Евгения Лифантьева - Орк-лекарь Страница 41

Я хмыкнул:

– Заняться прогрессорством?

– А почему бы и нет? Не то чтобы в чистом виде, – скривился Богдан. – Скорей не так. Надо понять, какие вещи из моего мира могут быть востребованы, а главное, воспроизведены у тебя и не повредят твоему народу в перспективе. Вот их и продавать как идею. Как-то так. Но пока предлагаю для личного употребления и в порядке эксперимента.

– Идея соблазнительная. Только из меня торговец – как из бегемота балерина. Не мое это. Чаще всего – лень напрягаться. И пролететь боюсь.

Богдан с удивлением посмотрел на меня:

– Психологию знаешь, а быть обманутым боишься? Ладно, ты поразмысли на досуге. А только такую возможность терять нельзя. Ведь для этого тебе в своем мире надо присматривать то, что есть ценное, особенное и лишь у вас встречается. Главное, с туманом этим договориться, чтобы не случайно встречаться или когда другие того хотят, а когда нам надо! Иначе вся затея коту под хвост.

Богдан внезапно поднялся, обернулся назад и долго всматривался в туман, словно что-то мог в нем увидеть.

– Пардону просим, – озадаченно обронил он. – Кажись, зовут меня, Саныч. Бывай.

Резко шагнул из освещенного костром круга, придерживая рукой рукоять в открытой кобуре. Туман сомкнулся за его спиной, и я остался один. Зато с топором.

Вот те на! Пост сдал – пост принял, выходит?

Я сел на валун и глубоко вздохнул. Что теперь делать? Ждать Арагорна? Только где гарантия, что он тут объявится?

Глава 21

К сожалению, таких подробных и полезных снов больше не случилось. Зато довольно часто мои грезы были похожи на кошмары – бесконечная каменная пустыня, чьи размеры невозможно определить из-за тумана, изредка – какие-то руины и развалины, рассыпающиеся мосты, на которые страшно ступить, остатки каких-то строений, еще более мрачные и безнадежные, чем те, что попадались в степи. И – гигантские фигуры в темных балахонах, бредущие по одним им понятным делам…

Постепенно мне начало казаться, что Междумирье хочет мне что-то сказать, но не может… И что то, что я вижу в тумане, как-то связано с тем, что происходит на орочьих землях. Тревога была в моих снах. И чем дальше я забирался на север, тем тревожнее становились разговоры наяву. Орки что-то чувствовали. Животный инстинкт гнал их на запад. Только жара, которая предшествует сезону дождей, и выжженная солнцем степь, где не найти корма для стад, не давали им сорваться с места уже сегодня.

А потом появились и реальные приметы того, что опасения не беспочвенны.

Уста-Фай притулился у самого подножия гор, которые тут называют Гномскими. На Земле такое селение вряд ли бы назвали городом. Сотни три каменных домов, крытых корой и шкурами, да пара сотен юрт, в беспорядке разбросанных по склону. Но над ними возвышается городец – крепость Ухтын-князя, главы клана Черных Волков.

Именно туда меня буквально потащили, стоило мне спросить, где живет местный шаман.

– Ты – лекарь?! – как-то одновременно испуганно и обрадованно воскликнул молодой орк, которого я остановил на окраине городка.

– А что такое? – встревожился я.

– Идем-идем, ата! Идем быстро! Нет, не сходи со зверя, скачи за мной, я вперед иду!

Узкие проходы между домами не давали возможности ехать рядом с провожатым. Дорога карабкалась в гору, время от времени превращаясь в высеченную в скале лестницу. Парень шустро бежал впереди, то и дело оглядываясь:

– Идем-идем!

Перед воротами города мое недоумение сменилось тревогой. А что бы вы подумали, увидев у входа три десятка вооруженных орков, определенно собравшихся куда-то в набег? Их мохнатые, как черные терьеры, звери нервно перебирали ногами и рычали друг на друга.

Во дворе крепостицы пришлось спешиться – мой провожатый нетерпеливо тянул меня за руку, показывая на двери одного из домов.

Я заупрямился:

– Что случилось-то? Скажи толком, иначе никуда не пойду. Да и волка моего надо сначала куда-нибудь определить.

– Я за ним просмотрю, – нетерпеливо ответил орк. – Сам в загон отведу. А ты иди в дружинный дом, шаман там, лекарка там, а еще там раненых много.

– Да что произошло-то? – взъярился я.

Но парня с Маней уже и след простыл – они нырнули куда-то в проход между стенами. Причем обычно норовистый зверь послушно пошел за незнакомым орком.

Я пожал плечами и зашагал туда, куда меня послали.

В отличие от всех стойбищ, которые попадались мне по дороге, в Уста-Фае строили из камня. То ли глины для самана поблизости нет, то ли Черные Волки переняли привычки у ближайших соседей – гномов. И двери здесь – капитальные, из толстых дубовых досок, а не из скрепленных между собой жердей, как в доме Апа-Шер.

Внутри длинного каменного сарая с крохотными окнами-бойницами, на вход в который мне показал молодой орк, было на удивление прохладно. Пахло дымом, травами и выделанной кожей. На стенах – шкуры, на столбах, поддерживающих крышу, – щиты и оружие.

Впрочем, детально осматриваться мне было некогда.

В середине длинного зала горел костер, на нем в нескольких котлах что-то кипело. Пар пах травами и медом. А рядом…

То, что лежало на расстеленных на полу кошмах, уже трудно было назвать телами. Фарш. Полдюжины раненых, кое-как перевязанных, с недокомплектом рук и ног…

Я кинулся к пациентам, но дорогу мне заступила средних лет орчиха:

– Погоди, кто бы ты ни был! Устак говорит с духами!

Только теперь я заметил съежившегося рядом с постелью старика. Он лежал на полу кучей неопрятной тряпья.

Я замер, боясь потревожить шамана. Пока он камлает – раненые не умрут. Их души, даже если и захотят покинуть тела, не смогут это сделать…

Шепотом спросил женщину:

– Где можно вымыть руки?

Она кивнула в сторону костра. Стараясь не шуметь, я нашел котел с теплой водой, зачерпнул стоящей рядом кружкой. Орчиха подошла, слила мне на руки над отверстием в полу. Я молчал, лихорадочно соображая, сколько у меня есть в запасе обезболивающих, ранозаживляющих и обеззараживающих сборов. Готовых – немного…

Старик еще лежал не двигаясь, но бубен начал под его пальцами тихонько гудеть. Постепенно звуки становились громче, шаман поднялся сначала на колени, потом – во весь рост. Пошел по кругу, замыкая раненых в защитный купол. Воздух над телами уплотнился, замелькали еле различимые тени…

Наконец старик вскрикнул, как птица, подпрыгнул и спиной вперед отбежал на несколько шагов. Орчиха бросилась к нему, поддержала под руку, помогла сесть на лежащие у стены подушки.

Чуть передохнув, шаман взглянул на меня:

– Можешь ничего не говорить. Знаю. Иди и делай то, что можешь. Не забудь про щит… Да, меня зовут Устак-ага. А тебя?

Я с удивлением взглянул на старика, но ответил:

– Мышкун.

– Очень хорошо. Эту козу, – шаман махнул в сторону женщины, – зовут Ясика. Молодая еще, но другой лекарки у нас нет. Ее бабка померла тем летом, хорошая лекарка была, да вот – не стало. Теперь младшей справляться приходится…

Раздался стон. Орчиха бросилась к раненым. Я, кивнув шаману, последовал за ней.

Потом я делал то, что мог. Конечно, хирург из меня никакой, практики мало. Но для того, чтобы ассистировать, моих приобретенных уже в этом мире умений хватало. К счастью, орчиха, которую Устак-ага непонятно почему обозвал «козой», была, кажется, хирургом от бога. Или – от богини, потому как за здравоохранение здесь отвечает Земля-Матушка.

А я как заведенный носился между костром, на котором кипели зелья, и Ясикой. Поил раненых обезболивающим. Подавал то иглы, то вымоченные в отваре лебунита жилы каких-то животных. По команде женщины придерживал куски плоти, которые она сшивала между собой…

К счастью, почти все раны были не очень глубокими. Такое ощущение, что пострадавших рвали большие кошки. Но тварей, видимо, было слишком много. Да и зубы у них имелись. Трое из шестерых лишились кистей рук, один – ноги ниже колена. Ясика аккуратно срезала изжеванные куски мяса, заговорила кровеносные сосуды, зашила раны. Я был уже наготове с вымоченными в отварах тряпицами.

– Если богиня позволит, то выживут, – наконец произнесла орчиха.

Упоминание о богине словно выбило меня из ступора. Я притащил свой щит, который бросил у входа, повесил на одном из столбов поближе к раненым. Лекарка взглянула и вздрогнула:

– Свет Того, Кто Держит Щит!

– Угу, – кивнул я. – Не беспокойся, они – воины.

Лекарка с сомнением посмотрела на меня, но ничего не ответила. Лишь устало вздохнула и отошла к стене. А я вдруг понял, что меня смущало. Двое из шести раненых не были орками! Пока надо было думать о ранах, я видел только исполосованную когтями кожу и развороченные мышцы. И лишь теперь сообразил, что двое из шести раненых не похожи на моих соплеменников.

Подивившись избирательности восприятия, я подошел к ним поближе. Низкорослые, широкоплечие, чернобородые, кожа непривычного болотно-зеленого цвета, а коричневато-смуглая. Гномы? Откуда?