Навь. Книга 4 (СИ) - Борисов Олег Николаевич Страница 42

— Поспрашиваем его хорошенько о том, что знает, а потом, — Лоренцо выразительно провел большим пальцем правой руки по горлу. — Не тащить же его с собой обратно. Особенно после этого!

Старый мочевой пузырь шамана не выдержал, и теперь вокруг него расплывалась лужа.

— Вот скотина! — Лоренцо подошел к шаману, и, брезгливо морщась, наподдал ботинком ему по заднице. Шаман перевернулся на другой бок, и пустил слюни на пол. — Так что отдыхай, тебе делать больше нечего. И еще раз, пожалуйста, без фокусов и резких движений.

Да уж, с фокусами придется завязать. Два к четырем, точнее полтора — я так и не выяснил, насколько Гоша хорош как характерник, но выучку янычаров и самого Лоренцо знал. И еще знал, что он не блефует и в случае необходимости взорвет свою едрену бомбу, такая черта как отчаянность в его характере была. А дальше обследовать город мы принялись с самого утра. Ну и естественно, как же без присмотра со стороны его янычара, который вроде как был наблюдателем, трезво оценивая свои возможности против двух волхвов.

А обследовать было-то особо и нечего — кроме «проспекта», площади и дворцово-храмового комплекса город был почти полностью разрушен. Каменные обломки, бывшие когда-то колоннами и стенами, устилали улицы. Некоторые здания были целиком погребены под земляными холмами-курганами, на которых не росло ничего, видимо аура была плохая — скорее всего, когда-то, ни я ни Гоша не видели ни малейшего отклонения от нормы.

То и дело путь нам преграждали зияющие расселины, которые приходилось обходить — перепрыгнуть такую пропасть не представлялось возможным, вон даже некоторые дома ухнули туда без следа, кое-где оставив после себя рухнувшие набок плиты стен. Я решил поэкспериментировать, и уронил валявшийся зазубренный с острыми краями осколок в одну из расщелин, напрягая слух. Ничего. Как будто камень ушел в самые недра земли, не издав ни звука. С концами.

Так мы обошли дворец, прошли еще с полмили и попали на древнюю набережную, точнее на то, что от нее осталось. Речка, текущая откуда-то издали, и теряющаяся в зарослях вдалеке была небольшая, метров сорок-пятьдесят в ширину. К ней раньше был подход по каменной лестнице, теперь разрушенной и еле угадывающейся. На другой стороне через реку угадывались когда-то разбитые здесь поля, теперь поглощенные буйством тропической зелени, раскрасившей их в пестрый ковер цветов, росших здесь ну никак не меньше тысячи лет.

— Через речку не пойдем, нам там делать нечего, — озвучил я свои мысли. — Возвращаемся во дворец.

Самое интересное, что здание дворца когда-то разыгравшееся здесь землетрясение пощадило, только несколько колонн обрушилось. Сколько оно было баллов — неизвестно, однако разрушения были большими. Поэтому и ушли отсюда люди, потеряв веру в своих богов, которым и приносили человеческую жертву. Цивилизация? Ну была такая довольно странная древняя цивилизация. Я постоянно слышал о том, что вот какие сволочи испанцы, поперерезали инков с ацтеками и майя, уничтожили ту цивилизацию, которая могла бы соперничать с западной, и тэ дэ, и тэ пэ. Испанцы действительно во времена конкисты человеколюбием не страдали, учитывая какой отмороженный контингент работал в Южной Америке, зверства творили еще те, что рейнджеры во Вьетнаме или эсэсовцы изошли бы на говно от зависти. Ну а с другой стороны, бедные милые туземцы? Не смешите. Когда испанцы увидели, что творили туземцы, и как вырывали еще трепещущие сердца у своих жертв, да делая это зачастую в промышленном масштабе, бывало по несколько десятков зараз, пуская кровь со своих пирамид так, чтобы она стекала до земли, они испытали культурный шок. Тем более уж больно их боги, требовавшие человеческой крови, сильно напоминали демонов и сатану мира христианского. Ну и естественно, не вынеся такого, по их мнению, непотребства и осенив себя крестным знамением как ревностные католики, конкистадоры взялись за шпаги и мушкеты. Ну а продолжение истории знают все. Плачущие историки и либералы, цивилизованные по западному образцу индейцы и метисы, раздербаненная корпорациями Южная Америка и возведенный в абсолют католицизм. Все как обычно — горе побежденным.

Пикнула коробочка рации на поясе янычара, он обменялся несколькими фразами по-итальянски с Геррой — я все равно этот поэтический язык не понимаю.

— Вас приглашают присоединиться, — сказал нам сопровождающий и сделал широкий жест рукой.

— Ну пойдемте присоединимся, — ответил я.

Подходя ко дворцу, мы услышали взрыв, и вверх поднялось облако белой пыли, из которого появился Лоренцо.

— Наденьте маски, — он закашлялся, и протянул нам респираторы. — Я сам сдуру про них забыл.

Мы послушно натянули маски. Я знал, насколько это хреново — в прошлой жизни несколько раз дышал таким аэрозольным туманом, и после этого было хреново.

— Пойдемте за мной, — он махнул рукой, промычав через респиратор.

— Ну и нахрена? — спросил я, увидев кучу каменных обломков.

— Вход в подземелье был завален землетрясением, без взрыва было никак. Да и ловушки, которые тут были либо сработали, либо уничтожены, — подмигнул он мне.

— Тогда стой, — я отстранил его и шагнул вперед.

Да, взрыв заставил сработать несколько ловушек, но еще пара примитивных механических и гидравлическая осталась. Ну а нас к поискам такого рода готовили.

— Вот теперь можно, — мы с Гошей переглянулись.

— Только после вас, — усмехнулся Лоренцо и показал на тяжелую каменную дверь с резным орнаментом.

Я быстро обследовал ее на предмет сюрпризов, и не зря — плита над нашими головами могла ухнуть вниз, погребая нас под собой.

— Сейчас, — я глянул на приводной механизм. — Есть взрывчатка?

— Ты смотри, не обрушь тут все.

— Дайте мне грамм пятьдесят, не больше.

Я быстро слепил из пластида небольшую колбаску, наложил ее на стену, обжал детонатор и поджег огнепроводный шнур. Затем мы отбежали в закуток и закрыли уши. Хлопок, громкий скрежет камня о камень — и перекосившаяся плита просела, упершись в стену.

— Теперь можно.

Мы вшестером отвалили резную каменную дверь.

— Вот это да! — вырвалось у Лоренцо.

Да, такое зрелище могло потрясти кого угодно — груды золота, раньше находившегося в плетеных корзинах и деревянных ларях, обратившихся теперь в пыль, покоились на полу.

— Ну что встали, как истуканы? — обратился Лоренцо к нам. — Берите, сколько сможете унести, разрешаю. Все равно столько золота не истратить и за сто жизней. А так оно иногда может и помочь начать новую жизнь. Так что…

Глава 16

В храм бойцы ФАРК двинулись, когда уже взошло солнце. После вчерашней потасовки, когда погибли трое индейцев, Алехандро Перес не решился сразу обшаривать руины. Наступающая ночь, куча дыр под ногами — при свете факелов можно сколько угодно бродить и ничего толком не найдешь. Поэтому командир боевиков провел бессонную ночь и уже поутру погнал своих головорезов осматривать округу. В первую очередь наведались во дворец, где кроме пыли и лишайника ничего не нашли. После чего осмотрели снаружи стоявший напротив храм на наличие запасных выходов и столпились перед черным зевом, ведущим внутрь.

Установленный на сумках маячок в мешанине развалин сбоил и не давал точную привязку. Да, проклятый шаман был где-то здесь, в городе. Но вот где?

Правда, если вспомнить, что хитрый гуарани наверняка спешил в Пайтити ради проведения некоего обряда, то из двух возможных худо-бедно уцелевших мест остался только храм. Тем более, что обещанные золото и драгоценности под ногами не валялись, поэтому Перес решил устроить последнюю накачку перед захватом ублюдка:

— Живьем брать гада! В крайнем случае, можно колено прострелить, если попытается удрать. Ну и потом расспросим уже обстоятельно, где сокровища припрятаны.

Ватиканские наемники подобрались к храму лишь через десять минут. Слишком неудобная местность вокруг, того и гляди, обнаружат. Но зато после того, как последний из боевиков ФАРК скрылся внутри, их преследователи быстро заняли позиции по краям площади, перекрыв все пути отхода. Убедившись, что противник оставил на входе единственного бойца, командир группы жестом отдал приказ и снайпер всадил пулю в охранника с пулеметом, который переминался с ноги на ногу на истертых каменных ступенях. Тело покатилось вниз, навстречу ему рванули паписты. Но вместо неожиданного для ФАРКовцев проникновения, напоролись на засаду. Изукрашенный различными резными фигурками фасад расцвел огненными вспышками, загремели автоматные очереди.