Роман Злотников - Генерал-адмирал. На переломе веков Страница 41

К обеду эскадра Сэмпсона перестала существовать. Как потом выяснилось, добраться до Майами удалось лишь одному американскому миноносцу и двум канонерским лодкам. Еще одна канонерка дошла до Ла-Романы, где была интернирована. Впрочем, к моменту прибытия в этот порт она пребывала в таком состоянии, что ее все равно дешевле было затопить, чем отремонтировать. Остальные корабли были потоплены, в том числе экспериментальный динамитный крейсер «Вулкан», который Сэмпсон притащил сюда, чтобы использовать против береговых батарей Сан-Хуана. Более трех тысяч американцев — все, кого смогли подобрать, — попали в плен. Это был разгром. Полный. Абсолютный. Нет, и на Филиппинах поражение янки также было разгромом, однако после подхода крейсеров Серверы перевес сил безоговорочно оказался на стороне испанцев, что американцы изо всех сил и подчеркивали, когда где-то заходила речь о том сражении. А вот здесь силы были почти равны. Причем это «почти» было явно в пользу американцев. Так что крыть им больше было нечем.

Уже к вечеру объединенная испанская эскадра двинулась в сторону Гаваны. Сервера даже не стал пополнять боезапас и подгружать на свои крейсера уголь. Топлива его отряду осталось только-только на переход, а со снарядами дело вообще было швах… Но судя по последней информации, он уже успешно добрался до Гаваны. По пути крейсера Серверы сделали небольшой крюк до районов высадки американских войск и перепахали их остатками снарядов — уничтожили, все построенные американцами причалы и склады, а заодно потопили несколько американских транспортов, стоявших под разгрузкой. После чего вся эскадра укрылась в порту Гаваны…

Итоги конкурса подвели в октябре. Интересных предложений было масса. Но наибольшую пользу должны были принести те, которые требовали создания новой индустрии строительных материалов. То есть разворачивания производства неполнотелого кирпича, керамзита и керамзитобетонных блоков, а также бетонных плит перекрытия. И у меня забрезжил свет в конце тоннеля. Нет, расходы на программу в целом никак не уменьшались. Но ведь под маркой этой программы я вполне могу развернуть новые производства, которые начнут выпускать востребованные продукты. Ну и пусть я лет десять, а то и пятнадцать не смогу получить с них никакой прибыли. Зато потом…

Подведение итогов конкурса состоялось в Зимнем дворце. В присутствии императора. Победителей оказалось десять человек, среди них четыре иностранца. Два испанца (один как раз и предложил нечто напоминающее керамзит, а проекты второго должны были вывести производство сантехники на уровень как минимум 80-х годов XX столетия), один бельгиец и один англичанин. Все они получили по десять тысяч рублей и предложение организовать производство в России — либо самостоятельно (ну, деньги-то на старт-ап у них появились), либо на паях с председателем Благотворительного общества вспомоществования народному образованию великим князем Алексеем Александровичем Романовым, то есть со мной. Еще около пятидесяти человек получили вторую премию в тысячу рублей и предложения по работе на предприятиях великого князя, а также некоторых других промышленников — членов комитета. Поощрительных премий в сто рублей было роздано аж двести пятьдесят. И торжественно объявлено, что, хотя конкурс закончился, комиссия по рассмотрению новых предложений, пусть и в урезанном составе, работу будет продолжать. Так что предложения можно подавать и далее. И если какое-то из них комиссию заинтересует, автору предоставят возможность его реализовать.

После этого началась рутина. Я крутился, согласовывая сроки создания новых педагогических училищ и программы обучения в них (поскольку имеющиеся никак не могли обеспечить нам необходимое количество учителей), планы размещения, сроки строительства и выхода на рабочий режим новых производств, графики расширения старых, и старался не обращать внимания на нападки «прогрессивной» прессы по поводу того, что, мол, Благотворительное общество вспомоществования народному образованию отчего-то строит не школы и ремесленные училища, а заводы и фабрики, становящиеся собственностью великого князя.

А к октябрю пришло сообщение, что Сервера одержал новую блестящую победу. Которая в моих глазах стала предвестником скорого поражения Испании. Но об этом пока догадывались очень немногие…

Глава 9

Сервера сидел напротив меня и пил кофе, а в глазах у него читался вопрос. Я молчал. Нет, рано или поздно ответить на этот вопрос мне придется. Но что бы я ни ответил, вряд ли это полностью удовлетворит сидящего передо мной человека, которого я очень хотел бы считать своим другом. Адмирал Паскуаль Сервера-и-Топете в данный момент был самым прославленным флотоводцем мира. Герой битв у Кавите, Сан-Хуана, Майами, Сент-Питерсберга, где он потерял свой единственный броненосец, окончательно уничтожил американский флот в Чесапикском заливе, лишившись почти всех броненосных крейсеров. Еще три месяца после этого он зверствовал на Атлантическом побережье САСШ и в Мексиканском заливе двумя оставшимися у него крейсерами нашей постройки, захватив и отправив на дно сотни американских судов. Правда, большинство из них водоизмещением не превышали тысячи тонн, но около восьмидесяти были весьма крупными кораблями. А потом у американцев появился новый флот. (Семь кораблей были куплены американцами у нас, у русских, в том числе три крейсера, являвшиеся развитием тех, что остались у Серверы. Испанскому адмиралу мы продали корабли из первой серии, поскольку только они были с угольным отоплением котлов, а американцы купили у нас крейсера уже следующей серии, с нефтяным отоплением. Они могли себе это позволить, поскольку, в отличие от испанцев, нефти у них было в достатке…) И началась агония. Но даже в этих условиях Сервера показал себя великолепным флотоводцем. Янки за уничтожение двух его последних крейсеров пришлось заплатить пятью своими кораблями, один из которых был нашим. Однако, когда его избитый донельзя крейсер «Эль Сид» наконец добрался до кубинского берега и выбросился на мелководье в трех милях от Матансаса, всем стало понятно, что это конец. Максимум, что теперь могли противопоставить американцам испанцы, — это шесть крайне устаревших боевых кораблей, да в непонятно, насколько отдаленном, будущем три ни шатко ни валко достраиваемых крейсера типа «Принцесса де Астуриас». И хотя из купленных американцами боевых кораблей как минимум двенадцать тоже не отличались особой прогрессивностью конструкции (мы, например, кроме крейсеров — наследников «золотой» серии, продали им четыре далеко не новых броненосца, два типа «Чесма» и еще два типа «Император Александр II»), но против того, что сейчас осталось у испанцев, они были куда более боеспособны, чем все, что имелось у американцев в данный момент. Ибо, скажем, из броненосцев у американцев уцелели только реконструированные океанские мониторы с весьма слабой мореходностью.

Конечно, закупка у нас такого старья вызвала жуткий скандал в Конгрессе, но деваться американцам было некуда — они до скрежета зубовного желали получить корабли, способные на равных противостоять «волчьей стае Серверы», как писали газеты Херста. А два корабля русской постройки, опять же благодаря газетчикам, считались едва ли не главной ударной силой испанского адмирала, поскольку из «бойни в Чесапикском заливе» смогли вырваться только они. Причем без каких-то критических повреждений. Мы же соглашались продать американцам наши новые крейсера только в комплекте со старыми. Они скрепя сердце согласились. И не прогадали. Несмотря на все вопли, именно появление этих кораблей и положило конец бесчинствам Серверы у берегов САСШ. А затем прекратились и конвои испанцев на Кубу…

Возможно, дело было и в том, что через пару-тройку месяцев после того как это старье вышло в море под американским флагом, у САСШ появились и новейшие корабли. Янки приобрели их у латиноамериканцев — аргентинцев, бразильцев, уругвайцев. И все эти корабли были лучшей европейской постройки. Некоторые из них носили флаги государств, которые их заказали, всего несколько недель, то есть лишь во время перехода с верфей Англии, Франции и Италии до Нью-Йорка, Норфолка и Ки-Уэста. Кроме того, на верфях Крампа в Филадельфии, а также на множестве других верфей в Нью-Йорке, Бостоне, Норфолке и так далее были заложены или даже спущены на воду и поставлены к достроечной стенке десятки новых мощных боевых кораблей их собственного производства.

Впрочем, на самом деле все началось еще раньше. Сразу после битвы у Сан-Хуана, в Европе, в основном в Англии и во Франции, стала потихоньку разворачиваться компания за отмену торгового эмбарго. Причин тому было несколько. Во-первых, Англия и Франция были совершенно не заинтересованы в резком повышении международного авторитета Испании, после блестящих побед Серверы взлетевшего на небывалую высоту. Во-вторых, некоторые американские товары, например виргинский табак, заменить было просто нечем. А запасы на складах уже иссякали. Поставки же новых партий, вследствие того что они осуществлялись через посредников в лице шведских и швейцарских фирм (из которых три принадлежали структурам, находящимся под моим контролем), обходились заметно дороже, серьезно снижая прибыль английских, французских, немецких и голландских торговых и табачных компаний. Ну а кто будет спокойно смотреть, как прибыль, которая должна быть твоей собственной, оседает в чужих карманах? Так что уже в конце 1898 года началась активная возня, и к январю 1899-го вопрос смягчения, а то и снятия режима эмбарго был уже не за горами. Несмотря на то что война еще не закончилась… Ну а когда газеты взорвались сообщениями о том, что русские, которые вроде бы и не объявляли никакого эмбарго, но до сих пор строго поддерживались его условий, подписали большой контракт на продажу американцам кораблей и поставку военного оборудования и снаряжения на сумму почти в сорок миллионов рублей, скорая отмена эмбарго стала всем очевидной. Особенно громко возмущались британцы, которые после того происшествия в Маниле и гибели сотрудников «Ллойда» заблокировали уже почти согласованную сделку по продаже американцам своих кораблей. Однако в тоне большинства газет других стран, комментировавших это событие, в адрес англичан то и дело проскакивали ехидные нотки. Мол, потому так громко орете, что сами не успели. Но наиболее болезненно эта сделка была воспринята в Испании, где многие расценили ее как предательство. Все помнили, сколько сделали русские для побед Серверы, и сообщение о том, что теперь они пошли навстречу врагам, вызвало у испанцев шок…