Алексей Фомичев - Эталон победы Страница 45

Полсотни метров мы преодолели, даже толком не заметив их, потом пошел подъем, ботинки слегка утопли в мягкой подушке из прелых иголок. Скорость пусть немного, но упала. Но я напряг мышцы еще больше, посылая приказ – добавить!

Рядом несется Рустам, даже обгоняет на полкорпуса, блин! У него хорошая стартовая скорость и мощный финишный рывок. Зря, что ли, легкой атлетикой занимался. Я, конечно, не бегун, но аккумулировать силы на короткой дистанции умею хорошо. Еще наддать! Спурт!

Впереди тын, несколько тонких бревен отклонено назад, но опорное, потолще, стоит крепко. На него и нацелимся.

А у сруба никого, зато слышно тихонькое ржание лошади, где-то там, с другой стороны дома.

Поверхность выровнялась, нога сделала широкий шаг, подстраиваясь под следующее движение. Толчок, прыжок и… другая нога уверенно встает на верхушку опорного бревна. Я взлетел на тын, взглядом окинул маленький двор, отметил фигуру слева у стены и еще одну у раскрытой двери. Как раз напротив вскочившего на тын Рустама. Это его добыча, а тот у стены мой.

Вряд ли шустрилы успели понять, что происходит. Два огромных силуэта вдруг возникают сверху, прыгают вниз, прямо на них, и все это без шума, крика, скрипа и пыхтения.

Они даже не выхватили топоры и ножи. Так и стояли, окаменев. «Мой» разинул рот, только когда я уже был в метре от него. Как-то замедленно начал поднимать руку, словно желая остановить. Не обращая внимания на жест, я саданул полусжатым кулаком по шее, намеренно проводя удар чуть вскользь. А то так и на тот свет отправить недолго.

Шустрилу швырнуло вниз, глаза закатились, и обмякшее тело упало на землю. Я прыгнул к нему, схватил за ближнюю руку, рванул, перекидывая шустрилу на живот, спеленал запястья вязками. Ножом взрезал толстый балахон и тунику, натянул их на голову и завязал. Тут же разрезал штаны, стянул вниз до коленей, сорвал с ног стоптанные сапожки. Щиколотки связал.

Рядом Рустам стреножил своего. Он поступил проще, связал ему руки и сунул тело между покосившимися бревнами тына. Сам шустрила из такого плена не выберется.

С этой стороны дома окон нет, зато есть дверь. А с обратной должны быть окна. Так что Степан и Федор имеют больше шансов быть замеченными. Надо спешить, как бы в доме не всполошились.

За дверью раздался стук, словно кто-то проверил лбом прочность стены. Послышалось недовольное бурчание.

Я махнул рукой Рустаму, чтобы тот глянул, что за углом, но в этот момент оттуда выскочил Степан.

– Федька под окнами у коновязи. Внутри шумят.

– Ладно. Я первый, Рус за мной, Степа – держишь тыл.

Оба кивнули и приготовили оружие. О фальшионах никто не вспоминал, только финки и пистолеты.

Пошли!

Во многих здешних домах двери приставные либо на веревочных петлях. На зиму их утепляют войлочными завесами. А порог делают высоким, чтобы не задувало.

В этом срубе дверь была приставная и сейчас стояла чуть косо – видимо, ставили ее небрежно. Я осторожно подхватил ее и поднял, шагнул вперед, напрягая зрение, чтобы рассмотреть помещение.

В полутьме небольшой комнаты едва различимый силуэт возле прохода в другую комнату. Шустрила не сразу обернулся на шум, уверенный, что это свой, а когда увидел, что ошибся, я успел подойти ближе. Увесистая дверь снесла шустрилу с ног и упала сверху Бандит даже не успел раскрыть рот.

Вот теперь шум настоящий, но таиться нам больше незачем! Я прыгнул к проему, заметил мелькнувшую слева фигуру и замах руки, сжимавшей топор. Упал, одновременно дважды нажимая на спуск, перекатился дальше, вскочил на колено, глядя по сторонам. За спину не смотрел, следом в дом вошли Рустам со Степаном, они прикроют и поверженных шустрил повяжут.

Еще один бандит сидел на обтесанном бревне возле узкого окошка. Он был полуголым, на левом локте повязаны тряпки, в правой баклага. Его одежда и оружие лежали прямо на полу.

Он подхватился было, но я подскочил, показал нож и покачал головой.

– Опа, а откуда пятый-то! – раздался за спиной удивленный голос Степана. – Сканер показал четверых…

В этот момент за занавеской в дальнем углу комнаты что-то громко стукнуло. Мы с Рустамом почти одновременно рванули туда. Я на ходу снес занавеску и лоб в лоб столкнулся с… эльфом!

Да, самый натуральный эльф, каким описывали нам его и пристав, и воины стражи, и торговцы. Рослый, узок в кости, но жилист, лицо неподвижное, глаза вроде светлые (в полутьме толком не видно). Уши прижаты к голове, черты лица тонкие. Одет в обычный для этих мест наряд. В правой руке короткий меч с чуть изогнутым клинком.

Кто из нас больше удивился, сказать сложно. Видимо, все же эльф. Потому как я пришел в себя раньше и успел сильным толчком оправить эльфа в полет. Тот влетел спиной в стену, издав глухой звук, и сполз вниз. Меч, правда, не выпустил.

Все еще малость не в себе от удивительной встречи, я вскинул пистолет и выстрелил эльфу в руку. Целил в локоть. Попал, конечно. Эльф вскрикнул и выронил клинок. Я сократил дистанцию, врезал ногой в грудь и в два приема уложил пленника лицом вниз. Повторил процедуру связывания, только в сильно упрощенном варианте.

– Готовы! – подал голос Степан. – Все живы, только побиты малость.

– Хорошо. Выноси наружу…

– Серега! – крикнул откуда-то справа Рустам.

Я даже не сразу понял, где он, – голос глуховат, да и самого Рустама не видать.

– Тут подвал, – пояснил он. – У стены.

Голова Рустама появилась в трех шагах от меня, прямо под внешней стеной.

– Иди сюда.

Пока я утихомиривал эльфа, Рустам успел не только заметить подвал, но и проверить его. Правда, едва не схлопотал удар ножом. Шестой шустрила сидел в углу и нанес удар, когда Рустам заглядывал вниз. Но не попал. В отличие от Рустама, вогнавшего тому нож в правое плечо.

Потом Рустам спрыгнул вниз, добавил пару ударов раненому, чтобы наверняка вывести его из игры, и обнаружил еще одного обитателя подземелья.

– Полюбуйся!

Я заглянул вниз. Подвал представлял собой куб со стороной где-то метр шестьдесят. Узкий лаз, земляные ступеньки, небольшой факел в стене и… связанный мужчина в изорванной грязной одежде с синяками на лице и руках. Всклоченные спутанные волосы, неряшливая борода, грязное лицо. На подбородке кровь, свежая, только что пущенная.

Пленник был жив, но в паршивом состоянии. С ним неплохо поработали.

– Не узнал? – спросил Рустам.

Я покачал головой. Его сейчас и родная мать не узнает.

– А я узнал, – хохотнул Рустам. – Это Рабират, торговец из Келарага. Мы видели его в доме пристава.