Лев Эль’Джонсон: Повелитель Первого - Дэвид Гаймер Страница 41

Стений приблизился к платформе с кучей планшетов в руках и передал их примарху экраном вниз, после чего без единого слова встал по стойке «смирно». Лев перевернул инфопланшеты и снял с устройств защиту, после чего за секунду ознакомился со всей информацией.

— Система охраны, — произнес Лев, после чего к нему направился очередной смертный офицер в сопровождении сверхчеловеческой тени. Примарху не нужно было повышать голос, чтобы его слова доходили до всех темных уголков палубы. Затем он повернулся к Стению. — Все готово?

— Да, повелитель, хотя, в сравнении с магистром Дариилом, я обладаю лишь крупицей знаний о секретах Теологитеков.

— Долг Вестника Железа требует его присутствия в другом месте. Я жду, что ты примешь этот вызов.

Стений поджал губы и кивнул. Воины старого терранского легиона были столь же немногословны, как их калибанские братья, а в некоторых случаях даже молчаливее. Предполагалось, что такими Темных Ангелов делала особенность генетического строения, а не наследие планеты и что это входило в замысел Императора.

— Да, сир.

— Явись на пусковую палубу пять, — велел Лев. — Ты узнаешь, что делать, когда прибудешь туда.

Терранец кивнул, развернулся и, ничего больше не сказав, зашагал вниз по перекидному мостику.

Стоило Стению уйти, как на платформу поднялся офицер систем охраны.

— Отпереть двери эпсилон один два три пять семь девять восемь и гамма семь четыре три два один девять один, а также двери с тау ноль ноль один два пять два до тау ноль ноль один два пять девять включительно, — произнес Лев.

Человек отдал честь и удалился. Примарх сделал так, чтобы лишь он мог запомнить все несколько тысяч идентификаторов порталов на борту «Глорианы», а для офицеров и ксеносов, обладающих доступом к мыслям смертных, все выглядело так, будто Лев открывал и закрывал двери случайным образом.

— Лев Ольгину, — сказал примарх, включив личный вокс ближнего действия.

— Ольгин на позиции.

— Спутники созваны?

— Да, сир.

— Собери их в телепортариуме правого борта.

— Да, сир.

Лев уперся руками в подлокотники трона и поднялся.

— Я скоро к вам присоединюсь.

IV

Большинство рыцарей горячо предвкушали боевые выброски десанта.

Адреналин. Шум. Сила спуска на предельной скорости падения, заставляющая дрожать кости, и дикие векторы путевой скорости при маневрах уклонения. Именно в такие моменты воины, которых создали не ведающими страха, могли испытать чувство, максимально близкое к чистому ужасу. Аравейн подозревал, что по этим же причинам остальные в душе ненавидели боевые выброски, ибо они пробуждали в них ощущение беспомощности смертных. Кодицию не нравился подобный опыт, но он, в отличие от остальной части своего братства, был далеко не беспомощен.

Глаза Аравейна остекленели, и он пронзил своим разумом броню «Темного коня», направив его в визжащую и освещенную тлеющими углями атмосферу Муспела.

Кодиций словно нырнул головой вперед в грозовой шторм, вот только это был не ураган из огня и металла, а буря нитей судьбы. К «Темному коню» летела петляющая ракета, а из точки, где ей было предначертано оказаться судьбой, исходила рябь. Аравейн устремил к ней разум, будто намереваясь схватить несомый ветром лист. «Грозовой орел» сильно накренился, отчего полубессознательное тело Темного Ангела, закрепленное обвязкой, дернуло в сторону. Будущее избавилось от крепкой хватки кодиция. Ракета со свистом пронеслась вдоль носа десантно-штурмового корабля и взорвалась, отправив в свободный полет обломки.

Аравейн закряхтел, когда из его носа потекла тонкой струйкой кровь. Он слегка коснулся ее пальцем и осмотрел красные пятна на черном металле. Предсказание никогда не обходилось без огрехов, ибо будущее было неопределенным по самой своей природе, а уж в такой хаотической системе, как воздушный бой, любая из миллиарда пылинок могла помешать предвидению человека и увести его на гибельный путь. Аравейн сосредоточился. Его восприятие каким-то образом притупилось, и теперь будущее казалось таким далеким.

Так проявлялось влияние кравов.

Взгляд кодиция метнулся к лежащему на коленях пистолету. Свечение зарядных ячеек воспринималось его разумом как черное пятно.

Он закрыл глаза, и его внутреннее око увидело, как грохочущий пулемет повредил крыло одного из сопровождающих кораблей — увешанного оружием штурмовика «Огненная птица», напоминающего мастифа с короткими металлическими крыльями. Аравейн открыл вокс, чтобы предупредить пилота, но оказалось, что теперь ему открывается не будущее, а недалекое прошлое. В роли простого наблюдателя он смотрел, как множество пуль вгрызается в краску и броню машины. Прочный штурмовик качнулся, но сохранил стабильное положение, в то время как перехватчик «Ярость» пролетел мимо. Аравейн возликовал, когда «Огненная птица» открыла огонь и болтпушка «Мститель» с громогласным воплем разорвала на куски гондолы двигателя вражеского летательного аппарата.

Не в силах повлиять на битву, кодиций вернул свое восприятие в настоящее время и медленно обратил его к обонянию, слуху и осязанию, после чего ощутил запах ладана, услышал звук работы форсажных камер и почувствовал давление обвязки.

Его переутомленный мозг ныл, а грудь пронзали уколы едкой боли. Задняя часть шеи, где кожа касалась кристаллической решетки психического капюшона, практически не ощущалась из-за холода, что создавало мучительный контраст.

Библиарий имел в своем распоряжении множество могучих сил, однако за них приходилось платить цену гораздо большую, нежели за любые другие сопоставимые нагрузки на организм.

— Мы пролетаем над мостом Нигриса! — крикнул Тригейн, чей страховочный трон находился рядом с люком в хвостовой части «Темного коня». — Сбрасываем бомбовый груз!

Аравейн позволил своему сознанию уплыть без якоря психического присутствия, и оно показало ему, как «Темный конь» со своими сестринскими кораблями сбрасывает рад-бомбы и вирионные уничтожители. Столетие назад Лев присоединился к голосам братьев-примархов, что осуждали использование подобного оружия, и поддержал примененные Императором ограничительные меры. Теперь же Первый легион не сдерживался и обрушивал на имперский город всю мощь этого вооружения,