Василий Головачев - Возвращение «Стопкрима» Страница 47

– Вам передали.

Валерий Павлович, вышедший к нему в халате, взял визитку, жестом отпустил Башку и, зайдя в комнату, дважды коснулся сенсора на своём супертелефоне, соединявшем компьютер, почтовый браузер, библиотеку с комфортным режимом чтения, устройство мобильной связи, снабжённое скремблером, и ещё множество дополнительных усовершенствований.

Полуголые девицы, расположившиеся в двух спальнях люксового пятикомнатного номера, высыпали в гостиную, но он отстранил их и прошествовал в отдельный кабинет, бросив на ходу:

– Не мешать.

Звёздочка в экране айкома перестала мигать, превратилась в птичий глаз, и Дубинин услышал астматический хрип, мало похожий на человеческий голос; говорили на немецком языке.

– Добрый вечер, уважаемый анарх. К сожалению, я не смог прилететь, надеюсь, что вы не обидитесь. Иногда возникают сверхсрочные дела.

Дубинин, переживший исключительно неприятную новость, ответил не сразу. Он был глубоко уязвлён.

– Могли бы предупредить, доктор, – сказал Валерий Павлович дрогнувшим голосом. – Встреча важна не только для меня.

Немецкий язык он знал плохо, поэтому ответил на английском.

– Прошу прощения, друг мой, – захрипел телефон (эффект работы кодирующего устройства), – проблема возникла непосредственно перед отлётом.

Анарх Германии, известный всем главам «Комитета 300» под именем доктора Шнайдера (он и в самом деле был доктором, специализирующимся на проблемах желудочно-кишечного тракта, владельцем частной евангелистской клиники в немецком Мюльхайме), печально вздохнул.

– С удовольствием отдохнул бы вместе с вами в Вероне. Но я смогу проконсультировать вас и на расстоянии, если вы не возражаете.

Дубинин испытал новый приступ бешенства. Доктор Шнайдер, по сути, дал ему пощёчину, вопервых, не предупредив о своём отсутствии, вовторых, пренебрежительно заявив о своём превосходстве. Но он и в самом деле мог знать то, чего не знал Дубинин, поэтому надо было терпеть и сдерживаться.

– Хочу посоветоваться.

– Слушаю, дорогой.

– Общий Сход UnUn планируется созвать на Кипре. Кто предложил этот вариант, американцы?

– Нет, греки. По их данным, на острове расположен один из памятников архитектуры инсектов – МИР Блаттоптеров, наших, так сказать, предков. Подходы удобны для всех, местность открытая, монастырь, под которым располагается МИР, не работает, хотя туристы туда ездят. Но сейчас октябрь, туристов мало, и все делегаты смогут прибыть как туристы, со своими группами поддержки. Что вас беспокоит?

– Меня беспокоит, что американские коллеги легко согласились на этот вариант. Не секрет, что они считают наш UnUn и китайский, да и ваш тоже, конкурентами. Вас это не беспокоит?

– Сход «трёхсот» ещё ни разу не сопровождался конфликтами.

– Всё когда-то бывает в первый раз.

– Не вижу оснований для тревоги.

– Да плевать я хотел… – вспылил Дубинин, сдержался, добавил почти бесстрастно: – Неужели вы не видите, что американцы хотят абсолютной власти? По моим сведениям, они не раз вмешивались в ваши дела и будут делать это впредь. Не хотите покончить с этой зависимостью?

– Не горячитесь, господин банкир, – с укоризной прохрипел германский анарх, – я вас понимаю, но обстоятельства пока складываются не в вашу пользу после раскола Украины, чей UnUn влился в UnUn Штатов. Против вас настроен весь «Комитет». Это надо учитывать.

– И вы… на другой стороне, доктор? – Последнее слово Валерий Павлович выговорил так же саркастически, как собеседник, назвавший его «банкиром».

– Я на своей стороне, – хмыкнул доктор Шнайдер. – Хотя мы не отказываемся от сотрудничества, партнёрство превыше всего, особенно в такие недобрые времена. Мне тоже многое не нравится в политике отдельных Союзов, но ведь ради достижения консенсуса и собирается общий Сход? Не ассамблея, не форум – общий съезд «300»!

– Такие сходы порождают всплески передела территорий влияния, и этот ни к чему хорошему не приведёт. Вспомните тысяча девятьсот сорок первый год или тысяча девятьсот девяносто первый.

– Ваши оценки не совпадают с нашими.

– Потому что вы, хотите этого или не хотите, идёте в кильватере американского UnUn, – грубо заявил разозлённый Дубинин. – Вы и в украинском конфликте приняли сторону американского Союза, поглотившего UnUn Украины, и что получили? Американцы кинули вас, как лохов! Проиграли все европейцы, выиграли только они!

– На всё божья воля, – смиренно ответил Шнайдер.

– Если под термином «божья» подразумевать Аморфа Конкере, то всё правильно. Но не все его изменения полезны, дорогой доктор. Я хотел предложить вам совместную платформу для выступления на съезде, но вижу, что вы уже приняли решение.

– Мы подумаем, дорогой анарх, – после паузы сказал Шнайдер. – Я вам не соперник, будьте уверены, но и предпринимать какие-то рискованные шаги…

– Не будете, – театрально расхохотался Валерий Павлович. – Я вас предупредил, а там как знаете. Ещё один вопрос: зачем всё-таки выбран Кипр? Даже если там сокрыта «сорок», мы не сможем ею воспользоваться.

– Ходят слухи, что Сход сможет её инициировать при наличии достаточного количества суггесторов. То есть членов «Комитета».

– Вы в это верите?

– Дело не во мне, сведения найдены в архиве Круга, а Хранители ничего не записывают зря. Проверим, в конце концов.

– В таком случае нам действительно надо подготовиться! Речь идёт о власти масштаба «запрещённой реальности»!

– Не преувеличивайте, Валерий Павлович, – Шнайдер впервые назвал Дубинина по имени, – вы же знаете, что нам не под силу изменить ситуацию после гибели Конкере.

– А кому под силу?

– До встречи, друг мой, увидимся на Сходе.

– До встречи, – процедил сквозь зубы Валерий Павлович, добавив мысленно: «фашист недорезанный».

Впрочем, он и в самом деле не любил Шнайдера за высокомерие и заносчивость, хотя сам ничем от него не отличался и работу строил практически в том же ключе, что и гитлеровские идеологи Второй мировой войны, а также идеологи нацистской Украины, переплюнувшие гитлеровских.

В гостиной переливчато захохотали.

Дубинин поморщился, вышел из кабинета, кивнул на дверь.

– По своим номерам, живо! У меня дела.

Девицы, знавшие крутой нрав банкира, со смехом начали одеваться, исчезли, пожелав ему спокойной ночи. Они знали, что босс скоро сменит гнев на милость и на ночь позовёт их снова.

Телефон Меринова по защищённой линии не отвечал больше минуты, поэтому Дубинин от злости чуть не расколотил айком о стену, но генпрокурор наконец ответил:

– Извини, Палыч, я в бане.

Дубинин с трудом сдержал матерное словцо: так его никто никогда не называл, уничижительно-барски, даже панибратски; Леонард Маратович просто перешёл все границы!

– Маратыч, – язвительно-ледяным тоном проговорил анарх, – баня – это прекрасно, только перед тем как ответить, желательно посмотреть, кто звонит.

Представив, как генпрокурор морщит лоб, Дубинин остыл. Он знал обо всех делах маршала Купола, мечтавшего войти в состав Союза Неизвестных, и держал его на крючке мощного компромата, способного свалить даже такого титана криминального мира.

Пауза была долгая.

– Прошу прощения, босс, – заговорил Меринов тоном ниже, – голова к вечеру перестаёт соображать. Да и проблем много.

– Не поделитесь?

– Вы же их знаете, – озадаченно проговорил Леонард Маратович.

– И всё-таки?

– «Стопкрим» восстал из пепла.

– Знаю.

– Уже есть потери.

– Вы не можете их избежать?

– У «чистильщиков» масса поклонников, в том числе в Думе и в правительстве. Даже президент им сочувствует, по словам директора ФСБ. Убит Черезов! Убит Горелик! Полиция в панике! Кто следующий?

– Похоже, и вы в панике, милейший Леонард Маратович.

– Я просто трезво оцениваю своё положение.

– Так уничтожьте «Стопкрим», он и нам начинает мешать. Или у вас не хватает средств, с вашими-то возможностями?

По-видимому, Меринов справился с волнением, потому что ответил почти спокойно:

– Есть варианты…

– Вот и хорошо, начинайте глушить восставших, мы поможем. Теперь главное: Сход перенесен с конца октября на двенадцатое. Место сбора осталось прежним – Кипр. Вы готовы… к акции?

Ответ прозвучал далеко не сразу:

– Готовы, босс. Но мне нужны точные координаты Схода, чтобы мы могли потренироваться в виртуале и на местности.

– Кипр, Троодос, монастырь Айос Иоаннис Лампадисту. Вход в МИР – через реставрируемый в настоящее время клирос.

Меринов снова замолчал на минуту.

– У меня нет сведений… о монастыре.

Дубинин усмехнулся.

– На месте монастыря когда-то стоял замок Блаттоптеров, наших предков.

– На Земле несколько рас…

– Видов тараканов было больше тысячи, и все они стали предками своих этносов.

– Даже китайцы?