Вячеслав Тимонин - Тринадцать граней (сборник) Страница 45

Гайди увидел яркую вспышку, простые образы сложились в цельную картину. Обнажённая Лиззи – она улыбается ему. Жемчужные стены – они блестят капельками на стекле. Мелодия – она растворяется в запахе нежных цветов. Энергия – она пожирает сверхтонкие псевдохаотичные квантовые связи Гай-ДИ-Эр.

Впервые, за много лет, слова и образы, интерпретируемые семантическими и визуальными анализаторами Гайди, наполнились смыслом. Он понял, что не может больше покорно молчать. Ему хотелось кричать, но он тихо прошептал:

– Я бы умер за то, чтобы пережить это ещё раз с тобой…

Зимний этюд. Вневременной

Она поскользнулась. Неловко взмахнула рукам и упала в снег. Рядом, не удержавшись на узкой тропинке, свалился и я.

Вы думаете приятно – мордой в снег? Ага, щаз!

Ворчу. Поворачиваюсь.

Она смеётся. Ей – нравится.

Вы думаете это смешно? Очень, блин, смешно, когда холодная, колючая масса забивает нос, царапает лицо!

Ненавижу снег! Брр!

Ей всё равно. «Какая красота!», – говорит.

Яркие окна вокруг. Люди дома сидят, в тепле. Дети с горки катаются, весело им. Ладно, потерплю. Полежу чуток, погляжу…

Небо – тёмно-серое полотно. Обыденная серость, серая обыденность. С неба идёт снег. Белый. Невесомый.

Морозный ветер поднял снежную взвесь. Жмурюсь.

Колючая пыль покрывает кожу. Песок скрипит на зубах. Открываю глаза: чёрное небо усыпано звёздами. Мелкими, колючими – чужими. Я один! Вокруг тишина! Дома закопчённые, покорёженные. В окнах нет стёкол.

Идёт серый снег. Мёртвый. Снежинки – кристаллики льда, внутри – песчинки. Падают на глаза. Тают. Не холодно – больно! Режут!

Сухой ветер поднял снежную взвесь. Жмурюсь.

Тёплые капли усеяли кожу. Мягкие. Жирные. Открываю глаза: небо полыхает мириадами звёзд. Они яркие, крупные – чужие. Тишина! Домов нет. Растения уродливы. Цвета крови.

Идёт жёлтый снег. Ядовитый. Снежинки, как желе, внутри – смерть. Падают на глаза. Тают. Не холодно – жарко! Жгут!

Горячий ветер поднял снежную взвесь. Жмурюсь.

Ничего не тревожит кожу. Что-то есть, но она не чувствует. Нечем. Нет таких рецепторов. Открываю глаза: серое нечто! Неба нет. Звука – нет. Тишины – нет.

Снега нет, но жмурюсь.

Вот так! Ворчал. Бухтел. Недоволен был. То, что было – не ценил… То, что есть – думал, будет вечно… Где это теперь?! Где снег? Мягкий. Невесомый. Живой.

Тёплые губы касаются щеки. Горячее дыхание согревает шею. Она шепчет:

– Тебе нравится снег?