Евгения Федорова - Вселенская пьеса Страница 43

-Никто не имеет права без разрешения капитана носить перед нею оружие! - внезапно выкрикнул бывший пленный. - Дайте мне игломет и разрешите отомстить за всех, кого они подло убили...

-Заткнись! - грозно процедила Ванесса, пристально глядя на меня. - Этот трус попал в плен, но ты по непонятной причине проявил благородство и сохранил его жалкую жизнь. Я не могу принять от тебя столь дорогой подарок. Тогда я буду тебе слишком обязана. Отныне он принадлежит тебе, - она повысила голос, чтобы парень мог слушать. - И имя его отныне Раб. Никто и никогда более не вспомнит его благородного имени воина.

-Благодарю тебя, Ванесса, но я не нуждаюсь в рабах, - не зная их законов, я ходил по тонкому льду. Отказываясь, я мог проявить неуважение, мог навлечь на себя ее гнев.

-Угодно ли тебе, чтобы этот Раб остался на моем корабле? - с хорошо заметной досадой спросила Ванесса.

-Да, он был действительно верен тебе.

-Тебе угодно, чтобы я вернула ему оружие и имя? - Ванесса приподняла удивленно бровь и презрительно искривила губы. - Ты хочешь оказаться у меня в долгу?

-Я не могу оказаться у тебя в долгу, Ванесса, - усмехнулся я. - Верни парню имя и статус, не гоже капитану так разбрасываться людьми, когда их осталось мало.

Мужчины за спиной Ванессы Вени переглянулись, но я не понял, что было в их взглядах. Две женщины, стоявшие по обе стороны от Ванессы, быстро и совершенно одновременно покачали головами. Телохранители. Их длинные черные волосы были уплетены в тугие косы, сколотые на затылке, чтобы не мешать движению. На шеях у обоих были красные татуировки, по их напряженным и одновременно расслабленным позам я сразу понял, что эти двое - серьезная угроза.

-Мне не понятны твои мотивы, - медленно сказала Ванесса. - Если мужчина проиграл, значит, он слаб - так мы считаем. Возможно, ты готов простить Раба потому, что ты тоже мужчина?

-Я не вижу различий между мужчиной и женщиной, - ровно ответил я. - Лишь во внешнем виде...

-У тебя на корабле есть женщины? - внезапно спросила Ванесса.

-Да, - ответил я.

-И они подчиняются тебе? - Ванесса наклонила голову, разглядывая меня словно диковинную зверушку.

-Я капитан, мой экипаж подчиняется моим приказам.

-Только очень сильный мужчина может подчинить себе женщину, - хмуро сказала левая телохранительница.

-Я не подчинял их, - спокойно возразил я. Сейчас я боролся за уважение в полностью матриархатной среде. - Женщину невозможно подчинить. Я капитан, они - члены моего экипажа. Все, и мужчины и женщины. Я уважаю их всех в равной мере, и все они уважают меня.

-Есть виды, в которых мужчины и женщины равны, - сказала вторая телохранительница. -Это слабые народы, обреченные на медленное вымирание. Если женщина не берет все в свои руки, мир рушится...

-Думаю, - прервала телохранителя Ванесса, - нам лучше разговаривать не здесь. Мы проявляем невежество, держа нашего... гостя в ангаре. Оставь оружие и следуй за мной.

Она уже повернулась, когда я ответил:

-Нет.

Купалианка застыла, но не обернулась. Телохранители внимательно следили за каждым моим движением, они, в отличие от Вени, не поворачивались ко мне спиной.

-Что "нет"? - спросила Ванесса. Она и вправду не привыкла, чтобы ей перечили. Особенно особи мужского пола.

-Я не намерен выполнять твои требования, - как ни в чем небывало пояснил я. - Впрочем, я не собираюсь обнажать оружие без повода, так что тебе нечего бояться.

-Да как ты смеешь?! - грозно спросила женщина. Вся ее спина выражала возмущение. Во взглядах телохранителей явственно читалось удовлетворение - они были не прочь испробовать меня на прочность.

-Не думаю, что ты будешь оспаривать мое право носить оружие, Вени. Помнится, исход боя был не в твою пользу, - ровно сказал я.

-Тебе придется доказать, - сухо ответила Ванесса и посмотрела на меня через плечо. - Пройдешь через них, ходи с оружием сколько угодно.

-Не думаю, что соглашусь на это, - с сомнением сказал я. - Не хотелось бы проливать новую кровь.

-Ты умрешь, - одними губами прошептал мне пленник.

-Твою кровь? - фыркнула Ванесса. - Ну, что ж, ладно. Я пообещаю тебе, что они не убьют и не ранят. Останешься без оружия или с ним. Я остановлю бой, когда сочту нужным.

Я медленно вытянул из-за плеча меч. Да, я зачем-то поддался на провокацию. Дело принимало нехороший оборот: я устал и был ранен, передо мной же стояли две хищницы, от которых я не знал, чего ожидать. Эти двое привыкли работать вдвоем, слаженно, не мешая друг другу, а дополняя. Они казались, наверное, самыми опасными моими противниками еще и потому, что были женщинами. Я со своим взглядом на жизнь никогда не мог ударить или обидеть женщину, и, оказавшись лицом к лицу с двумя расчетливыми и жестокими пантерами, все еще пытался забить в себе моральные принципы.

Телохранители напали одновременно и с умопомрачительной скоростью. Я ушел от обоих: от одной отмахнулся мечом, от другой едва успел увернуться. На их фоне я походил на неповоротливую корову, у которой коротковат хвост, чтобы разом отмахнуться от тучи оводов. Движения телохранителей были плавны и быстры, броски отточены до совершенства. Их длинные ножи могли смертельно ужалить, и я заставил себя поверить, что передо мною всего лишь враги, желающие убивать.

Несколько безуспешных бросков прошли мимо цели, но я не питал иллюзий. Схватки между умелыми бойцами никогда не длятся долго. До первой ошибки. А эти двое, атакуя расчетливо и монотонно, здорово пугали меня: я не мог побороть одну, не получив нож в спину от другой.

Время растянулось, звеня в ушах усталостью. Плечо нещадно разгоралось огнем, я чувствовал, как, смешиваясь с потом, пропитывается кровью одежда на груди и спине. В глазах все снова плыло, и телохранители начали казаться мне призрачными фигурами с замысловатыми очертаниями.

Меня спас случай, а, может быть, закономерность. Одна из женщин совершила оплошность, задержавшись на одном месте чуть дольше, чем следовало, и я сбил ее с ног коротким толчком в грудь. Удар на удивление оказался сильным, женщина кубарем покатилась по полу. Вторая бросилась на меня, но я развернулся как раз вовремя, чтобы мой меч встретился с ее ножом. Вспышка боли, вызванная мгновенным напряжением, оглушила, зазвенело железо, и нож телохранителя рассыпался стальными кристаллами.

Бой был окончен.

Мы застыли каждый на своем месте. Поваленная мною на пол так и лежала, приподнявшись на локте, вторая женщина смотрела со смесью непонимания, страха и одобрения...

Я все-таки заслужил право нести на борт Чистильщика оружие.

-Мы признаем твое право, - сказали в один голос телохранители и отошли в сторону, предоставляя последнее решение своему капитану. Ванесса смотрела строго, нахмурив брови. Она выглядела комично, ее черты лица были слишком нежны для хмурости.

-Что ж, - капитан медленно кивнула, - пусть будет по-вашему.

-Если вы только позволите!... - вспыхнул пленник, но тут Ванесса обратила на него свой взор и он замолчал.

-Ты, - сказала она ледяным тоном, - не стоишь и волоса на его голове. Ты опозорил себя и меня, сдавшись в плен. Ты трусливо остался в живых, и только Судьба спасла тебя от участи, которую ты заслужил. Судьба и благородство капитана Дорова. Ты обязан ему своей жизнью, помни об этом. Ты - его должник и вряд ли за всю жизнь сможешь расплатиться с этим долгом. Разве что, если тебе удастся спасти его от смерти.

Пленник побледнел, его губы, плотно сжатые в линию, потеряли цвет.

-Я возвращаю тебе имя воина, - продолжала Ванесса, - тебя зовут Идар Уна, как и раньше. Но помни, Идар, доброту того, кто спас тебя. Помни о моем великодушии, ведь я могла убить тебя, вышвырнув в космос, а именно такой паршивой смерти ты заслужил. Теперь иди. Можешь вернуться к своим обязанностям и получить новое оружие. Если ты потеряешь и его, то я напялю на тебя скафандр, заложу в него микро заряд и отпущу летать между звездами. Полетав несколько часов, насладившись отчаянием и одиночеством, ты многое поймешь. А потом взорвется заряд, и ты вдохнешь пустоту.

На секунду мне показалось, что Идар потеряет сознание. Его руки предательски задрожали, а взгляд опустел.

-Иди, - сказала ему Ванесса, и парень, медленно повернувшись, побрел прочь. Он ничего не видел. Он не ждал, что ему откажут в искуплении. Он надеялся до последнего, что в поединке со мной, зная о моей ране, он победит и искупит свою вину. Но ему не дали. Его публично унизили, его чуть не отдали в рабство, а потом пообещали страшную смерть. А ведь он всего лишь мальчишка.

Неужели мне жаль его? Того, кто пришел, чтобы убить меня и мой экипаж? Да, я могу позволить себе жалость, потому что я опять вышел победителем. Но может ли так продолжаться и дальше?

-Иди за мной, - требовательно позвала Ванесса Вени и мужчины, сомкнув свои широкие спины, закрыли ее от моего взгляда. А вот телохранители наоборот пристроились по бокам, бросая на меня опасливые взгляды. Теперь они понимали, что в случае, если я решу убить их госпожу, им не остаться в живых - придется пожертвовать своим телом, чтобы добраться до меня. Лишь умирая, они смогут вонзить во врага свои ножи. Теперь они были вдвойне настороже. И мужчины, которые по сути дела были живыми щитами на моем пути к Ванессе, тоже дышали неровно, вслушиваясь в каждый звук за спиной. Мужчинами здесь привыкли жертвовать. Похоже, самой великой честью была смерть за капитана. Только подоплека у этого поступка была другая, нежели, скажем, на борту Ворона. Думаю, многие из экипажа... теперь не все, я в этом уверен ... спасли бы меня в случае смертельной опасности, заслонив своим телом. Но это была бы дружба, это было бы благородство. Это был бы осознанный выбор, а не слепой приказ, не обязанность и не прямой долг.