Камень - Борис Вячеславович Конофальский Страница 41

Уполномоченный чуть передвинул кровать, сдвинул её так, что если будут стрелять через дверь, то по ней попадать не будут. Закинул в рот несколько драже витаминов и лёг на кровать, разложив рядом с собой всё своё оружие.

***

Горохов, как проснулся, первым делом выпил воды. Час двадцать пять. Скоро гостинца начнёт оживать. Он зашёл в душ, помылся и почистил зубы. Разорвал вакуумную упаковку и откусил кусок кукурузной лепёшки, решил не экономить и отрезал себе хороший кусок свиной колбасы. Деликатес.

«Если меня сегодня прикончат в степи, её сожрёт какой-нибудь урод. Уж лучше сам съем, побалую себя».

Поев немного, он присел на кровать и закурил. Выкурил почти всю сигарету, прежде чем ему захотелось откашляться. В последнее время он стал и вправду много курить. Ещё пару месяцев назад ему хватало пачки дня на два. Теперь едва хватало на день.

«Ну а как тут не курить, если такие дела творятся, - он затушил окурок в пепельнице. – Интересно, этот тоже украдут?».

Впрочем, вчера, когда он вернулся домой, то нашёл все свои метки нетронутыми, его номер никто не посещал.

Андрей Николаевич порылся в своих многочисленных вещах и нашёл новую одежду. Неброскую, простую, незапоминающуюся. Ту, которую предпочитал носить в командировках. Только вместо сапог на сей раз у него имелись добротные мягкие ботинки и обмотки. Всё остальное было как всегда: простой выцветший пыльник, галифе, рубаха с длинными и узкими рукавами, фуражка и белый платок под неё, для шеи и затылка. Респиратор, видавший виды, но с новыми и дорогими фильтрами, потёртые очки. Он даже флягу-тайник взял другую. И оружие… Свой любимый обрез и свой заметный револьвер уполномоченный отложил в сторону, взял шестизарядный дробовик, винтовку брать не стал, она бросалась бы в глаза. В степь он сегодня не собирался, а городе ему должно было хватить и дробовика. А на пояс, не стесняясь, повесил кобуру, в которой находился армейский «девять-восемь» с запасным магазином. Рация, две гранаты и патронташ под двенадцатый калибр завершили его костюм. Рацию он теперь собирался носить всё время, спрятав её в карман, но поставив на приём и убавив громкость. Он включил автоскан, и умный прибор теперь постоянно искал сигналы во всём доступном ему диапазоне. Неожиданностей, подобных вчерашней, ему хватило. Больше он в такие ситуации попадать не хотел.

Сейчас он выглядел по-другому, но на этом его сборы не закончились. Он достал из баула и развернул новый, объёмный тактический рюкзак. В него сложил всю ту одежду, в которой ходил в последнее время, туда же положил яркий и дорогой респиратор и отличные очки, револьвер и обрез. Также он взял с собой блок-детектор сигнала с экраном и источник сигнала: радиомаячок (жучок). Вот теперь он был готов.

Ни одной камеры он в гостинице до сих пор не заметил. Но это не сильно облегчало ему его задачу. А хотел он сейчас незамеченным выйти из гостиницы. Да, он теперь выглядел иначе, чем вчера, но толковый наблюдатель мог узнать его по росту и по осанке. И поэтому уполномоченный, приоткрыв дверь в общий коридор, посмотрел, нет ли там кого. Коридор был пуст. Но он не поспешил выйти из номера, а так и остался стоять у чуть приоткрытой двери.

Он ждал. В гостинице жил народ простой, все вставали рано, выходили по делам тоже рано, чтобы с двух до десяти, до начала зноя, покончить с большею частью дел. Это расписание люди сохраняли и в сезон дождей тоже. По привычке. А сейчас было как раз два часа утра. Народ, что проживал в гостинице, давно уже проснулся. Люди гремели чем-то в своих номерах, переговаривались. Поэтому ждать долго ему не пришлось. Уже минут через пять ожидания в коридоре послышался шум открываемой двери, голоса, потом звуки проворачиваемых в замке ключей. И как только мимо его двери прошли два человека с тяжёлыми мешками, он тут же вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Горохов пошёл за этими двумя людьми быстрым шагом и в конце коридора догнал их. Они с мешками и дробовиками, он со своим рюкзаком и почти таким же, как и у них, дробовиком, почти ничем друг от друга не отличались. И шёл он в двух шагах от этих двоих. А перед тем как начать спускаться по лестнице, он надел респиратор. В холле было уже многолюдно, вчерашний хмурый мужик варил на двух конфорках плохой чай. За чаем была очередь. И те двое мужичков, что шли перед уполномоченным, увидав очередь, махнули рукой – без чая обойдёмся – и сразу пошли к выходу. В общем, тот, кто должен был следить за ним в холле, наверняка его пропустил. Должен был его пропустить. Но теперь, после вчерашней стычки в степи, Андрей Николаевич не собирался рисковать. Он хотел быть уверенным, что за ним не следят, а посему, тут же отстав от мужиков, быстро свернул в узкий проулок.

Прошёл метров двадцать, развернулся и замер в темноте, привалившись к стене. Стал ждать, не появится ли кто. Но прошло время, минуты три, наверное, а в темноте проулка никто не появился.

«Прозевали».

Он повернулся и пошёл вдоль домов, а потом свернул к центру города, к остановке или, как выразилась вчерашняя юная телеграфистка, к столбу.

Едва третий час утра был, а народу у дома со столбом под сотню, недавно дождь, видно, был, грязи по колено. Настрой над толпою недобрый, видно, желающих работать больше, чем работы. Приезжают тягачи или грузовики, люди кидаются к ним толпой, толкаются, ругаются, заглядывают в кабины, что-то обсуждают с приехавшими, торгуются.

Горохов остановился в сторонке, стянул респиратор вниз, закурил, стал наблюдать. А народец-то тут разный. И старатели есть. И бродяги при оружии. Ещё нужно подумать как следует, прежде чем таких нанимать. Если саранчу собирать – ещё может быть, но какая сейчас саранча…

И тут худой невысокий тип в драном пыльнике и со старой двустволкой, увидав стоящего в стороне уполномоченного, направляется к нему, шлёпая сбитыми ботинками по грязи и ещё издали протягивая руку.

- Друг, дай закурить, курить охота – сил нет.

В степи нельзя отказывать человеку в