Алексей Герасимов - Спейсваффе. Палубная авиация Страница 4

Учебный авианосец «Равелин», ангарная палуба.

12 марта 139 Года Федерации, 12 часов 54 минуты

— Так, господамы, мы — Белый эскадрон. Мой позывной — белый 1, близняшки — белый 2 и 3, Ян — белый 4, Мартинес — белый 5, М`Тонга, — тут она хмыкнула, глядя на почти двухметровую зулуску, — белый 6 и Милкович — белый 7. Расселись по машинам, первые полтора часа отрабатываем взлет и посадку с движущегося судна. Дополнительное условие — в качестве подвески у вас легкая торпеда. Сначала я показываю что и как делать, потом вы пытаетесь это повторить. И Боже вас упаси задеть чего, потому что торпеды будут с боевыми боеголовками. Все. По машинам!

Хорошо, что нас по «Сузаку» в академии и теорию гоняли, и несколько летных часов было, хотя и с подвесками бот-бот. Навзлетались и насажались мы за полтора часа так, что мама не горюй. Потом, без отдыха, без перерыва, даже без перекуса, три часа маневров, перестроений и прочих прелестей. Когда Мегера дала «отбой», мы из «Фениксов» чуть ли не ползком выбирались.

Пока до каюты шел, только об одном и думал — о душе и кровати, только отдохнуть нам не дали. Покормили, конечно же, полчаса адмиральских дали, и снова летные процедуры, еще на два часа, с дополнительным условием "отказ раций". И самым натуральным образом отрубили от них питание. Я уже взвыл матерно, и, все равно никто не слышит, начал в голос рассказывать, что я думаю о таких инструкторах, полетах и их долбанном «Равелине» в том числе, а также что и в каких позах я сделаю с Дженкинс, едва мы приземлимся. Это потом-то я узнал, что все, что мы говорим, один черт пишется, и инструкторы наши проклятия в качестве приправы после полетов прослушали.

Наконец, как я прикинул по навигационной карте, где-то посреди между Мемфисом и Вирсавией, «Равелин» начал торможение, а нас, чуть ли не огнем из орудий загнали на палубу.

Вылезали мы матерясь, стеная, и издавая такие звуки, что не сразу заметили посреди ангара одинокую фигуру в форме каперанга. Дженкинс и Грекин — те сразу из кабин к нему бегом рванули, будто и не летали они столько же, сколько и мы. Профессионалы, ё-мое.

Наконец Карсон кашлянул (звук шел через стенные динамики, ясен пень, чтоб все сразу всё поняли), выдержал театральную паузу, дабы мы прониклись эффектом, и выдал:

— Господа курсанты. От лица ваших инструкторов и от своего лично приношу вам извинения за столь нечеловеческий режим первого дня путешествия, однако ситуация такова, что через два-три часа нам предстоит настоящий бой. Сейчас «Равелин» переводится в режим гравитационной невидимости и мы ложимся в засаду. Отдохните, как только можете, автодок выдаст вам набор стимуляторов, который нужно будет принять перед боем. Господа, Вирсавия захвачена и нам предстоит фланговая атака на тинбарский флот с последующим спешным отступлением. Все подробности вам сообщит перед вылетом мистер Льень. Желаю всем удачи.

— Это просто жопа, — выдохнула стоявшая рядом со мной Клэр Дэвидсон (черный 3). Ли Тай (черный 7) и Свен Янсен (черный 6) согласно кивнули.

Открытый космос

Учебный авианосец «Равелин», капитанский мостик.

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 05 минут

— Красиво идут, — прокомментировал Лявец показания гравитационного сканнера.

— Акустик, что скажешь? — произнес капитан.

— Минимум один дредноут, не менее трех тяжелых крейсеров, — Браун дернул плечом, — В целом — около сорока вымпелов, из них не менее 10 судов эскадренного боя. Авианосца я не засек, но он точно есть. Вероятно в центре строя. Вряд ли тяжелого класса, но и не тактический.

— Ортега, — Карсон прикрыл глаза, и потер их кончиками пальцев, — Закодируйте сообщение для штаба флота и передайте в момент начала атаки. В сообщении — все наблюдения приборов за этими группами судов и мое личное мнение, что атака на Мемфис — отвлекающий маневр.

— Есть сэр, приступаю к записи.

— На сколько они оторвались от транспортов?

— На два с половиной часа, сэр, — отрапортовал Акакита.

— Акустик?

— Галеоны. Возможно один или два фрегата прикрытия. Больше ничего. В зоне уверенной атаки через час.

— Очень хорошо, господа. Рекомендую всем отдохнуть этот час. Потом нам предстоит скакать как зайцам.

Курсант Ольгерд Ян

Открытый космос

Учебный авианосец «Равелин», пилотский кубрик N5.

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 07 минут

Как же это хорошо, просто полежать, дать отдохнуть усталым мышцам и синапсам — управление кораблем ведь идет не только мускульно, летные костюмы и шлемы фактически вращивают в нас свою, искусственную, нервную систему, подключенную к нервам и мышцам кораблей. Так и хочется прикрыть глаза да подремать несколько часиков, и бог с ним, что скоро в бой — так устал, что на все насрать.

А Мартинес не дремлет. Лежит, в потолок уставился, глазищами своими черными блестит. Думает о чем-то. О чем-то не особо приятном, похоже.

— Хосе, — негромко позвал его я.

— Чего?

А действительно — чего? "Вот сейчас вылетим, нас собьют, так толком и не познакомимся", что ли говорить? Глупость какая-то.

— Хосе… а как тебе Мегера?

— Что? — кажется, он удивился, даже повернулся в мою сторону. Я спрыгнул с топчана и присел на корточки рядом Мартинесом.

— Ну… ты обратил внимание на ее… — я попытался изобразить два баскетбольных мяча у своей груди.

— Да уж, — он хмыкнул и сел на кровати, — Выдающиеся достоинства. Ты б лучше обратил внимание, как она яггерботт водит. Вот уж на что посмотреть есть.

— Видишь, сколько в человеке сразу достоинств? — примирительно улыбнулся я.

Мартинес тоже улыбнулся.

— Да уж, — он фыркнул, — Убойная женщина во всех смыслах. Слушай, — его глаза заблестели от смеха, — она же заходила, пока ты в душе отмокал. Оставила тебе какой-то диск. Сказала, что если ты сможешь исполнить все обещанное, она лично вручит тебе погоны лейтенанта, а если ты еще и насчет корабля всерьез, то и старлейские выбьет.

У меня, наверное, глаза на лоб полезли, потому что я совершенно не представлял, о чем это она. Глядя на меня, Хосе зашелся беззвучным хохотом, взял с аудиосистемы минидиск, вставил его, нажал на воспроизведение и… Не знаю, краснел ли я до такой степени хоть раз в жизни, потому что из динамиков понеслись мои сентенции, которые я выдавал во время полетов с отключенной связью.

Где-то минуту я сидел замерев, как громом пораженный, но когда раздался мой загиб насчет маневровой дюзы «Равелина» и его же приемных ворот, я рванулся к проигрывателю и отключил воспроизведение.

— Ну не смотри на меня так, — простонал Мартинес, который от хохота уже просто катался по палубе, — Не удержался, послушал. Потому что, передав диск для тебя, она мой бросила мне на кровать и сухо произнесла "А вот ты впечатления не произвел". О-о-ой… Если ты бы только себя сейчас видел.

Хосе сел напротив меня, почти вплотную, улыбаясь до ушей, и положил мне руку на плечо.

— Ты такой красивый, когда краснеешь — обалдеть. Плачьте девки, — он взъерошил мне волосы на голове, и с ногами забрался на кровать.

— Угу, — пробормотал я, — а остальное время, прям урод…

— А ты часто краснеешь, — снова расхохотался Хосе, — Слушай, Ольгерд, а где ты так научился ругаться?

— Мой отец — майор портовой полиции, — криво ухмыльнулся я, — А матушка — бывший суперкарго с вольного торговца. Как ты думаешь, что я слышал, когда они ссорились.

— Вот это, — его палец указал на аудиосистему.

С минуту мы ржали, как кони.

— А вот я из тихого благообразного мирка, — Мартинес откинулся спиной на стену и заложил руки за голову. На губах его играла легкая улыбка, глаза, казалось, светились в полумраке, — Сплошная фермерская идиллия, куда ни глянь — леса, луга, поля…

— Гидропонные фермы, — блеснул я своим познанием в агрокультурном хозяйстве.

— Фермы? — Мартинес будто очнулся и снова помрачнел, — Нет, только натуральное хозяйство, минимум техники, никаких воздушных сообщений.

— Почему? — удивился я.

— Грешно. — с совершенно непередаваемой интонацией произнес он.

— Так ты из пуританских миров? — удивился я, — Как же ты попал в академию?

— Сбежал из дома, — пожал плечами Хосе, — Я слишком рано понял, что не вписываюсь в ту схему ценностей, которая выстроена вокруг меня. Ладно бы я просто не любил пасторальные пейзажи. Я…

— Внимание всем пилотам, — раздался голос из динамиков, — Оденьте свои летные костюмы и пройдите в комнату тактических брифингов.

Открытый космос

Учебный авианосец «Равелин», комната тактических брифингов

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 49 минут

Капитан третьего ранга Льень стоял чуть сбоку от тактического куба и внимательно вглядывался в лица пилотов. Молодые, Господи, совсем еще мальчишки и девчонки, вчерашние школьники. Что заставило их выбрать профессию боевых пилотов? Кто качнул маятник того механизма, который перемелет их, и сотни таких же как они, выплюнет кровавые ошметки, и не заметит?