцу:

— Пап, тебе нож, или…

— Или. Не нужна мне эта зубочистка, лучше с монтировкой останусь. А нож пусть у тебя будет.

— Окей.

Кабрио тем временем снял ботинок и приступил к обработке раны. Один из шакалов успел его цапнуть, и лучше не проверять, занёс он своим укусом заразу или нет. Достал аптечку, обработал антисептиком, поморщившись от боли, и забинтовал.

Спутники не торопили его, обсуждая что-то своё.

Итак, первый бой проведён успешно и закончен в вертикальном положении.

А надо ли объяснять, что задохлики вроде Кабрио возвращались из Арксеона живыми куда реже, чем кандидаты с изначально крепким телосложением, которых не приходилось экстренно подтягивать в последний месяц?

Магия всех уравнивала, но до момента, когда она пробудится, нужно ещё дожить.

Что сказать о бое… С одной стороны, было страшно. На эти недолгие минуты парень словно переместился в настоящий ад. Но вместе со страхом пришёл азарт, а потом ещё и радость от победы.

Теперь странник начинал понимать воинов из фэнтезийных сюжетов, что не боялись сражений, а наслаждались ими. При определённых условиях это и правда может быть весело. При условиях, когда ты не заканчиваешь в желудке у хищной твари, сожранный заживо.

Но не меньше, чем сражение с тварями, волновал и другой вопрос. Эти двое, отец с сыном. Встречи странников на просторах Арксеона считались большой редкостью.

Иногда случалось такое, что двое избранных натыкались друг на друга и остаток пути проделывали вместе, возвращаясь на Землю уже закадычными друзьями.

Но чтобы двое за раз, да ещё и оба — залётные гражданские, не помеченные вовремя Ядром? Странно это. Или просто Кабрио такой везучий?

Радоваться этим собратьям по несчастью или нет, он пока не определился. Союзники повышают шансы на выживание, но слишком лёгкие бои снизят полученный объём Силы, что может аукнуться уже на полях сражений родной планеты.

Не говоря уже о том, что этот Джед оказался крайне неприятным типом, так и норовящим сесть на шею и обобрать до нитки, обосновывая это извечным: «я взрослый, я сильный, я лучше справлюсь».

Затянув бинт, Кабрио одел носок с ботинком и поднялся.

— Готов? — спросил Джед. — Тогда двигаем дальше.

Больше нападений за этот день не произошло, а как раз к моменту, когда на Арксеон начала опускаться темнота, троице путников удалось обнаружить небольшую пещеру в скале. Там и было решено остановиться на ночлег.

Натаскав из леса сухих веток, развели костёр. На большинство тварей Арксеона огонь действовал так же, как и на земных хищников. То есть оказывал отпугивающий эффект.

— Повезло, что нас трое, — заговорил Джед. — странники ведь тут обычно в одиночку выживают? А так сможем выставить часовых и спать по-очереди.

— И кто первый? — спросил Кабрио.

— Ты, как самый обученный. Потом я, и последним Марк. И давай-ка поужинаем.

— Ты в курсе, что нам сейчас экономить надо?

— Да поохотимся завтра на местную живность, как ты и предлагал. А на голодный желудок сил не будет, и никого не поймаем. Так что давай, не жадничай.

Вздохнув, Кабрио расстался ещё с тремя батончиками из драгоценного запаса. Умяв их и запив водой из запасов всё того же странника, отец с сыном стали укладываться спать.

— Разбудишь часа через три, — сказал Джейд напоследок.

Кабрио мысленно усмехнулся. Ещё бы у него были часы, чтобы точно отмерить время.

Как правильно заметил Джед, чаще всего странники проводили неделю в Арксеоне в одиночку. Никаких ночных пересменок не было, потому соизволь уснуть в таком месте, чтобы не проснуться утром в желудке у шакала или кого пострашнее.

Отец с сыном улеглись спать, а Кабрио оставалось лишь сидеть и скучать, пялясь в завораживающую пляску языков пламени и временами поглядывая на выход — не подкрадываются ли к убежищу какие монстры. А ещё бороться с сонливостью.

Но он честно продержался и, прикинув время «на глазок», растолкал Джеда. Сначала тот недовольно поморщился и словно не сразу вспомнил, где