Роман Злотников - Последняя крепость. Том 1 Страница 45

Он осторожно обошел полянку и скоро наткнулся на еще один труп. Труп, облаченный в дрянные доспехи, был целехонек. Казалось, стражник просто утомился и лег поспать под деревом, положив рядом с собой алебарду. Вот только на его горле багровели следы звериных зубов.

«Волчьи…» — мгновенно определил Оттар.

Все это означало то, что он шел в верном направлении. И что цель уже близка…

Неожиданно рыцарь упал на землю и замер. Затаиться Оттара заставили вовсе не подозрительный шорох или нечто, что он мог увидеть, а чувство опасности, которому за всю свою недолгую, но наполненную событиями жизнь юноша привык безоговорочно доверять. Было тихо и ничего не происходило, но он все не вставал. Рыцарь пролежал довольно долго, пока не решился поднять голову и осмотреться.

Ничего. Ничего и никого. Только беспечная птаха порхнула над его головой с одного куста на другой по каким-то своим птичьим делам.

Но это чувство — словно кто-то невидимый вперяет в него свой взгляд — не отпускало.

Северянин бесшумно выругался, снова приник к земле.

«Наваждение какое-то», — подумал он.

Но это не было наваждением. Тягостное чувство близкой опасности, ощущение того, что он открыт для атаки неведомого чужака, стало еще более тягостным. Чужой взгляд прожигал доспехи, проникал под кожу, заставляя мышцы натягиваться и трепетать. Но и это оказалось не самым неприятным… Вскоре пришло другое чувство: будто чья-то рука заползла в голову рыцаря, зарылась в его мысли, бесцеремонно перебирая их одну за другой.

И тогда в душе Оттара родился страх. Такой, какого он не испытывал никогда. Такой, какого он и не мог испытать. Страх беззащитной жертвы перед безжалостным и сильным хищником.

Оттар крепко зажмурился, осознав в какой-то момент, что не может пошевелиться. В глотке у него забурлил крик, но… так и завяз во рту комом вонючей болотной тины.

Потому что весь этот кошмар вдруг кончился.

Несколько мгновений рыцарь еще лежал, тяжело дыша, ощущая, как ползут по телу медленные струйки вязкого пота. А потом стал приподниматься, готовясь в любой момент отразить нападение.

«Подлая магия, — мысленно зарычал северянин. — Вот оно что значит — как страх-то напускают. Эти чародеи хотели заставить меня бежать. Как тех болванов… Но ничего у них не получилось!.. А теперь — держитесь!»

Он встал на ноги, держа перед собою метательные ножи. Если верить рассказам стражников (а не верить этим рассказам никакого повода не имелось), следовало ожидать появления чудища.

Но никого не было рядом. Никакой Твари, в которую можно было метнуть ножи. Не успел Оттар полностью осознать это, как услышал прямо перед собой все нарастающий зловещий шорох.

Рыцарь был готов к бою с каким угодно демоном (сколько он перевидал смертоносных Тварей за время своей службы в Северной Крепости Порога!), он, наверное, был бы даже раздосадован, если бы на него выскочил медведь или волк — или какая другая зверюга, не представляющая ни малейшей опасности для рыцаря Братства Порога… Но того, что он увидел, он никак не мог ожидать.

Эта Тварь…

Тварь имела небольшое черное тело — изогнутое во многих местах, как обрубок толстого корневища. Передвигалась она над земной поверхностью, и передвигалась очень быстро. Она мчалась на Оттара, ловко цепляясь то одной, то другой из множества длинных конечностей за ветви и стволы деревьев. Из разинутой пасти, располагавшейся в нижней части туловища, огромной плоской змеей высовывался черный язык, этим языком Тварь будто ощупывала воздух перед собой.

Северный рыцарь отступил на шаг и сцепил зубы, когда понял, что конечности Твари — никакие не щупальца и не когтистые лапы, а руки и ноги, очень похожие на человеческие, только намного длиннее.

— Не может… — высвистел Оттар сквозь стиснутые зубы, — быть…

Но Тварь была. Оживший кошмар из его снов. Чудовище, явившееся в реальность из небытия.

И снова сильнейший приступ страха скрутил внутренности рыцаря в тугой холодный комок. Оттар не побежал прочь от Твари только потому, что вопреки его сознанию сработал отточенный бесчисленными сражениями инстинкт воина.

И все изменилось. Оттар больше не думал. Рыцарь уже ухнул в холодную ярость битвы, как в прорубь, и все его чувства и мысли подчинились одной цели — уничтожить врага.

Он метнул в Тварь оба ножа, один за другим.

От первого ножа чудовище увернулось, скакнув на ветку выше, второй нож — поймала извивающимся языком. И швырнула добычу в зубастую свою пасть.

Северянин мгновенно вытащил оставшуюся пару ножей и отступил снова, прикидывая для броска скорость приближения Твари.

Последние два ножа он метал почти в упор. Но это не помешало Твари схватить их своим черным языком и пожрать. Освободившись от метательного оружия, Оттар выхватил из перевязи боевой топор и отпрыгнул за ближайшее к нему дерево — как раз в момент, когда Тварь бросилась на него, предварив атаку упругим ударом черного языка, пронзившим тот кусок пространства, который за мгновение до этого занимал рыцарь.

Тварь промахнулась, врезавшись в землю. Это позволило Оттару нанести по врагу хорошо рассчитанный мощный удар.

Тяжелый боевой топор со всего маху обрушился на корявое тело — повыше лязгающей зубами пасти — обрушился и… отскочил. Будто Оттар ударил не живое существо, а гранитный валун. Северянина отбросило назад. Он едва не выронил топор, правую руку свело гудящей болью.

Тварь развернулась, подпрыгнула и, уцепившись двумя парами рук за толстую ветвь, сильно дрыгнула ногами — раскачиваясь, чтобы прыгнуть. Никаких повреждений у чудовища заметно не было.

— Гнида… — изумленно прохрипел Оттар, перебросив топор в левую руку. — Ах ты ж гнида…

Удар, который он нанес, и на самом прочном камне оставил бы хоть какую-то царапину. Такой удар совершенно точно заставил бы Тварь если не опрокинуться, то хотя бы отшатнуться. Но в момент, когда топор врезался в ее тело, она даже не шелохнулась, будто рыцарь и в самом деле бил по скале. А еще удивила невероятная ловкость чудовища, с которой оно перехватывало брошенные умелой рукой ножи…

В голове Оттара снова зашевелились сомнения в реальности происходящего. Он словно находился в пространстве сна — где не действуют привычные законы. Этой Твари просто не должно было существовать. Она — порождение небытия, а не дитя действительности. Ей нет места в этом мире… Может быть, ее и нет здесь? Может быть, чудовище — просто искусно наведенный морок? Магический обман?..

Тварь прыгнула на рыцаря сверху. Уже не пытаясь атаковать или защищаться, Оттар отскочил в сторону, ударившись плечом о ствол молодого ясеня. Создание выстрелило в него змееподобным языком — северянин бросился на землю и откатился как можно дальше. А снова поднявшись на ноги, увидел, что язык Твари, как острейшим клинком, срезал древесный ствол.

Нет, это не морок… Да и глупо было бы такое предполагать. Те четверо, что полегли в этом лесу, — убедительное доказательство реальности напускаемых неведомыми магами на людей Тварей.

Чудовище скакнуло на дерево — а оттуда снова ринулось на рыцаря.

Оттар, почти не целясь, метнул в Тварь топор. Тяжелое оружие свистнуло в воздухе — и исчезло в зубастой пасти. Траектория и скорость полета чудовища нисколько не изменились, точно оно проглотило не тяжелый боевой топор, которым не всякий сможет и размахнуться, а — почти невесомого мотылька. Рыцарю, потратившему время для броска, не хватило доли мгновения, чтобы избежать столкновения. Каким-то чудом он все же успел увернуться от хлесткого удара смертоносного языка Твари — язык вскользь резанул его по груди и плечу, вспоров дубленую кожу доспехов и грубую ткань рубахи. Будто каменная дубина великана, корявое тело чудовища сшибло Оттара на землю — с такой силой, что он катился несколько шагов — пока не ткнулся со всего маху в громадный, в два обхвата, пень.

Цепляясь за пень, воин поднялся. Голова гудела, под доспехами хлюпала кровь, во рту было солоно и горячо. Чудовище, урча, приближалось к нему, медленно, по кругу — словно понимало, что некуда деться от него обезоруженному и раненому человеку.

Ничего не оставалось, кроме как бежать. Но что дало бы позорное это бегство? Чудовище способно было, прыгая по ветвям, передвигаться с громадной скоростью. Лишь оказавшись на открытом пространстве, оно уже не смогло бы преследовать его с той же прытью — строение несуразного тела чудища такого не позволило бы… Но вырваться из леса никак не удастся, — Тварь настигнет его раньше.

От бессилия Оттар заорал.

Тварь скакнула вверх, пролетела над головой рыцаря и влепилась всеми восемью своими конечностями в ствол ближайшего дерева. И, до жути неестественно вывернув суставчатые лапы, обратила к северянину лязгающую зубастой пастью переднюю часть тулова. Оттар вскочил на ноги.