Роман Злотников - Последняя крепость. Том 1 Страница 41

— Эта книга, — благоговейно проговорил Клут, — была создана более трех тысяч лет назад. Посмотри, Указавший Путь…

Он открыл книгу, перевернул несколько тяжелых пергаментных листов. И кивнул Гархаллоксу. Тот склонился над разворотом.

На одной из страниц был рисунок. Поглядев на него, бывший архимаг не заметил ничего странного. Неизвестный художник изобразил сцену из жизни королевского двора: монарх, которого можно было опознать по мантии и короне, простирал обнаженный меч над коленопреклоненными рыцарями, вероятно благословляя их на что-то. Несколько дам стояли поодаль. Обстановка дворцовых покоев, одеяния придворных дам, доспехи и оружие рыцарей и короля были выписаны детально и тщательно.

— Превосходный образец истинного искусства, — оценил Гархаллокс. — Но зачем ты показываешь мне это?

— Посмотри внимательнее. Неужели ты не понимаешь, в чем дело?

Архимаг еще какое-то время изучал рисунок. Что здесь могло быть необычного? Наоборот: все ясно и понятно. Во дворце он видел десятки картин, на которых были запечатлены подобные сцены.

— Послушай, Указавший Путь… — начал Клут, и в его голосе Гархаллокс с некоторым удивлением отметил нотки торжественности. — Круг Истины был создан теми, в чьей крови жила ненависть к ним, к тем-кто-смотрят — жила на протяжении долгих веков, с того самого времени, как они, развязав Великую Войну, с бессмысленной жестокостью истребили большую часть человечества. Ненависть передавалась из поколения в поколение, и память о том, как они жгли селения, стирали с лица земли замки и целые города, вырезали семьи, не жалея ни стариков, ни женщин, ни детей, — не умерла. Да! И в нашей с тобой крови, Указавший Путь, растворена эта ненависть, доставшаяся нам от наших предков — не уничтоженных ими в той дикой бойне. Но нас очень мало… Было мало, а стало еще меньше: тех, кто знал Истину о той Войне и о мире, в котором мы живем. Тех, кто знал Истину о том, что люди не сами распоряжаются своими жизнями. О том, что это они решают судьбы королевств и народов. Они — пастыри, а мы — безмозглые и слепые овцы, которые не знают, куда их ведут и что их там ждет. Но и Круг Истины не знал всего, потому что самую страшную тайну человек — каким его сделали те-кто-смотрят — постичь не в состоянии. Константин оказался первым, кому удалось приблизиться к разгадке этой тайны. Как он стал самым могущественным магом во всех Шести Королевствах? Настолько могущественным, что даже они устрашились его мощи? Презрев древний запрет, он изучил все четыре Сферы магии. И обрел невероятную силу. Но он был маг и мыслил привычными для мага категориями. Он сделал только первый шаг к открытию тайны.

— Подожди, подожди! — взмолился Гархаллокс. — Что это за тайна? Почему ты говоришь загадками?

— Посмотри на рисунок. Здесь скрыто то, о чем я хочу сказать.

Архимаг уставился на рисунок в книге, которую Клут держал перед ним, но изучал его, нахмурив брови, совсем недолго.

— Ничего необычного я здесь не вижу, — сказал он.

— Вот! — поднял палец ученый. — В этом-то все и дело! Смотри, убранство покоев, одежды людей… доспехи и оружие — все такое, каким ты привык видеть!..

— Конечно, — пожал плечами Гархаллокс. — Разве это удивительно?

— Но возраст этой книги более трех тысяч лет, — закончил Клут.

— Да хоть четыре тысячи… Что с того? Из века в век люди жили так, как жили их предки. Мир таков, каким его сотворил Неизъяснимый. Божественные дети его и дети их детей даровали людям знания, тем самым облегчив им жизнь. С тех пор мало что изменилось. Это знают все в Шести Королевствах.

— Именно поэтому я и сказал тебе, что люди не могут постичь тайну, открытую Хранителям, — выслушав Гархаллокса, со вздохом проговорил Клут. — Они очень постарались — и стараются по сей день, — чтобы люди оставались так же слепы.

— Я не понимаю…

— Ты уже увидел крохотную часть того, что составляет тайну, — и все равно не понимаешь. Слушай, Указавший Путь. Человек рождается неразумным и слабым. Идут годы, и он изучает мир, окружающий его. Он становится сильнее и умнее. Как крепнет его тело, так развивается и его разум. То же самое происходит и со всем человечеством в целом. Возраст народов исчисляется не месяцами и годами, а — веками и тысячелетиями.

— Ты хочешь сказать, что наши предки были глупее и слабее нас? — усмехнулся Гархаллокс. — Ты, видно, так долго притворялся сумасшедшим, что у тебя и впрямь помутился разум. Все великие заклинания написаны в прошлом. Все то, что отличает нас от диких огров и троллей, создано в прошлом. Давным-давно… еще до Великой Войны…

Тут Гархаллокс, осекшись, замолчал. Клут закрыл книгу и аккуратно поставил ее на полку — на то место, с которого взял.

— Вот так оно все и есть, — повернувшись к архимагу, произнес ученый. — Я — историк… Все время после Великой Войны жизнь на землях Шести Королевств напоминает существование лягушек на болоте. До того, как восход Алой Звезды означил время Смуты, двести лет человечество не знало даже мало-мальски серьезного военного конфликта. Двести лет, Указавший Путь! И к чему тогда винить Варкуса и других?.. Они — хроникеры правящих династий, потому что больше им нечего изучать… Ты знаешь, как они… управляют жизнями королевств? Конечно, знаешь. Едва появляется тот, кто способен хоть как-то изменить существующий порядок, — этот кто-то немедленно получает приглашение в Тайные Чертоги, где его ждет вечная жизнь, полная неописуемых наслаждений и неземных утех. Никто из людей не в силах отказаться от такого. И не отказываются. И исчезают навсегда. Тысячи лет во всех Шести Королевствах бытует поверье, что вечную жизнь в Тайных Чертогах может заслужить только самый достойный, самый умный, самый умелый… И Тайные Чертоги поглощают их всех — тех, кто мог бы сделать жизнь людей лучше и проще. А вместе с ними исчезает и все то, что они успели придумать и воплотить…

Гархаллокс пошарил вокруг себя руками — словно искал то, на что можно было присесть или хотя бы опереться.

— Лампы, дающие свет без огня… — прошептал он. — Двери, открывающиеся сами собой… Неусыпное Око… А что еще?

— Много всего, — ответил Клут. — Неизмеримо больше того, что ты успел увидеть. Оружие, способное уничтожать на расстоянии в сотни шагов… Повозки, влекомые не лошадьми, а силою пара… Станки, с помощью которых один лишь человек может производить одежду, утварь, книги, да что угодно — по несколько десятков штук за день… Заклинания величайшей мощи…

— Эти удивительные вещи изобретены нашими предками?

— Эти вещи изобретались на протяжении многих поколений. Но человечество так и не увидело их. И не скоро еще увидит.

— В это трудно поверить, — замотал головой Гархаллокс. — В это… невозможно поверить! Неужели человек способен создавать такое?

— Тысячи лет в головы людям вдалбливалось обратное. Как человек научился выращивать пшеницу, овес, кукурузу, пшеницу? Как он научился молоть зерна и печь хлеб? Как научился ткать одежду? Ковать металлические изделия? Приручать животных?

— Эти знания даровали людям боги, — быстро, но, впрочем, не совсем уверенно ответил архимаг. — Давным-давно…

— Вот видишь… век идет за веком, а жизнь на землях людей не меняется. Люди пользуются тем, что давно им известно.

— Нет… — выговорил Гархаллокс. — Не совсем так… Время от времени придумывается что-то новое. Или улучшается что-то старое…

— Песчинки в море, — сказал на это Клут. — Капли в струях ливня. Если бы не они — жизнь людей менялась бы от поколения к поколению. Менялась бы к лучшему. Иногда мне хочется броситься на землю, выть и кататься — при мысли о том, каким могуществом обладало бы теперь человечество, когда бы те-кто-смотрят не выхолащивали его. Им не нужен сильный, умный и умелый человек. Им нужен такой человек, каким он был тысячи и тысячи лет назад. В сущности, роль, которую они предназначают людям, состоит только в том, чтобы мы охраняли Пороги, обеспечивая тем самым безопасность им же. Только и всего. В деревнях гусям и уткам тоже подрезают крылья: иначе птицы будут перелетать через ограды, удирая в озера и болота, тогда как их задача — давать хозяевам мясо, яйца, пух и перо… Вот она — великая тайна этого мира. И в тайне этой — чудовищное преступление тех-кто-смотрят против всего человечества.

— Невероятно, — снова повторил Гархаллокс. — Невероятно… А мы… не могли даже подумать об этом. И Константин… и он тоже…

— Константин — всего лишь человек. Такой же, как и ты. Разве ты увидел то, что увидел, если бы я не открыл тебе глаза?

Гархаллокс потер ладонью лоб и вскинул голову.

— Я должен посмотреть все, что находится в этой Библиотеке! — заявил он. — Я все еще… не до конца верю тебе, Клут. Прости…

— Незачем извиняться. Это не твоя вина. Это — их работа. Многовековая работа.