Жирдяй-2: Экспансия! - Руслан Алексеевич Михайлов Страница 43

А ведь еще пару недель назад меня бы это никак не задело. Сейчас же я был взбешен и одновременно испуган этим странным своим… высокомерным недовольством. Во мне прямо всколыхнулось что-то недоброе, а на секунду возникло глупейшее желание врезать кому-нибудь по наглой ленивой морде. И это в виртуальном мире Ковчега 5.0, где нет боли и быть не может — ведь мы лишь электронные фантомы, лишенные тел и нервной системы. Мы призраки погруженного в хаос мира…

Зато здесь есть почти настоящая смерть и имеются жуткие янтарные тюрьмы… Хотя пусть смерть только «почти» настоящая, умирать все же страшно — это ведь не только потеря нажитых за последний «игровой сеанс» воспоминаний, но и всех приобретенных чувств, будь то затаенная на кого-то злость, новая дружба или же… любовь.

Да… умирать никак нельзя. Никому из нас.

— Шеф! — стоящий у перил, что опоясывали «пояс» газотурбовоза, Туффи заискивающе улыбался, разводя руками. — Не серчай ты так. Все сделаем. Мы быстро.

— Я злюсь на себя, — улыбнулся я мирно в ответ, с трудом загнав внутрь рвущееся наружу яростно «делай, а не говори! Шевелись!»

Так с людьми нельзя. Тем более с теми, кто мне действительно нравится. Да и в целом выбранная мной команда очень неплоха. Я заложил руки за спину и часто закивал, глядя на приближающийся грозовой фронт. Да. Все ребята молодцы. Стараются как могут. А я просто раздражен — причем без всякой видимой причины.

Или можно так с людьми?

Снова во мне шевельнулось раздражение.

Я стараюсь как могу, не чураюсь самой черной грязной работы и при этом продолжаю руководить. Чего я жду в ответ от своей команды — да того же самого. Фанатично-честного отношения к своим обязанностям, стремления преуспеть, желания выполнить все правильно и не допустить при этом ошибок.

Стоп…

А я это им уже говорил?

Я задумчиво замер рядом с пыльным и чуждо выглядящим здесь здоровенным кактусом, растущим прямо из фиолетового искристого камня.

Я уже объяснял своей команде, чего я от них ожидаю?

Хм…

Едва я подумал об этом, как тут же вздрогнул — за спиной победно взревел движок поставленного на колеса поезда, этого чудовищного стального монстра.

— Мы поговорим, — улыбнулся я, разворачиваясь и глядя на радостно лыбящихся парней и девчат, смотрящих на меня из окон и с крыши. — Мы поговорим.

— Все готово, шеф! — завопил Туффи, чье лицо выражало огромное облегчение.

Этот странновато выглядящий мужичонка был очень чувствителен к чужим эмоциям. В этом я уже убедился. Думаю, он, считай, единственный, кто понял, какого труда мне стоило подавить свои эмоции и не разораться посреди чистого поля.

— На базу, — улыбнулся я в ответ. — И поживее.

Схватившись за протянутую руку, я оказался на стальном поясе локомотива и кивнул. В кабине звякнуло, скрежетнуло, и мы тронулись с места.

* * *

Метнувшуюся ко мне темную громаду я заметил слишком поздно. Запоздало дернувшись, отмахнулся стальными манипуляторами, успел дать одну короткую очередь и… с лязгом закувыркался по сухой земле, взметывая фонтаны пыли и теряя куски обшивки. Подняться! Ну!

Я не успел…

Вражеский мех оказался быстрее — в какой уже раз! — и я увидел перед экранами обзора разгорающееся пламя его плазмогана. Миг… и экраны окрасились багровым, чтобы еще через секунду почернеть.

Проклятье…

— Сессия завершена. Ты погиб.

— Да, — согласился я и моргнул, когда экраны снова загорелись, показав мне сумрачную тень окружающего пространства.

— Еще раз?

— Нет, Гвидо, — вздохнул я, утирая цифровой пот и подымаясь с ложемента. — Вечером.

— Да, сэр, — ответил бортовой компьютер меха. — Перехожу в спящий режим.

Вздыхая и чертыхаясь, я выполз из раскрывшегося кокпита, сполз по обшивке меха вниз и оказался на земле — внутри огромного шатра, что примыкал к одному из железнодорожных вагонов искательской базы. Отряхнувшись, убедившись, что выгляжу опрятно, прихватил со стоящего здесь же стола папку с бумагами, закинул на плечо ремень дробовика, прикрылся раскрытым старым зонтом и, откинув полог, вышел наружу. Зонт тут же рвануло из рук, но я удержал и, расплескивая лужи, побежал к периметру базы.

Дождь шел второй день — мы притащили грозу за собой, и хлынувший ливень за считанные часы превратил все вокруг строящегося города в непролазные дебри. В самом городе ситуация была лишь чуточку лучше — благодаря неустанно работающим землекопам, что спешно рыли отводные канавы, а то и глубокие рвы. Только эти меры и спасли нас от затопления, а к ним добавились столь же спешно сколоченные дощатые тротуары на центральной улице.

База Искателей справилась с ненастьем легко — мы понесли наименьшие потери. Вот великое значение подготовки к подобным ситуациям — в этом я убедился через пару часов после начала ливня. У нас заранее были выкопаны канавы для отвода дождевой воды, были заранее отсыпаны щебневые дорожки, мы загодя подняли навесы, озаботились правильной установкой железнодорожных вагонов, отрыли глубокие туалеты.

В поселении поплыло все, что могло и не могло плавать. Целые дворы сходили с места и отправлялись в недалекое путешествие вместе с заборами и постройками. Полный кошмар. Благодаря умелым действиям ответственных, беспорядок быстро был устранен, по подрагивающим дощатым тротуарам снова забегала беззаботная ребятня, пуская по воде кораблики. А я… я взял и перевел семью к себе на Базу Искателей. Участок же я подарил — предварительно опустошив его и перевезя все ценное поближе к вагонам.

Почему? А потому что мне спокойней, когда родные близко. И потому что мне перестали нравиться соседи — там у них за один буквально день совершилось несколько обменов и… мы внезапно оказались живущим в крайне громком и неспокойном районе поселения. Ничего криминального — во всяком случае пока. Но от того пасторального деревенского спокойствия не осталось и следа. Я был даже в некотором шоке, когда вернулся домой после короткой отлучки, и был оглушен звуками музыки с одной стороны и странными воплями с другой. Плюс все новые соседи были незнакомцами — похоже, я их даже не видел прежде ни разу. Леся молчала, но я понял, что ей все это не нравится. Подумав, предложил переехать — и она с радостью согласилась. Подъехавшие на раздолбанном тарантасе парни помогли с перевозкой пожитков, и