Новые границы - Amazerak Страница 49

Среди арестованных звучали такие фамилии, как Морозовы, Трубецкие, Неклюдовы и даже Орловы. Для всех такой поворот событий стал сюрпризом — для всех, кроме меня.

Разумеется, я тоже не думал, что это произойдёт именно сейчас, но, как минимум, был в курсе дворцовой интриги и предполагал нечто подобное. Похоже, служба тайных дел раскрутила парней, организовавших на меня покушение, и вышли на сеть заговорщиков более высокого порядка. Разумеется, подробности дела не оглашались, но я и так догадывался.

Особенно сильно эти события огорчали и, наверное, даже пугали служивших в гвардии родственников опальных родов, как, например, моего старого знакомого, лейтенант Орлова, командовавшего сейчас тактической группой в другой роте.

Как-то раз мы с ним, капитаном Воронцовым и ещё несколькими офицерами из нашего батальона сидели в выходной день в баре, пили и общались. Речь зашла о заговоре. Старший лейтенант Скрябин заметил, что среди арестованных есть два князя Орлова, и спросил, кем они приходятся нашему лейтенанту, на что последний отреагировал довольно резко.

— Вы на что намекаете, господин старший лейтенант? Пусть эти князья и принадлежат моему роду, их дела меня не касаются. Или вы усомнились в моей верности государю?

— Простите, господин Орлов, если затронул болезненную для вас тему, — пошёл на попятную Скрябин, желая замять конфликт. — Это просто моё праздное любопытство. Если хотите, не буду касаться данного вопроса.

— Благодарю, господин старший лейтенант. Будьте так любезны.

Тем не менее, было видно, что Орлову не по себе от того, что происходят с его роднёй.

Близилась середина сентября. После месяца службы меня ждал очередной месячный отпуск, что не могло не радовать. Владимир Скавронский должен был вернуться домой в тех же числах, а это значило, что мы с Олей отпразднуем свадьбу. Также нам со Светой следовало съездить в Нижний Новгород и получить наследство, оставленное внезапно погибшим папашей.

А помимо всего прочего к середине сентября в моём омском особняке планировалось завершить ремонт. Оставались ещё фасад и ландшафтные работы, но с ними я решил повременить, поскольку деньги нужны были для строительства шахты. Но Омск я всё же хотел посетить, чтобы собственными глазами увидеть результат.

Было двенадцатое сентября. Рано утром нас подняли по тревоге. В полном боевом облачении мы построились на плацу. Все думали, что к городу снова подобрались тренебрисы, и нас отправят их ликвидировать. По крайней мере, предыдущие разы, когда они появлялись, происходило всё точно так же. Вот только сейчас все офицеры хранили молчание, и это выглядело подозрительно.

Когда на вертолётную площадку стали приземляться винтокрылые машины, мы поняли, что отправиться предстоит куда-то далеко и однозначно не в область тьмы. Глядя в иллюминатор, я определил, что летим на север.

Я оказался в одном вертолёте вместе с офицерами всех рот девятого батальона. Сидел рядом с Воронцовым в. По-прежнему, командование хранило молчание о цели нашего пути. Возможно, очередные учения, или где-то на севере тёмные прорвали границу — я терялся в догадках.

— Так куда нас везут? — крикнул я капитану сквозь рокот винтов. — Не похоже на учения. Какие-то проблемы с тёмными?

— Не с тёмными, — ответил Воронцов, который с самого утра имел мрачный вид. — Хуже. Шестой и седьмой гвардейские батальоны подняли бунт.

— И мы будем их усмирять?

— Похоже на то.

Глава 17

Вертолёты летали весь день, перебрасывая людей, продовольствие и боеприпасы на север, где случилось восстание двух гвардейских батальонов. Было похоже на подготовку к боевым действиям, хотя офицеры по-прежнему ничего конкретного не говорил. Капитан Воронцов подробностей происшествия не знал или просто делал вид, что не знает, чтобы не отвечать на постоянные вопросы.

Место, где нас высадили, я узнал. Это были предместья Гордеевска. Гвардия сразу же перерезала ведущую в город трассу, установив блокпост. Командование расположилось в управлении небольшого завода, растянувшегося возле дороги, а остальные продолжали торчать на улице. Никто не понимал, что происходит. Кто-то сказал, что повстанцы захватили Гордеевск, и эта весть сразу же разлетелась по всему подразделению.

Как назло ещё и дождь начался. Защищались от льющейся с неба воды кто чем мог, в основном с помощью магии. А после обеда нас отправили на то же предприятие, но только не в контору, а в цеха. Здесь и пришлось обустраиваться.

Тут подполковник Апраксин объяснил, наконец, всему личному составу, зачем нас пригнали в эти края.

Случилось восстание. Офицеры шестого и седьмого батальона взбунтовались против императора, покинули свои позиции и захватили ближайший губернский центр — Гордеевск, взяв в плен главу одного из местных родов, чтобы остальная аристократия не сопротивлялась. Повстанцы заняли городскую управу и дворец генерал-губернатора. Нам же командование поставило задачу выбить их оттуда. В идеале нам должны были помогать губернская гвардия и охраной местных князей, но те могли отказаться, чтобы не подвергать опасности жизнь заложников.

Зачем повстанцы это сделали, какова была их цель — ничего этого нам не объяснили. Я тоже плохо понимал, чего они хотят добиться, но подозревал, что данный шаг как-то связан с арестами в Москве.

Ближе к вечеру меня позвали в штаб. Тот находился на верхнем этаже заводского управления в просторном кабинете, похожем на директорский.

Полковник Романова была уже тут, восседала за рабочим столом во вращающемся кожаном кресле. На её лице читалось нервное напряжение. Я не привык её видеть в таком состоянии. Чувствовалось, что произошедшее стало для неё серьёзным потрясением.

Напротив стола как раз стоял небольшой кожаный диван. Марина Сергеевна велела присаживаться, а сама жадно отпила воду из стакана.

— Слушайте, Алексей, — обратилась она ко мне по имени, — вы знаете в общих чертах, что случилось, поэтому не буду повторять. У нас большие проблемы. Два батальона владеющих, пусть и в неполном составе могут такого натворить, что потом долго разгребать придётся. Не говорю уж о том, что раскол в гвардии — это само по себе ужасно. Не знаю, чем всё закончится. Надеюсь, информация не просочится в прессу, — Романова снова выпила воды, словно её мучила сильная жажда.

— Где Дмитрий Павлович? — спросил я.

— Дмитрий Павлович уже летит сюда, но сомневаюсь, что его присутствие что-то изменит. А вот вы можете. В эти сложные времена нам всем необходимо сплотиться, чтобы защитить отечество от никому ненужного раскола.

— Объясните, в чём причина восстания? Это связано с арестами?

— Да, именно. Спецслужбам удалось выйти на организаторов готовящегося