Хронум Книга I - Арвин Альхаг Страница 47

— Лев, на вот, возьми. Тебе нужнее.

«Проницательный» хакас протянул мне свою курительную трубку и сверток табака. Я прижал подарок к себе, как драгоценность, и от души поблагодарил Астая.

Тот хмыкнул, пригладил сивый ус и впрягся в повозку.

Я зашел в общую комнату. Умиротворяющая тишина. Девушка успела бережно уложить тушки на деревянный поддон и сверху засыпать травой, скрыв от чужих глаз. Я подумал про себя, что если им приходится прятать еду от соплеменников, то кого мы защищаем? Сжечь эту кодлу на корню и не делать скидки на их древнее происхождение и суровые нравы. Посмотрим, что будет дальше.

Это была моя последняя мысль перед тем, как забыться сном праведника.

Кто-то робко трогал мой узор на груди, едва касаясь его пальцами. Не открывая глаз, я сказал:

— Продолжишь это делать — останешься без руки.

— Что это?

Я проигнорировал вопрос Саны, отвернулся к стенке. По ощущениям, спал минут пятнадцать, не больше.

Девушка фыркнула и отошла от меня. Недалеко… Метра на три. Начала нарочито громко затачивать нож.

— О Боги! — взяв шкуру в охапку, я пошел досыпать в комнату мальчиков.

Наутро все тело болело. Я усмехнулся: «Привык ты, Лев, спать на перинке».

Малыши уже проснулись и были тише воды, ниже травы. Из «гостиной» тянуло дурманящим мясным запахом. В животе предательски заурчало, и я пошел на запах.

При моем появлении дети прекратили умываться. Сам факт того, что они чистили зубы, меня порадовал. Здесь явно чувствовалось влияние Саны. Девушка со вчерашнего вечера тоже чудесным образом похорошела: волосы не торчали паклей, а были красиво уложены в косы с вплетенными алыми лентами.

Заметив на себе мой взгляд, она смущенно уложила выбившуюся прядь за ушко, как бы невзначай, оголив красивые золотые серьги, украшенные драгоценными камнями. Женщина и здесь женщина. На чистых личиках детей сияли лукавые улыбки, а я почувствовал себя не в своей тарелке.

Сана протянула мне жесткую палочку и продемонстрировала безупречный ряд зубов. Намек ясен: чисти зубы этим. Она точно не из мира сего.

Когда с гигиеническими процедурами было покончено, мы сели завтракать. Сана сварила мясо зайца, испекла румяный хлеб.

С удивлением обнаружил здесь столовую утварь, которой вчера еще не было: формы для запекания хлеба, котелок, и посуда для приема пищи.

Дети гурьбились возле взрослых. Вначале подходили с опаской и интересом, но уже чуть погодя с двух сторон меня облепили их курносенькие мордашки. Как бы я ни старался выставить ментальный блок и абстрагироваться от своих чувств, что-то внутри меня брало вверх. Что-то теплое, отцовское.

Поблагодарив за завтрак, я вышел на улицу. Бесформенная толпа местных ошивалась у «штаба». На небольшой возвышенности стоял Астай и что-то говорил на хакасском. Его внимательно слушали, не перебивали. Я постоял за их спинами чуть в отдалении, чтобы меня видел Астай, но когда он закончил говорить, все разошлись по своим делам.

— Кажется, ты забыл о моей просьбе?

— А, Лев. Здравствуй. Не видел в этом необходимости. Я передал им твои пожелания. Впредь люди на посту будут более ответственны. Обещаю.

Я покосился на Астая с недоверием. Легкая улыбка на его лице перешла в жёсткую гримасу. Это что еще за новость? Почему он не дал мне слова? Боится за свою репутацию?

— Говори правду, Астай, — надавил я на него с легкой ноткой раздражения в голосе. — Ты ведь сам ее любишь выбивать из окружающих.

Хакас тяжело вздохнул и рассказал причину по которой решил держать меня в тени: оказалось, что местные меня, мягко говоря, недолюбливают. Вовсе и не новость.

Причина в сломанном носе?

И в нем тоже. Основная причина в том, что ты общаешься с ведьмой Саной.

От негодования я сплюнул на землю и заявил Астаю, что принимать участие в грядущей битве я не буду, а посмотрю сегодня со стороны.

На Астая жалко было смотреть. Наверное, зря я так с ним. Он между нами, как буфер, принимает недовольство обеих сторон и сглаживает отношения. Но, как известно, слово не воробей.

Взяв с собой три заготовки для копья, я вернулся в приют.

— Хозяин, а мне можно будет выгрызать глотки адским выблядкам?

Стивен ходил за мною по пятам и слышал наш разговор с хакасом.

— Можешь участвовать, — пожал я плечами, — но если тебя убьют, домой не возвращайся.

На морде умного пса читалось двойственность восприятия полученной информации. Он не понимал, как это: ведь мертвые итак не возвращаются домой. Меня позабавила эта ситуация с ним, и чтобы не разрывать у собакена логические связи, отправил его к Астаю, одобрительно потрепав по холке. Этот жест доброй воли он воспринял с радостью и завилял хвостом.

За созданием копья с наконечником из когтя адской твари я провел не меньше двух часов. Запорол первую заготовку, вторую и только на третьей у меня получилось сделать нечто похожее на копьё.

Оценив свое детище на слабую троечку, провел ряд испытаний, в результате которых был разбит в щепки столб, стоящий неподалёку. Прочный коготь адской твари смог оставить глубокие отметины и на камне, но конструкция не внушала особого доверия, поэтому я прекратил проверку его прочности.

Вернулся в штаб и прихватил еще связку заготовок на копья. Но на обратном пути остановился, услышав душераздирающий человеческий крик, а затем и топот сотен копыт, несущихся к Сые.

Началось.

Мимо меня пронеслось воинство местных с копьями в руках. У кого-то были луки. Но их количество оказалось ничтожно мало.

Я забрался на крышу здания, от которого открывался более-менее приличный обзор и уселся поудобней.

«Наши» бежали нестройным рядом. Одиночные фигуры самых ретивых аборигенов врезались в гущу неприятеля и если и успевали заколоть одного-двух — это было все, на что они способны. Чаще я наблюдал, как мелкие уродцы наваливались толпой и не позволяли вояке сделать и взмаха копьем.

Слышались пронзительные крики боли, затем затухающие вопли отчаяния. Я спокойно сидел и наблюдал, как летели в стороны конечности и потроха павших от рук адских тварей людей.

Другие хакасы, более «умные», сбавляли скорость, прятались за впереди идущими или сбивались в кучки. К таким было сложнее подобраться, и они оказывались более живучими.

Третьи прятались в «норах», с опаской поглядывая вдаль, где шло сражение. Я отметил для себя несколько таких нор на будущее…

Удалось оценить и силы обеих сторон. С нашей — не меньше полутора тысяч человек. Это радовало. Мне казалось, людей здесь