Призраки Эхо (СИ) - Оксана Токарева Страница 45

прежний боевой порядок, и Шварценберг скомандовал выступать. Пэгги шла в голове отряда и, как положено боевому роботу, периодически вырывалась вперед, делая разведывательные вылазки. После подзарядки она вернула прежнюю гибкость, подвижность и выносливость, превратившись в действительно ценную боевую единицу, чем Синеглаз, кое-как рысивший за Шакой, не мог не гордиться. Без боевого андроида им вряд ли удалось бы отыскать среди космического хлама и нагромождений горных пород проходимую тропу.

Впрочем, антигравитационные ускорители тоже исправно выполняли свою задачу, помогая перепрыгивать с карниза на карниз и быстро сокращать расстояние, которое машинам пришлось покрывать, петляя по изгибам горного серпантина. Поставив на успех, Шварценберг энергию не экономил, а кислород они взяли с расчетом на обратный путь.

С немалым трудом переживший бросок до «Эсперансы», нынешний крутой маршрут Синеглаз воспринимал как удивительное и веселое приключение. Совершая гигантские прыжки, с легкостью уворачиваясь от торчащих из развороченных обломков кораблей острых кусков обшивки и арматуры, княжич ощущал себя словно в шкуре роу-су. Причем не несуразного, слегка неуклюжего котенка, в которого он обычно обращался, а взрослого опасного самца, имеющего в арсенале не только зубы и клыки, но и скорчер. Тем более, прибор ночного видения, который с горем пополам настроил Эркюль, показывал мир в том же черно-белом, чуть зеленоватом цвете, каким его видел Синеглаз, во время ночных бдений в облике тотемного предка.

В образе роу-су княжичу уже приходилось охотиться на косуляк, и он знал, что взрослый самец способен в прыжке с горного уступа свернуть шею могучему зенебоку, да и с пещерным табурлыком потягаться в единоборстве. Конечно, танки по размерам превосходили любого из мохнатых шестиглазых кораблей травяного леса, да и вместо рогов и копыт обладали орудиями, защитным полем и броней. Но кто сказал, что броню невозможно вскрыть, а орудия обратить на свою пользу? Разве он не мечтал совершить подвиг и спасти прекрасную принцессу? Тем более, дочь раджи Сансары принадлежала к роду Великого асура.

Остальные контрабандисты хотя и руководствовались более приземленными мотивами, тоже преодолевали препятствия без привычной ругани и сетований на судьбу. Охотничий азарт гнал их вперед, заставляя забыть об усталости, а ожидание неплохой поживы разгоняло кровь в жилах. Да и присутствие Пэгги подзадоривало.

Конечно, все понимали, что соревноваться с боевым андроидом не менее бесполезно, нежели пытаться обогнать флаер или вертолет. Однако, наблюдая, как их новая спутница с проворством и грацией легконогой косуляки перепрыгивает с уступа на уступ, бесшабашно балансируя на камнях и обломках, контрабандисты невольно тянулись за ней. Забывая не только об усталости, но и о законах гравитации, они даже не всегда подключали акселераторы, преодолевая расщелины и преодолевая расстояние между террасами. А зазевавшихся медуз отстреливали на автомате. Даже мартышки, копошившиеся где-то в недрах скафандра Эркюля, бурно выражали свое одобрение каждому удачному прыжку Обезьяньего бога.

Танки еще не успели обогнуть вершину, когда абордажники с «Нагльфара» уже оказались на гребне.

— Ну твои молодцы, Шварценберг, и разогнались, — удовлетворенно констатировала Пэгги, отыскивая взглядом неповоротливые машины. — Видно, кому-то не терпится на «Эсперансу» попасть.

— Вообще-то у меня и старина «Нагльфар» пока на ходу, его бы только слегка заправить, — не без прежнего хвастовства отозвался Шварценберг, выбирая место для атаки.

— Еще ни один звездолет не преодолел притяжение черной звезды, — скептически заметила Пэгги, показывая ему на обрывистый карниз, нависавший над дорогой так, чтобы экипажи машин не могли разглядеть угрозу.

— Ну, надо же кому-то начинать! — бесшабашно расхохотался Шварценберг. — Впрочем, ты, птичка, права! Оставлять «Эсперансу» в такой дыре было бы тоже негуманно. Все-таки, как ни крути, память об однокласснике и друге. Будем считать, что Маркус Левенталь этот корабль мне тоже завещал.

— Вообще-то завещанное поступает в собственность только после смерти владельца, — не без ехидства заметила Пэгги. — А судя по бортовому журналу, Маркус все еще жив.

— Э-э! Ты это, куколка, не балуй!

Шварценберг так разволновался, что едва не сорвался с обрывистой бровки. Антигравитационный акселератор еле его удержал.

— С чего ты так решила, если с тех пор, как Маркус здесь сгинул, прошло более трех десятков лет?

Пэгги, пользуясь небольшой передышкой, кратко изложила историю строительства города под куполом и хронику последних событий.

Синеглаз тоже слушал рассказ с неослабевающим вниманием. Ведь в этой истории оказался замешан жених принцессы Савитри. Интересно, а этот принц Шатругна тоже асур? Хотя с другой стороны, если бы он обладал древними способностями своего народа, отыскать на пустоши пропавшую невесту ему бы не составило труда.

Шварценберг меж тем негодовал. Бурлящая ярость настолько переполняла его, что, кажется, он мог бы сейчас атаковать, не используя скорчер.

— Бездны космоса! Значит, этот альянсовский хмырь отжал у моего друга не только город, но и корабль? — громыхал он, потрясая скорчером. — Это ему даром не пройдет! Теперь для меня принципиальный вопрос — порвать на пиксели этих ваших городских фертов на танках и отбить у них принцессу! Что скажете, ребята?

— Обломать альянсовскому эксплуататору гешефт? — уточнил Эркюль. — Да мы только за!

— Тем более, что у этих лошкомойников даже защитное поле не включено, — заметил Шаман, с помощью Пэгги пытаясь проникнуть в систему.

— Охотники его специально отключают, — пояснила боевой андроид. — Ловят на живца медуз.

— Да на кой ляд же этим извращенцам медузы? — изумился Шака, осторожно испытывая на прочность карниз.

— Их используют в качестве аккумуляторов, — с готовностью пояснила Пэгги.

— В городе, который стоит на урановом руднике? — удивился Дольф.

— Из медуз выкачивать дешевле, чем обогащать уран, — отозвалась Пэгги. — Знала бы, как устроены их ловушки, ни за что бы с пустоши не ушла!

— Можешь сейчас, дорогуша, спросить, — посоветовал Шварценберг. — Если после нашего визита кто-нибудь в живых останется.

— Для этого надо сначала проникнуть внутрь, — озабоченно вздохнул Шака, увеличивая изображение танка.

— Обычно, чтобы медузы клюнули на приманку, охотники оставляют открытым один люк, — поделилась информацией Пэгги, указывая на крохотное отверстие в броне.

— И этот мышиный лаз ты, женщина, называешь люком? — возмутился Дольф, который был выше Шаки и шире него в плечах.

— Я протиснуться сумею. Особенно если дадите скорчер, — невозмутимо отозвалась Пэгги.

— Скорчер, как я уже сказал, ты, птичка, и сама сумеешь добыть, — сурово отрезал Шварценберг. — Но для страховки с тобой пойдет Кошак.

— Ребенка в самое пекло! — встал на защиту княжича Эркюль, хотя Синеглаз его об этом не просил.

Приключение становилось все более опасным, но вдруг посчастливится первым освободить принцессу?

— Тебе, Хануман, в это угольное ушко все равно не пролезть, хоть заделайся верблюдом, — не без издевки осадил Обезьяньего бога Шварценберг. — Шарились бы мы сейчас где-то на Раване, запустили внутрь сначала мартышек. По части создания беспорядка и