Сергей Лукьяненко - Реверс Страница 41

— Не надо стоять в этой… позиции.

— Не «в», а «на». Вот видите, языковые ошибки выдают вас с головой. Итак, вы не уроженец здешних мест. Никаких отметок о пересечении границы Оннели в ваших документах не обнаружено, поскольку не обнаружено и самих документов, хе-хе. Кто же вы? Костюм ваш на первый взгляд клондальский, но если присмотреться чуть внимательнее, видны отличия. В Клондале новая мода? А ну-ка ответьте мне на простой вопрос… — Последовала фраза на незнакомом языке.

Макс промолчал. Не только ему — любому было понятно, что выдавать себя за клондальца он мог лишь до тех пор, пока к нему не обратились по-клондальски.

— Так… Клондальского вы не знаете, что и требовалось доказать. — Вице-полицмейстер придвинул стул ближе к Максу. Улыбнулся. — Бьюсь об заклад, что вы также не говорите ни по-лорейски, ни по-сургански, ни по-аламейски. Может быть, скажете что-нибудь на своем родном языке?

Молчание.

— Нет? Зря, зря… Но как же нам быть? Ведь согласитесь, отпустить вас, не выяснив вашу личность, я не могу. И рад бы — да увы… — Вице-полицмейстер развел руками. — Понимаю: вас шокировали методы работы моих коллег… Уж извините их — работа такая. И пожалуйста, очень вас прошу, подумайте о себе. Пока что вы в статусе задержанного, а как изменится ваш статус в дальнейшем, зависит только от вас. Молчание не в вашу пользу. Уже сегодня судья может выдать предписание о вашем аресте, а это не трое суток — это полтора месяца. За это время вы скажете все, даю вам слово. Ну зачем вам это, а?

— За что меня задержали? — хрипло спросил Макс. — Разве в Тупсе запрещено переодеваться?

— Ни в коем случае. Вас задержали как подозрительную личность в связи с… недавними событиями. Уже за одно незаконное пересечение границы вам грозит полгода тюрьмы. Не страшно? Нашим тюрьмам далеко до клондальских по части комфорта… виноват, забыл, вы же не бывали в клондальских тюрьмах. Знаете что? Расскажите мне все как на духу, и я обещаю вам помочь. Все, что в моих силах. Что скажете? — Ответа не было. — Ну ладно, тогда я сам расскажу о вас кое-что. Вы не из Оннели, не из Лореи, не из Аламеи и уж конечно не из Клондала. Вы вообще не из нашего мира. Вы иномирянин. В нашем захолустье гости из иных миров редки, зато они часты в других краях, а информация доходит… Думаю, вы из того мира, что зовется Землей. И вы не пограничник — в противном случае вы давно бы начали сотрудничать… если бы вообще рискнули сунуться к нам в Оннели. Следовательно, вы контрабандист, угадал? Ваш интерес — чисто коммерческий. Если вы по заказу Старца доставили ему или его людям нечто из своего мира — я пойму. Ведь так оно и было, верно? Предлагаю сделку: вы рассказываете мне о том, какие товары и в каком количестве вы переправили, а я беру с вас слово никогда больше не появляться на территории Оннели и отпускаю на все четыре стороны. Согласны?

— Я не контрабандист, — устало сказал Макс.

— Ну хорошо, хорошо. Не контрабандист. Все мы люди, хе-хе, все мы можем ошибаться… В таком случае неужели вы пограничник?

— Нет.

— Я боялся, что вы скажете «да». Это разрушило бы доверие. Так кто же вы?

Рискнуть? И Макс решился.

— Я жил в мире, который здесь называют Гомеостатом… — начал он.

Он рассказал все: и про свою службу в Инженерном управлении транспортного департамента, и про еженедельную смерть, и про надоевшую Марту, и про умного дворника Матвея, и про Стеклянную площадь. Далее — про Теодора, Патрика, Рафаэля и пеший переход из какой-то горной местности в Тупсу. Вице-полицмейстер внимательно слушал, кивая и поддакивая, а один раз даже сделал попытку удивиться. Тут Макс заподозрил, что вице-полицмейстер не верит ни единому его слову.

Так оно и оказалось.

— Встать!!! — От начальственного крика задрожали стекла, а бьющаяся о невидимую преграду муха решила на всякий случай притвориться дохлой. — Шутки шутим, да? — Облик вице-полицмейстера стал страшен. — Сказки сочиняем? Пытаемся смеяться над полицией? Или просто разыгрываем сумасшедшего? Ну погоди у меня, голубчик, здесь и не такие соловьями пели! В камеру его!

— В одиночную? — робко подал голос дознаватель, все это время сидевший на краешке стула тише воды, ниже травы.

— Зачем в одиночную? В общую. Где у тебя серьезные сидят — в пятой?

— В пятой.

— Ну и этого в пятую. Двух суток не пройдет — образумится. А нет — поговорим с ним иначе.

Грубые руки схватили Макса за плечи и толкнули в сторону двери.

Глава 8. Дрезина

Сергея разбудил Тигран Арутюнович. Он выглядел помятым — вряд ли спал в эту ночь.

— Вставай, восемь часов уже… Ты с нами?

— Конечно.

— Тогда включайся. Операция уже началась. Быстро собирай манатки, бери только самое необходимое. Потом спускайся вниз. Идем впятером: я, Григорий, ты, Ева и Алена. Носильщиков не берем.

Со сна соображалось туго. К тому времени, когда Сергей родил первый осмысленный вопрос, Тигран Арутюнович уже исчез.

Значит, Алену решили взять… Ну и ну. Неопытную девчонку — и сразу на такую операцию?

Впрочем, кто тут еще неопытен… Охранница все-таки. Мастер по стрельбе. Наверное, умеет и еще кое-что.

Получалось, что самым неопытным и неприспособленным в пятерке все равно оставался он, Сергей Коханский… Мысль не грела.

Кем пожертвуют в первую очередь, если возникнет такая необходимость?

Наскоро умываясь, бреясь и собирая в рюкзак немудрящий скарб, Сергей колебался. Пойти — опасно. Отказаться теперь, когда уже дал согласие, — стыдно. Как поступить?

Стыд оказался сильнее. И еще имелось одно соображение: операцию вряд ли согласовали с боссом. Причем не только потому, что Аркадий Михайлович напился вчера в хлам.

Как ни мало знал Сергей, он уже понимал: босс категорически запретил бы уходить в Центрум сразу пятерым проводникам. Кто у него останется, если не вернутся все пятеро? Один лишь чесоточный Кирилл Денисович да еще коматозный Стас-Фантом в клинике? Родион Романович, способный в лучшем случае лишь сунуть голову в открытый им Проход, но никак не пролезть туда с рюкзаком? Это же несерьезно.

Но речь шла о Максе, и Ева закусила удила. Другие проводники ее поддержали, явно не имея с того материальной выгоды. Дух товарищества… гм. Есть такой феномен природы. Быть может, если придется туго, они все же не пожертвуют слабейшим звеном?

На лужайке кипела работа. Возле узкоколейки стоял грузовичок с откинутыми бортами, и три дюжих носильщика подавали из кузова нечто несуразное на маленьких железных колесах. Сергей пригляделся и узнал дрезину.

Мама родная! Такие дрезины он видел только в кино о гражданской войне. На ней и мотора не было — зато торчал рычаг-качалка, как на тренажере для развития мышц рук и спины. Сильнее потеешь — быстрее едешь.