Дворянство. Том IV - Дмитрий Лим Страница 43

Тело дикого сжалось, что стало переломным моментом. Удар колена лишил его пары зубов, а удар локтем сверху в макушку — дееспособности.

Но я не успел перевернуть его.

«Слабо! Надо сильнее! — взревел носитель в моих мыслях. — Он выносливее, чем ты думаешь!»

Я отпрыгнул, получил всё-таки, удар в тело, а затем сломал палец, который зацепил мою грудь. Закрутил руку за спину, но дикий удивил меня. Как и удивил его «разум».

Вывернулся с пронзительным хрустом руки, и…

«Уйди!»

Это стало спасением. Ибо я успел отпрыгнуть на метр, когда лежащее тело резко дёрнулось, и в том месте, где я стоял, клацнула челюстью. Да с такой силой, что явно оттяпала бы мне конечность, если бы я не был быстрее. Три, а может, и четыре удара ногой в нос заставили дикого заскулить. Два замаха когтистой лапой, пропущенные вновь надо мной, стали последним, что он сделал.

На сей раз я вложил в удар локтем по верхней части головы всю свою силу. А ещё я тут же ухватил падающего за глотку и запустил ему когти в грудь, выпивая его симбионта. Ещё секунда и он безмолвной тушей упал на пол. Да так, что земля под ногами задрожала. Мне ведь сказали просто не убивать его, но не говорили, насколько целым должен быть дикий.

А затем… наполняя одну колбу за другой, я услышал последнее, что сказал этот симбионт.

«Спасибо!» — прошептал он, теряя свой разум, навсегда.

Я заставил его забыть, кто он такой. И приложил для этого все усилия.

— Я поражён! — радостно воскликнул Владимир Петрович, когда я вышел из клетки. — Тридцать три секунды для того, чтобы разнести этого… этого мерзавца!

Ага. Кто ещё из вас больший мерзавец.

— Странно, — Бурдин, который тут же подбежал к закрытой клетке, начал делать какие-то пассы рукой. Словно колдовал. Только вот силу я его не видел. — Ярослав, подскажи-ка мне…

Маг повернулся ко мне, и я увидел зловещее выражение лица.

Черт, неужели он что-то понял? Я же спиной к ним стоял, когда пил его и заставлял его забыться…

— В нём почти не осталось силы. Что ты с ним сделал, а? — Евгений Михайлович недобро посмотрел в сторону Жожобы. — Он еле живой!

— В темечко попал, — я пожал плечами и, сделав шаг вперёд, протянул сильнейшему мутанту пробирки. — Кто знает, что у него хранится в мозгу, раз простой физический удар выбил из него весь дух. Может, брак?

Глава 24

Судя по выражению лиц сильнейших носителей, они засомневались в моих словах. Я же просто заулыбался, развёл руками и сделал шаг в сторону, пропуская к клетке ещё людей. Именно людей, и я не сомневался в этом.

Те, в свою очередь, как-то слишком ускоренно начали связывать и обвязывать бедного дикого, накидывая на руки и на ноги толстенные цепи. Затем, правда, ещё и намордник напялили, а в заключение поставили какие-то инъекции. Внутримышечно.

Я в принципе догадывался, что там вкололи ему. И это же мне пояснил Владимир Петрович, который почему-то решил, что ему стоит отчитаться об их действиях.

Инъекции нужны, чтобы получить более мощный… ген, или что-то в этом роде. Транквилизаторы нужны были для того, чтобы брать образцы ещё и ещё, если с этими выйдет что-то не так.

Ну а я, молодец и бла-бла-бла.

Но вот от благодарности мутанта мне было ни горячо, ни холодно. Тем не менее, когда Жожоба решил меня выпроводить, что делал крайне деликатно, я начал засыпать его своими вопросами, которые относились к моему заданию.

— … по итогу, — заканчивал я свой рассказ, — у меня просто не осталось зацепок. Никакая из этих семей не причастна к убийствам.

— Или причастна, — покачал головой мутант, стоя возле машины, которая должна была меня доставить обратно в город. — Сам же сказал, там был пятый. Точнее, инкогнито, который провожал тебя взглядом, но сам не показался.

— Мне могло и показаться, — не согласился я. — А если и нет, то…

— Сегодня трупа не было, — улыбнулся мутант. — Никто из мутантов с прошлой ночи не погиб. Как и сегодня. Понимаешь⁈

Я замер около открытой пассажирской двери. И… словно с каким-то сомнением посмотрел мутанту прямо в глаза. Нет, я не почувствовал вранья от него. Да и не увидел бы…

Но всё равно, не видел повода сомневаться в его словах. Тем не менее, с чего бы вдруг он продолжает помогать? Я же теперь заложник ситуации, и отказаться от подобных приездов просто не могу.

На прощание Жожоба сказал, пожалуй, главное, что хотел. О моей поездке и о том, что я здесь видел, никто не должен знать.

* * *

Обратно, разумеется, меня повезли на моё непосредственное рабочее место, где прошёл самый обычный день в роли официанта и бариста. Мне настолько было безразлично всё, что происходило вокруг, что…

Я даже не втягивался в работу так, как это было раньше. Не испытывал к ней интереса и не думал о том, что скажет начальство.

Не с первого раза мог услышать заказ или вовсе мог перепутать напитки. И это неизбежно привлекало внимание. Не гостей, разумеется, а Виктории, которая не первый раз за смену подошла ко мне, чтобы спросить, всё ли со мной в порядке.

Конечно, я был в порядке, просто для меня эта работа стала… пожалуй, чем-то слишком скучным.

И из-за моей рассеянности и невнимательности меня всё-таки вызвали к главному.

Лаане Эдвард Тойвович сегодня был в каком-то странном, приподнятом настроении. Вместо привычного «миру» вечно нейтрального лица, он улыбался. Что было слишком странным и даже настораживало.

— Проходи, — сказал он мне, обращаясь к кому-то ещё. — Ты прям уверен в своих силах?

Стоило мне пройти чуть вперёд, повернуться в сторону старого шкафа по правую руку от меня, как… всё внутри сжалось от нестерпимого желания убить. Альфа. Тот самый Альберт стоял и пальцем проводил по пыльным полкам, общаясь с Лаане.

Что этому выродку здесь нужно?

Самым интересным было его сердце. Слабый отголосок мутанта, поверх по белоснежным, пульсирующим линиям. Такого я ещё не видел и понять, что это значило, вот так сразу не получалось.

— Ярослав, знакомься, это…

— Девиант со способностями телепатии, — перебил его я. — Ещё у него…

— Есть такая же