Александр Прокопович - Крымский Ковчег Страница 4

Ми-26 легко оторвался от бетона – ковчег и взвод спецназовцев весили меньше бомбы, которую он сейчас нес к пункту своей постоянной дислокации в Кубинке. Если бы что-то пошло не так, устройство объемного взрыва должно было решить проблему. Но ведь все пошло как надо?

Все пошло неправильно.

Жизнь заказчика была выстроена так, что по имени его называл мало кто и давно. Капитан Коваль для своих, заказчик для клиентов. Он настолько отвык от своего имени, что не поворачивался на окрик, знал – это кого-то другого.

Это крымское дело показалось ему мутным с момента первого рапорта о находке. При всей секретности, он всегда знал, откуда идет информация, кто реально рулит. На этот раз команды приходили с разных сторон, будто некий вирус вселялся в больших шишек, заставляя их вдруг интересоваться этим делом. И говорить это могло об одном. Рулит именно тот человек, который рулит всем в этой стране, и время от времени он раздает команды то одному, то другому. Он так часто делал и раньше, просто тогда все происходило как-то… здоровее, что ли. Время от времени в поле зрения Коваля всплывали мутные личности, но таких странных, как Арно, не попадалось. Он не смог найти на Ирину ничего – вообще. Жила в гостинице, ездила на «ягуаре», купленном полгода назад. Тот же срок выдачи кредиток, все поступления на карту – исключительно кэш. Гражданство… Надо будет как-то съездить на этот остров и сделать себе тоже парочку паспортов. Паспорт, конечно, был выдан все те же полгода назад.

Коваль мог просто забыть. Его работа закончилась – ковчег в Кубинке, дальше им займутся другие службы. Мог бы, но до Славянска лета – час. Ангар на улице Аэродромной. Пусто – Арно хорошо убралась. Капитан уже осмотрел внутренний ангар, средний, стеклянный, и сейчас обходил наружный. Пусто, не особо чисто, все как и положено для склада, ну такого, особенного, склада.

Это была всего лишь точка на стекле. Черная капля. Ковалю стало как-то нездорово рядом. Осторожно снял ножом – только капля никуда не делась. Коваль не сразу понял в чем дело. Капля была сразу с обеих сторон стекла – причем трехслойного, с примесью палладия. И никаких отверстий – стекло целехонько, только веществу, из которого состояла капля, было все нипочем. И как же Арно загерметизировала ковчег, как это вообще сделать? И все-таки, кто такая Арно? Эх, надо было Руслану лучше целиться. Еще лучше было бы отмотать пару дней назад, чтобы этот ящик так и остался в крымских горах. В проклятой долине, полной яда.

Ми-26 встречали. Аккуратно, без паники. Посадили в углу аэродрома и велели ждать. Арно чуяла опасность, осталось только понять – кто? Не один год она посвятила тому, чтобы выдрессировать в себе единственную реакцию на любую проблему: любая опасность, любой сбой – это возможность. Нужно просто поработать. И она поработает, уже в который раз.

Когда аппарель вертолета опустилась, вариантов, куда с нее спускаться, особо не было. Армейская палатка ПБ-20 была не предложением – приказом. Арно сделала единственно возможное – спустилась одна. Пусть бойцы ждут приказа. Стоило ей спуститься, как аппарель вновь подняли, с этой минуты и до ее приказа Ми-26 – ее главный козырь. Главный, но не единственный.

Никакой аппаратуры – три внимательных офицера ФСО и сотни вопросов. Арно подумала, что ей повезло с достойным противником. Скорее всего, это просто интуиция, но она заказчика не подвела. Никакие приборы не могли зарегистрировать то, что случилось со всеми, кто был в ангаре, со всеми, кроме нее. А вот допрос – на допросе бойцы посыпались бы. К концу трехчасового глубокого интервью Арно уже видела свою возможность. Все что ни делается – к лучшему, сейчас важно было время и характер Коваля. Если она не ошиблась во втором – капитан никому ничего не сказал и будет молчать до тех пор, пока не будет уверен, и к этой уверенности будет прилагаться большой пакет с уликами. Осталось не ошибиться со временем.

Арно отвечала на вопросы, Арно флиртовала с каждым из троих офицеров, роль «прелесть какая дурочка» вполне могла и не удаться, однако удавалась. Они практически поверили, что эта женщина, руководящая операцией высшего уровня, вообще не понимает, что такое случилось. К тому же страшно мучается из-за того, что приходится пить воду ну практически из-под крана, а не выцеженную из альпийского ледника.

Ее даже отвезли под охраной четырех человек в более-менее приличный туалет в аэропорту. Ирина смотрела на себя в тусклое зеркало, и увиденное ей нравилось. Эта женщина вызывала не просто сострадание – чистое сострадание было бы ошибкой, это лицо вызывало сострадание и желание – защитить и овладеть. Ира сделала шаг назад – тело подчеркнуло нужный эффект. В какой-то момент ей захотелось порвать колготки, дабы усилить образ. Не решилась – ей всегда шла безупречность.

Офицер уже дважды пытался закончить допрос, пора было переходить к другим членам команды. Время заканчивалось, а Коваля все не было. Она уже встала и, одарив офицеров напоследок зрелищем блуждающих бедер, подошла к двери. Дверь открывать не понадобилось. Капитан Коваль сделал это за нее.

Ее сумочку обыскали, ее одежда не могла вместить не то что оружие – слишком плотный завтрак не позволил бы ей надеть этот наряд. Ее кольца никто не осматривал – сняла до рамки, надела после. Не Средние века, чтобы искать яды. Собственно, это и не был яд. Поворачивая камень, она поймала взгляд Коваля. Именно в это мгновение судьба капитана была решена. Арно подумала, что он идеально подходит на роль главного злодея.

Руки ее выдавали. В них не было той утонченности, которая, казалось, была просто неизбежна для такой женщины. И кольца сидели уверенно, без шансов скользнуть прочь. Камень сдвинулся на несколько миллиметров – достаточно, ведь в кольце не было яда, камень просто давал приказ – пора. Тьма вырвалась из кольца, и три военных следователя перестали быть собой. Все произошло настолько быстро, что Коваль даже не уловил полной смены диспозиции.

– Ирина, что все-таки у вас там произошло?

– Капитан… – В такие моменты ей хотелось, чтобы текло по капле, чтобы распробовать эту кисло-сладкую ноту как следует. Ее рука скользнула в кобуру одного из офицеров, по дороге как бы невзначай пройдясь по его бедрам. Пистолет Ярыгина – с мягким спуском – уверенно лег в ее ладонь. День у Арно выдался – просто лучше не бывает…

– Капитан Ковалев, знаете, есть люди, которые просто не верят, что все может быть хорошо. Поэтому, – Ирина подошла к капитану так близко, что косметика перестала скрывать и возраст, и то, что черты ее лица были не такими уж правильными, и точно не утонченными, – поэтому, господин заказчик, должны быть жертва и злодей. Причем в нашем случае жертва выживет, а злодей – нет. И все будет выглядеть вполне достоверно.

Вероятно, он слишком долго пробыл заказчиком – лет пять назад он еще был в форме, еще мог бы что-то успеть, ему могло повезти… Он все-таки попытался, так и не поверив, что три офицера ФСО расслабленно наблюдают – получится у него или нет?

C Арно он справился: выражение ее лица, когда она поняла, что пистолет в руках не гарантирует вообще ничего, – ради этого стоило пытаться. Однако фэсэошники оказались не такими уж расслабленными, только жертвой их мгновенной концентрации оказалась вовсе не Арно. Секунда – и капитан Коваль был запакован совершенно безнадежно, чтобы он был послушен теперь, не нужен пистолет, хватило бы карандаша. Именно он появился в руках у Ирины. Судя по всему, она точно была не допрашиваемой и даже не подозреваемой.

– Один мой знакомый говорил, что достаточно ткнуть в глаз – и дело будет сделано. Всегда хотела попробовать, – Арно поднесла карандаш к зрачку капитана.

– Ты ненормальная, – договорить капитан не смог, удар был техничный – в смысле – в обозримом будущем Коваль сможет говорить, тщетно пытаясь преодолеть вывих челюсти и дикую боль.

– Мальчики, работаем! – Ирина кивнула фэсэошнику в чине подполковника. Работа была несложная – всего-то набрать номер и поговорить две минуты.

На нем всегда плохо сидели костюмы. И вовсе не из-за того, что он никогда не был стройным. Дело не в весе – вся его фигура была странно скособочена, как-то так, что сшитый лучшим портным костюм смотрелся купленным в районном универмаге. Годами выработанная привычка – взяв трубку, встать. С тех времен, когда он зависел от многих, а от него – только он сам.

Человек в дорогом, плохо сидящем костюме снял трубку. К ФСО он имел лишь формальное отношение – разве что потому, что частенько бывал в местах, где его проверяли люди из службы. Но сейчас подполковник ФСО докладывал ему, и это абсолютно точно был голос подчиненного, который еле сдерживается, чтоб не выдать свое волнение. Голос подчиненного, который выполнит любой приказ.

– Объект доставлен, но возникли осложнения…

– Продолжай, – человек подошел к окну, из которого открывался вид на Кремль. Забавно, теперь он воспринимал его как часть пейзажа, но не цель. Он больше не хотел быть хозяином этой части мира.