Тень маски - Николай Александрович Метельский Страница 42

— Ясно, — произнесла она задумчиво. — А Патриархи точно не смогут превзойти уровень Ветерана?

— Ты ведь и сама знаешь ответ на свой вопрос, — прикрыл он глаза и покачал головой. — Хотя есть версия, что Патриархи — это сильно ослабевшие герои из легенд, но я сомневаюсь, что Аматэру Синдзи — пришедший к нам из сказок герой.

* * *

В салоне личного самолета отдельно от остальных родственников сидели двое — глава рода Тайра и его сын и наследник. Тайра Бунмей имел мужественную внешность — суровое выражение лица, высокий рост, густые брови, длинные волосы, небольшие усы и бородка. А еще он фанател от группы «Интер», но об этом мало кто знал.

— А ведь получается, император знал, что Аматэру Патриарх? — спросил Бунмей.

— Получается, знал, — пожал плечами его отец.

— То есть мы опять пролетаем с Виртуозами? — скривил Бунмей лицо.

— На этот раз мы хотя бы родовыми землями обзаведемся, — хмыкнул Масару.

Главе рода тоже не нравилось, что они не смогут претендовать на ребенка от Патриарха, но что сделано, то сделано.

— Меня больше волнует, что мы, похоже, стали вызывать опаску у императора, — произнес он. — Все-таки с его стороны предложение дать герб Шмиттам было довольно оригинальной подставой. Мы получаем горы в качестве родовых земель, а с другой стороны — общественное порицание и отсутствие Виртуоза.

— Ты забыл добавить, — поморщился Бунмей, — что эти самые Виртуозы появятся у наших противников.

— Не скоро, но да, появятся, — чуть кивнул головой Масару.

— А ты не слишком спокоен? — приподнял бровь Бунмей.

— А должно быть иначе? — поинтересовался Масару, глядя на него. — Времени у нас, сынок, полно. Еще успеем подготовиться, а для этого нужно все хорошенько обдумать.

— Мы ведь еще не дали герб Шмиттам, — заметил Бунмей. — И еще можем все переиграть по землям. Необязательно брать треть.

— Сколько бы мы ни взяли, император не позволит нам заиметь Виртуоза, — ответил его отец. — А не брать земли вообще я не готов.

— Да какое он имеет право не позволять нам подобное?! — вспылил Бунмей.

— Не имеет, — согласился Масару. — Но император и Аматэру в очень хороших отношениях, так что я уверен, разговор по поводу нашего рода у них уже был.

— Чтоб их демоны побрали, этих Аматэру, — произнес Бунмей зло. — Не многовато им привалило за последнее время?

— Многовато, — произнес Масару задумчиво. — Но уж лучше им, чем каким-нибудь Отомо. Аматэру хотя бы в политику не лезут и нам не угрожают.

— Это пока, — заметил Бунмей. — Если ты не заметил, то после выхода из клана Аматэру взяли курс на имперскую аристократию. Не к добру это.

— Политик из тебя так себе, — вздохнул Масару. — Еще раз тебе говорю, в ближайшие лет двадцать Аматэру нам не соперники, а потом уже другие проблемы образуются.

— Ну здорово, и другие проблемы и Аматэру, — хмыкнул Бунмей.

— Воевать мы с ними не можем. Не сейчас. Так не лучше ли подружиться? — спросил Масару.

— Ты сам говорил: император взял курс на наше ослабление, а Аматэру всегда на его стороне.

— Отнюдь, — покачал головой Масару. — Аматэру — это честь, они никогда не предадут друзей. Другое дело, что подружиться с ними будет сложно.

— Ну и толку тогда об этом говорить? — отвернулся Бунмей.

— Потому что проявлять агрессию к Аматэру сейчас мы тоже не можем, — хмыкнул Масару.

По сути, это был не спор, а скорее мозговой штурм. Оба понимали, что решение будет принято не здесь и не в ближайшее время. Древние роды умели ждать и не любили рубить сплеча. А вот что они любили, так это обмозговать ситуацию со всех сторон.

— Кстати, что там с французскими поставками?..

* * *

Как такое возможно!? К этой мысли император возвращается на протяжении вот уже двух часов. Как он может быть Патриархом и пользоваться бахиром? Его жена ошиблась, или парень ее обманул? Атарашики соврала? Начала глобальный блеф? Или парень какой-то особый Патриарх? А дети у него тоже будут особые или, наоборот, самые обычные? Поначалу все его умозаключения по Аматэру Синдзи пошли прахом, а в голове был настоящий сумбур, но со временем он находил объяснения всему. Если подумать, то патриаршество действительно объяснило многие моменты. Самый простой пример — почему его не учили использовать камонтоку. Ну или почему он его не использовал, если умел. Но все выглядело логично, только если не вспоминать рассказ его жены. Аматэру Синдзи может использовать бахир! Но как такое возможно?! Ну не может Атарашики блефовать на таком уровне — ее же раскроют рано или поздно, и это будет сильнейший удар по их репутации! Жена ошиблась? Невозможно. Это слишком просто, чтобы ошибиться. Если готов, конечно. Тогда Аматэру ее обманули. Как? Неизвестно. Может, и со вторым парнем был блеф? Зачем? А, демоны, эта ситуация его просто убивала. Так-то все нормально, ни он, ни его страна внакладе не останется. От Аматэру в последнее время и вовсе одни плюсы. Но это просто какой-то вызов его уму. Да и в целом пребывать в неведении по столь серьезному вопросу главе государства не стоит. И выход тут только один — позвать к себе парня, и пусть тот объясняется. Да и какого демона он сразу так не сделал? Почему заранее не предупредил? Это просто… Наглость, да. Аматэровская наглость. И ведь предъявить ничего нельзя, не обязаны они перед ним отчитываться. И не заставишь. Точнее, можно, но… Так, чисто теоретически. Нарушать сложившиеся с Аматэру отношения император не стал бы. Никто из его рода не стал бы. В конце концов, Аматэру их страховка. Когда род существует очень долго, ему нужен кто-то подобный, но не соперник. Кто-то, кто и через тысячелетия сможет протянуть руку помощи. Как было с Мэйдзи, например. Это не единственная причина их особых отношений, но одна из основных для императорского рода.

Ладно, так можно и мозг сломать. Проще все-таки пригласить к себе парня и прямо спросить его — как такое возможно?

* * *

— Да, спасибо. Всего доброго, — закончил разговор по телефону Юшимитсу.

У клана Нагасунэхико было много друзей и связей до сих пор, так что узнать последние новости было не сложно. Сложно их было переварить. Аматэру Синдзи — Патриарх! Они все это время, да и сейчас, по сути, враждуют с Патриархом. И ведь тот ни словом не обмолвился, ни намеком. А в некоторых