Ярослав Коваль - Сквозь бездну Страница 41

Ниршав взглянул на меня странно.

— Нет, дело совершенно не в этом. Даже не уверен, что правильно делаю, говоря тебе это. Небось в следующий раз начнёшь тянуть и сомневаться, да отказываться…

— Шутишь? Разве я мог отказаться?

— А как же. Запросто. Разве Аше тебе отдавала прямой приказ?

— Она уже приучила меня, что любая её просьба — это тот же приказ, — иронично усмехнулся я.

— Не любая. Нет, — Ниш помедлил, прежде чем заговорил снова. Мы с ним уже вышли из залы и остановились в огромном коридоре, открытом в столь же огромную галерею. Колесничные гонки тут устраивать или соревнования грузовиков, вполне. Места хватит. — Понимаешь, Аше попросила тебя потому, что ты чужой. У тебя ведь какие-то свои представления о том, что допустимо и что нет, что нанесёт ущерб твоей чести, а что не нанесёт. Можно было ожидать, что ты согласишься.

— Э-э-э… — Я думал, что меня уже ничто не способно поразить. А поди ж ты! — Интересно… Получается, то, о чём она просила, считается унизительным?

— Нет, не так.

— Подлым?

— Нет, что ты! Ни в коем случае! Просто… Не соответствующим статусу воина.

— Кхм… А ты бы мог озвучить мне список того, что статусу воина не соответствует? Не очень-то улыбается, чтоб в меня пальцами тыкали.

— Боюсь, это маловероятно, — Ниршав против желания улыбнулся.

— Почему? Боишься, что в следующий раз я откажусь спасать Аштию?

— Не думаю, что откажешься. Просто слабо себе представляю, как бы я огласил тебе список того, что вроде как не принято или не полагается, или не одобряется. Каждый из нас на протяжении жизни привыкает это чувствовать. Например, разве я б смог парой слов описать, какие именно действия в общении с мужчиной недопустимы для девушки, если она хочет сохранить в чистоте свою репутацию? Даже возьмись я, сумею упомянуть хорошо если половину. Девчонкам же тут ничего не нужно объяснять, они инстинктивно это чувствуют, понимаешь?

— Вполне.

— Видишь ли, самое главное, что тебе совершенно нет нужды напрягаться и просить себе подобный список. Воин твоего уровня и статуса уже может не бояться тыканья пальцами. Ты уже сам определяешь, что именно можешь себе позволить в рамках закона и основных традиций. Как, к примеру, та же Аштия, а до неё — её мать и бабка. Женщине традициями предписано быть женой и матерью. Военным вождём им быть не положено. Однако эти женщины стали, и, хотя они удивили всех окружающих, камнями представительниц Дома Солор никто не побил. И вообще… Аше не стала бы требовать от тебя действий, могущих по-настоящему испортить тебе репутацию. И от меня — тоже. Не те у нас отношения, сам же понимаешь. Просто никто другой из офицеров Генерального штаба и даже помладше на это действие не пошёл бы. Понимаешь?

— И ты тоже не пошёл бы?

— И я. — Ниршав сморгнул. — То есть, может, и пошёл бы. Если бы не было вариантов. Я очень многим обязан Аше. Но есть же ты, и ты согласился.

— Ну-ну…

Я проводил его взглядом. Офицер подхватил поводья ящера, на котором мы прилетели сюда и который терпеливо ждал нас, притулившись у колонны, и стал разбирать их. Странное ощущение преследовало меня.

Быть всё время в гуще событий и почти ничего в них не понимать — это надо умудриться! Уж наверняка меня не посвящают во все тонкости местной воинской этики в первую очередь потому что уроженцам мира Империи многие вещи представляются само собой разумеющимися. А отчасти, видимо, это предпринимается затем, чтоб лишние знания в моей голове не стали препятствием для осуществления задумок Аштии.

Хотя… Я наверняка слишком много на себя беру. Незаменимых нет. И я тоже вполне заменим, несмотря на свои «чистоту», чуждые привычки и представления о допустимом.

Когда ящер нёс нас двоих обратно в лагерь, я услышал позади странный рассыпчатый треск, а обернувшись, увидел фонтан искр, напоминающий фейерверк, целую серию вспышек, потом — шипящий, быстро рассеявшийся световой вихрь. Ниршав тоже покосился назад, но бегло — всё-таки он держал поводья, а лавировать меж башен и огромных зубцов приходилось со всем вниманием.

— Ага, вот и каюк прежнему Аскеналю.

— Это так возвещают о переходе права на область в другие руки?

— Право на область перешло в тот момент, когда Аше подняла жезл. Теперь она — Аскеналь, пока в свою очередь не передаст власть его величеству.

— Его величество, как понимаю, метит стать императором ещё одного мира?

— Сомневаюсь. Исходная задача этого не подразумевает. Как я понял, нам предстоит захватывать ещё две крупные области и таким образом исключить возможность внезапного вторжения в земли Империи. В других же пусть демоны воюют и всё разоряют в своё удовольствие. Состояние сопредельных владений и тамошних хозяйственных дел его величество волнуют мало. М-да… С последующей областью будет намного труднее, чем с Аскеналем.

— Почему?

— Да потому, что Мероби и Ардаут подготовятся к нашему вторжению, почему ж ещё?! Времени у них достаточно. Правда, Ардаут это едва ли спасёт, а вот Мероби… Ну ничего, Аше тут всё предусмотрела. Война продлится ещё месяцев шесть как минимум. А дальше по ситуации. Может быть, оценив наши усилия положительно, государь дополнит свои первоначальные приказы и захочет захватить ещё что-нибудь… Ресурсы Империи это позволяют. Обычное дело, когда война в соседнем мире идёт и год, и два, и три…

— Итить твою налево!

— Что?

— Ругаюсь я, что…

— Ну, тебе-то будут давать отпуска. И мне тоже жаловаться не приходится. Одна Аше тут будет торчать безвылазно до самого конца. И с нею — самые крупные чины. Раджеф тоже. Но он в любом случае жену не оставит одну.

— С ума сойти! Аштия и рожать собралась в демоническом мире?!

— Этот вопрос мы с тобой обсуждать не можем. Не наше, знаешь ли, дело, — Ниршав сразу стал чопорным до накрахмаленности. Наверное, именно так он с подчинёнными разговаривает.

Впрочем, я уже и сам прикусил язык. Действительно не моё дело, конечно же.

Захват Аскеналя предстояло праздновать, об этом я узнал уже в военном лагере, который теперь переносили в крепость. Общее оживление подсказало, что подобный праздник, во-первых, традиционен, во-вторых — ожидаем. Все вопросы, связанные с ним, решались молниеносно — и сколько снеди будет приготовлено и подано, и сколько вина на человека будет дозволено выпить. И — в том числе — какие именно отряды пролетят с празднованием, потому что будут стоять в дозоре. В их числе оказались и две мои сотни.

Оживления бойцам из моего отряда это изрядно поубавило. Больше всех пригорюнился Аканш — он, в отличие от меня, должен был следить за ребятами, за тем, чтоб несли службу и не наклюкались. Мне-то в любом случае остаться без праздника не грозило — я должен был пировать вместе со штабистами и самой Аштией.

Именно там-то я с ней и столкнулся — впервые с тех пор, как жезл перешёл из рук в руки. В огромном зале, мрачном, несмотря на обилие магических светильников, которые способны были оживить, казалось, даже отсыревшую пещеру, ждали столы. На них диковато было смотреть — накрытые скатертями и уставленные ступенчатыми блюдами с угощением, они вносили диссонанс в чисто демонический интерьер бывшей тронной залы. Или как там называются у демонов подобные помещения официозного назначения.

Госпожа Солор встречала каждого приглашённого, к каждому считала себя обязанной подойти с любезной фразой, с вопросом о самочувствии и настроении.

Стоило только на неё посмотреть, и все вопросы, в чём были причины прежнего невнимания, и куда она пропадала, снимались сами собой. Глаза были уставшие, набрякшие, синева под глазами лишь отчасти спрятана старательно, густо наложенной косметикой. Но смотрела она бодро, удовлетворённо, хоть — я мог бы побиться об заклад на что угодно — предпочла бы сейчас не пировать, а отоспаться наконец.

Ко мне Аштия подошла с весёлой улыбкой и полным бокалом, но глаза смотрели строго.

— Спасибо за помощь, — произнесла женщина, сильно понизив голос. — До сих пор не было возможности даже словом перемолвиться. Но ты мне простишь, я надеюсь. Победа всегда — уйма забот.

— Да понимаю, понимаю.

— Надеюсь, ещё пока не до конца понимаешь. Но всё впереди, ты прекрасно начал. Быть тебе крупным чином.

— Ты, видимо, планируешь для меня что-то ещё?

Она задумчиво и как бы в колебаниях посмотрела мне в глаза. Снова я ощутил себя так, словно не понимаю чего-то очень важного, причём по собственной недалёкости.

— Да, конечно, планирую, и, разумеется, ещё не раз буду прибегать к твоей помощи. Понимаю, тебя очень уязвляет то, что я вроде бы общаюсь с тобой только для того, чтоб дать очередное поручение.