Олег Кулагин - Московский лабиринт Страница 45

Мешковатый российский камуфляж на целый размер больше. И журнал такой давно не выходит. Но всё равно спасибо за комплимент.

– Разве мы не спешим? – спросила я, опускаясь на стул.

– Куда спешить, Таня? – удивился доктор. – Еды – полно. Пиво тоже… ещё осталось.

Весёлый… Только смотрит очень внимательно. Боится, что после сегодняшней ночи я сломалась?

Чингиз придвинул ко мне тарелку с бутербродами:

– Тут кой-какая информация всплыла. Если сопоставить всё вместе – интересно получается.

Я насторожилась.

– Наш приятель Джон не просто торговал людьми. Он работал по заказу.

И что тут особенного? Только то, что баба Дарья как-то связана с этим. Иначе откуда бы она знала такие детали. Неужели Король этого не понимает?

Я вдруг захотела почувствовать Дарью. Сама не знаю, как вышло. Новое незнакомое ощущение. Словно шаришь в темноте, в чужой комнате, и пальцы натыкаются на предметы, угадывая их форму.

Это длилось меньше секунды. Дарью я так и не почувствовала. Зато обнаружила Мака. Он сидел на местной кухне и ел горячий суп. Румяная повариха заботливо подливала ему в тарелку из здоровенной кастрюли. Потом ощущение развеялось…

А Чингиз так же спокойно продолжал:

– …С января Джон занимался детьми. Ничего необычного. Если бы не одна странность. Двое похищенных – из семей крупных бизнесменов. Самая высокая цена на человеческом рынке куда ниже того выкупа, который бы за них отдали. Но Джон даже не пытался требовать денег…

– Кто-то и так хорошо ему заплатил? – поняла я.

– Или были ещё какие-нибудь уникальные стимулы, – усмехнулся Грэй, прожёвывая кусок бутерброда.

– Но кто может быть настолько заинтересован в этом?

– Сама подумай, Таня.

И тут до меня дошло.

Не было никаких случайностей.

Иван вёл машину не наугад. Иваном управляли. До подвала Джона оставалось метров сто, когда машина свалилась в воронку. Чуть-чуть не дотянули… И Слепень… Он тоже не зря там оказался. Если Михалыч его не убил, значит, он был им ещё нужен…

Я откинулась на спинку кресла. Уродливые осколки наконец-то сошлись краями. Не слишком симпатичная картинка… Легче не стало, зато больше определённости. Не знаю, как я ухитрилась выбраться из всего этого…

Зато я знаю, зачем нужны дети.

Король кивнул, будто читая мои мысли:

– Перед всякой войной проводят мобилизацию. Стягивают в кулак все людские ресурсы. Мобилизацию они уже начали.

Да, помню – чем раньше это происходит, тем больше Сила. Наверное, дети особенно восприимчивы. И они находят таких. По всей России… А может, и по всей Земле? Не считаясь со средствами, не считаясь с риском.

– Похоже, они торопятся… – Я скользнула взглядом по лицам товарищей. И высказала то, что остальным, наверное, уже давно было ясно: – Война начнётся совсем скоро.

Катя и Мак не зря лезли в самое пекло.

Вздохнула и закрыла глаза. Что-то тёмное на нас надвигается. Что-то более страшное, чем всё случившееся до сих пор…

– С кем они собираются воевать?

– Не с Подпольем, – уверенно сказал Чингиз. – Мы для них мелкая сошка. И к тому же отыгранная фигура. Лабораторию им захватить не удалось, но диск со всеми результатами достался им ещё в «Глубине».

– Если всё так гладко, почему они устроили для нас западню?

– Да, устроили. Только не для нас. А для тебя, Таня.

Я прикусила губу.

– Они тебя боятся. И потому жаждут заполучить. Ни перед чем не останавливаясь. Куча человеческих трупов и разнесённый вдребезги компьютерный магазин в центре Москвы – мелкие подробности, когда ставка так высока.

– Скажи, Чингиз, – выдавила я – ты ведь о чём-то догадывался, когда посылал нас в «Матрикс»?

– Нет. Честное слово, Таня.

Ярко-голубые глаза… Глаза, которым хочется верить.

– Столько ребят погибло… Зря…

– Не зря, – жёстко перебивает он. – Теперь мы точно всё знаем. «Импланты» расшифровали диск и поверили, что «Стилет» у них в кармане. Раньше они никогда не играли так в открытую. А сейчас – считают себя достаточно сильными, чтобы идти на риск.

– Скоро они возьмутся за своих хозяев, – хмуро усмехается доктор, отодвигая тарелку.

– Да, все козыри у них на руках. Все, кроме последнего. Кроме тебя, Таня.

– Они не начнут войны, пока не поймают меня?

– Не знаю. Может, наоборот, начнут её раньше.

– Они победят? – голос у меня предательски дрогнул.

– Не должны. Ни те, ни другие, – говорит Чингиз, задумчиво разглядывая пузырьки на поверхности минералки. – Джинн вырвался из бутылки. Значит, надо чтобы хозяева узнали о его планах… И пусть и те и другие тратят все силы на эту войну. Пока два тигра рвут друг друга на куски, даже у безоружного охотника есть шанс.

Он надеется восстановить лабораторию?

На словах – всё логично. Но эти звери поумнее тигров.

– Охотника сожрут, Чингиз. Надо быть фокусником, магом-виртуозом, чтобы справиться…

Он слегка улыбается:

– Ага, я такой…

Господи, неужели только мне дано чувствовать нависшее над нами тёмное облако?

– Пора уходить из Москвы.

– Ещё рано, Таня.

– Будет поздно. Три года вы ходили по краю. Но дальше не получится. Они опаснее, чем казалось. Их возможности растут. Там, в «Матриксе»…

– Не всё так мрачно, – перебивает доктор. – Они ведь догадались, что наши туда придут, значит, могли заранее стянуть силы. Со всей Москвы. И не только из Москвы.

– Их было двое.

– Ты видела двоих, Таня. А сколько их было на самом деле… И кроме того, у них под рукой имелось достаточно подходящего материала.

– Какого материала? – впервые нарушает молчание Артём.

На лице доктора прорезывается кривая ухмылка:

– Гэймеры, мой юный друг, гэймеры… Это уже не совсем люди. Скорее придатки к вирт-терминалам… Вместо мозгов – сплошные руины. Готовые биороботы.

Физик ёжится. Он и сам немало времени провёл в «виртуале».

– А Иван?

– Ещё одно доказательство, что возможности «имплантов» небезграничны. Пока они были заняты Митяем и гэймерами, они так и не сумели взять его под контроль. И даже потом… Им можно противостоять. Понимаете, можно! Иван смог.

Чингиз поворачивается и пристально смотрит на доктора. Но так и не произносит ни слова.

Я в отчаянии тру висок. Мне не удастся их убедить…

А если доктор прав?

Возможно, то, что предлагает Чингиз – единственный шанс на победу. И уйти сейчас из Москвы – значит потерять этот шанс…

Я совсем запуталась, Я так мало знаю, мало умею… Они старше, опытнее. Разве я имею право им указывать?

– Нас найдут…

– Таня, после того, как ты выбралась из машины, сколько ты была «в отключке»? – терпеливо уточняет Грэй. – Часов пять? И тебя не нашли. Хотя всё было, можно сказать, у них под носом.

Логичные, разумные доводы… Только безотчётная тревога не рассеивается. Словно что-то делаю неправильно…

– Значит, я должна уйти одна. Ведь ищут меня, а выйдут на вас. И тогда всё сорвётся.

– Не говори глупостей, девочка, – сердито хмурится Грэй. – Одна ты ещё быстрее попадёшься. Такого подарка мы им не сделаем.

– Потому, что я вам ещё нужна?

– Потому, что мы тебя не бросим, Таня, – за доктора отвечает Чингиз.

Он действительно говорит правду? Но ведь и Артёму он, наверное, что-то подобное говорил. А потом послал его в «Глубину» в качестве живой приманки…

Я так и не решаюсь заглянуть в глаза Короля. Молча тянусь к полупустой бутыли с водой.

Или у меня сдают нервы?

Усталость, будто дремавшая всё это время, выползает из укромной берлоги и начинает по-медвежьи на меня наваливаться. Сейчас бы пару часов отдохнуть и отоспаться. Тогда бы, наверное, и сверхспособности ко мне вернулись… Чувствую, они мне ещё пригодятся.

Остальным после бессонной ночи тоже не помешал бы отдых.

– Нам пора, – говорит Чингиз.

Вышли мы совсем не тем путём, каким я час назад попала внутрь. И провожали нас только баба Дарья и девушка, приносившая еду. У обеих, кроме кобуры на поясе, через плечо болтались АКСы.

Понятно, почему их всего двое. Чем меньше людей будут знать о ночном визите Короля, тем лучше.

– Передайте Кате и Маку, что я… что мы очень им благодарны. Они молодцы.

Баба Дарья пристально на меня взглянула:

– Тебе спасибо, девочка.

– Без Слепня мы бы не справились… Помогите ему.

Она кивнула.

– Я пришлю хороших врачей, – спохватился Чингиз. – Он это заслужил.

– Врачи у нас есть. Даже доктора медицинских наук. Лучше лекарств подкиньте.

– Сделаем, – кивнул Король.

Напоследок баба Дарья каждому пожала руку. Крепко, почти по-мужски. И прищурилась: