По велению рока. Сборник рассказов - Павел Криков Страница 49

И маленький Ярсей молчал. Он безмерно любил маму и меньше всего на свете хотел причинить ей боль: «Пускай она уйдёт грациозно, как настоящая королева», – повторял себе мысленно маленький принц, когда через силу заставлял себя улыбаться матери…

– Ты, – королева обратилась к Заре, – Пошла прочь, девчонка.

Девочка поспешно бросила тряпку в ведро, исполняя веление королевы и собралась уйти, но её остановил принц:

– Эй, ты, останься. Хочешь есть? Ну, хочешь? Почему ты молчишь?!

Девочка, держа ведро перед собой, молча мялась на месте, испуганно взирая на королевскую чету.

– Отвечай, дрянная девчонка, когда тебя спрашивает принц! – не выдержала королева Кира, хмуря брови.

Несчастная девчушка, трясясь от страха, кое-как, жестами объяснила, что нема, отчего принц насупился и недовольным, требовательным тоном заявил:

– Пусть её вышвырнут за пределы дворца, я не хочу жить рядом с такими как… Как она… Пусть убирается прочь!

Королева, лишь удивлённо повела бровью, поразившись такой неприязни и жестокости сына к калекам, но не более того.

– Стража! – призывно крикнула королева-мать, и в зале тут же проросли два стража, всем своим видом выражая готовности исполнить любой приказ госпожи.

– Вышвырните эту немую за пределы замка, она огорчает моего сына.

Гвардейцы переглянулись и вопросительно уставились на королеву. Отчего августейшая особа нахмурилась и пояснила приказ:

– Не надо её бить, ни тем более, убивать, просто выведете девчонку за ворота и всё!

Королева начинала раздражаться: «Ну что за дурацкий день?!» – думала она, жестом выпроваживая прочь гвардейцев в голубых сюрко.

Часть II

Гигантский город Чинис расположился между горами Дала и холмогорьем Вираны – единственными естественными горами во всём Равноземье, а между ними символом единения и могущества человека, возвышалась рукотворная гора – Великая пирамида пепла. Рядом с этим грандиозным и величественным строением любой чувствовал себя пылинкой.

По улицам столицы неспешно брела одна, от рождения неприметная и немая девочка. Успешно выбравшись из замка, Зара отправилась спасать королевство и принца Ярсея – свою первую, чистую и непорочную любовь. Хоть девочка была нема от рождения, зато умела писать и очень хорошо слушала. Зара и принц всей душой верили, что этих навыков ей хватит, верили, хотя бы потому что больше и надеяться-то было не на что…

За воротами дворца через дорогу пролегал великолепный сад с ухоженными деревцами, аккуратными тропинками и изящными, коваными лавочками. Кругом прогуливались стражники и гвардейцы.

Зара была сбита с толку, от обилия и разнообразия впечатлений. Впервые в жизни она видела толпы людей, огромные пространства и целый новый мир, лежащий у её ног. Это слегка подкосило решимость девочки, но она сумела взять себя в руки и отправилась в путь.

Навстречу то и дело попадались знатные, зажиточные, хорошо одетые горожане, часто со свитой. От них за версту пахло духами, но девочка искала совсем других людей. Таких не встретить в саду перед дворцом или на площади у подножья пирамиды, те, кто нужен ей – обитают в месте, где не ходит с патрулями стража. Маленькая Зара отдалялась всё дальше от центра города, дома и люди становились беднее, а тихие беседы жителей куда интереснее, в их разговорах сквозило недовольство и обида…

Уже в паре миль от пирамиды и площади, город представал совсем другим, здесь по-прежнему прогуливались стражники, но тут их было гораздо меньше, а ряженых гвардейцев и вовсе не было видно. К вечеру, покинув городские стены, Зара добралась до самой окраины. Она пришла туда, где в домах нет стекол, а сами они из строительного мусора, здесь не бывает патрулей и работают совсем другие правила, иные законы.

Оружие и доспехи жителям иметь строжайше запрещалось, наказание за это сурово, но здесь каждый второй носит с собой нож. Эти бедные районы возникли сами по себе. Сначала здесь селились паломники, идущие к Пирамиде пепла. Город не мог вместить всех желающих и людям приходилось ночевать за стенами. Спустя какое-то время на этом месте возникло множество построек, объединив под своей сенью бедняков, паломников, воров и просто путешественников. Потом предприимчивые люди построили здесь таверны и постоялые дворы. Уже много лет эти бедные районы тоже считаются частью города Чинис.

Увлечённо озираясь по сторонам, Зара даже не заметила, как прямо перед ней откуда не возьмись выросло двое взрослых парней. Один из них сжимал в руке короткий кортик. Девочка попыталась обойти их, но парни не собирались её пускать.

– Малявка, будешь работать на меня, поняла?! – заявил парень с ножом, но Зара отрицательно мотнула головой.

– В смысле?! – недоумевая, спросил он и, не дожидаясь ответа, обрисовал глупышке ситуацию. – Ты не расслышала, наверное, теперь, ты работаешь на меня, малолетка, или я прямо сейчас вскрою тебе горло! Так тебе понятнее?!

Зара боялась, но не сильно. Говоривший с ней парень не был похож на хладнокровную убийцу, и она ему нисколько не верила. Девочка улыбнулась, она рассмотрела на руке парня татуировку – надпись, всего в одно слово: «Выбор». Уже привычными знаками она объяснила, что нема, а потом с трудом, но всё же донесла до собеседников, что у них есть возможность сильно разбогатеть. Затем взялась за руку своего «хозяина» и, показывая на буквы, просила их произнести. Хозяин оказался на удивление понимающим человеком, и девочка, пытаясь что-то дальше разъяснить, начав писать пальцем на пыли, но он остановил её:

– Стой-стой. Хорошо, я понял, что ты мне хочешь что-то сказать, но я не умею читать, понятно?! Только эти буквы, – он указал на свое запястье, – Но я знаю того, кто может читать. Послушай, тебе лучше не обманывать нас или я обещаю – тебе будет очень плохо!

Зара взглянула на него самым искренним, каким только могла, взглядом.

– А-ах, ступай за мной, мелочь.

Часть III

Дома из грязи булыжников и соломы, все люди одеты в рваньё, босые и чумазые. Хотя на узких улочках встречались и вполне приличные господа, вроде странствующих рыцарей. Зара даже подумывала обратиться за помощью к одному из таких благородных сэров, но в этот самый момент, этот вот благородный господин как раз схватился за край низкой соломенной крыши здания и содрогнулся от рвотного позыва, а затем ещё и ещё несколько раз, пока, наконец, его не