Андрэ Нортон - Неведомые звезды Страница 5

— Налево и назад!

Я подчинился. Его указания привели меня в незнакомое место, к другой гравишахте — той, через которую прибывали роботы-уборщики. Хотя я и оплатил счет, здесь тоже могли сработать контрольные устройства. Этот выход был предназначен только для машин и одна из них громыхала сейчас, приближаясь к нам.

Это был комнатный официант-разносчик, обыкновенный ящик на колесах, его крышка была усеяна кнопками для выбора блюд. Коридор не был предназначен для людей и чужеземных гостей, поэтому мне пришлось буквально вжаться в стену, чтобы пропустить робота.

— На него! — скомандовал Иит.

Я не представлял себе, что он задумал, но в прошлом он вытащил меня из многих переделок, и я знал, что обычно у него есть план спасения. Итак, я бросил Иита и сумку на крышку официанта, потом, стараясь быть осторожным, чтобы ненароком не нажать ни од ой кнопки, запрыгнул туда сам.

Очевидно, для робота мой вес ничего не значил. Он не замедлил свое ровное движение вдоль коридора. Но я с трудом удерживал равновесие на ящике, на котором не было даже за что ухватиться.

Я едва не закричал, когда робот без остановки съехал с пола коридора в гравишахту. Но гравитация поддерживала его, и он опускался так устойчиво, как будто подо мной была подъемная платформа, при помощи которой в космопорте из рейсового корабля выгружаются багаж и пассажиры. На следующем уровне к нам присоединился уборщик, но, очевидно, машины были оборудованы следящими устройствами, потому что они не только не столкнулись, но даже не коснулись друг друга. Сверху и под нами в полумраке шахты я смог разглядеть других опускающихся робослуг: вероятно наступило время окончания утренних работ.

Мы продолжали опускаться. По мере того, как мелькали посадочные площадки, я подсчитывал этажи, и с каждым оставленным позади этажом мне становилось спокойнее: я знал, что мы все ближе продвигаемся к цели. Но когда мы добрались до первого этажа, перед нами оказалась только ровная стена, а моя опора продолжала опускаться.

По моим подсчетам, мы остановились на глубине около трех этажей. На этом уровне официант перестал опускаться и, продолжая везти нас на своей верхней крышке, выкатился в кромешную лязгающую металлом темноту, от чего моя кожа покрылась мурашками. Иит ничего не мог сказать по этому поводу.

Когда я осмелел настолько, что включил переносной фонарь, то увидел вокруг себя лишь яркие отблески от машин, которые поспешно и ловко двигались в разных направлениях по полу просторного помещения. Здесь не было никаких признаков человека.

Теперь я боялся слезть с моего перевозчика, потому что не знал, будут ли следящие устройства разнообразных деловито снующих вокруг роботов воспринимать меня как препятствие и объезжать. Я никогда не задумывался над работой отдела обслуживания отеля и даже не мог представить такое хозяйство.

Похоже, что официант знал, куда ему необходимо двигаться, потому что он уверенно покатился вперед и подъехал к стене с узкими щелями. Машина приникла к одной из щелей, и я решил, что он сгружает объедки во что-то вроде мусороприемника. Здесь был не только официант. Кроме него разгружался и уборщик.

В луче света фонаря было видно, что стена не доходила до потолка, а это означало, что по верху ее можно было попытаться выйти из этого полного роботов подвала — хотя этот путь вполне мог привести нас в тупик.

Я осторожно стал на ноги, Иит взял фонарь своими короткими лапами пукха. Забросить на верх стены сумку было легко, труднее пришлось с моим мохнатым спутником, потому что его новое тело не было приспособлено для таких приключений. Оказавшись наконец наверху, он уселся на стене, держа фонарь зубами: его зубы удерживали крепче лап.

Ориентируясь на него, я стал на цыпочки и ухватился за верхний край стены, хотя побаивался, что мои пальцы сразу соскользнут с ее гладкого края. Потом усилием, которое показалось мне достаточно мощным, чтобы разорвать мышцы, я вытолкнул свое тело на неудобную узкую поверхность. Кроме того, что она была узкой, она еще и отчаянно шаталась под моими ногами, и я с ужасом представил себе способы уничтожения сваленного за стеной мусора, в частности посредством сжигания, а также конвейерную ленту, убегавшую в измельчитель отбросов.

Надо мной — так низко, что мне пришлось согнуться — нависала крыша всего ангара. Осторожно посветив фонарем, я обнаружил, что стена, на которой я скорчился, как дорога, ведущая в пещеру, уходила в темное отверстие в другой стене, с которой она стыковались под прямым углом.

В поисках выхода, таща за собой сумку, я начал пробираться к отверстию. К счастью, Иит в моей помощи не нуждался и балансировал позади меня на широких ногах пукха.

Когда я добрался до этого отверстия, я обнаружил, что оно достаточно велико для меня. Луч фонаря высветил прикрепленную к стене лестницу, которая, похоже, была предназначена для людей, обслуживающих технику. Поздравляя себя с удачей, я был готов как можно скорее стать на лестницу, потому что мне делалось дурно от доносящегося до моих ушей жужжания, лязганья движущихся машин. Чем быстрее я выберусь из этого ангара, тем лучше.

Лапы Иита не были приспособлены для того, чтобы карабкаться по перекладинам, и я подумывал, не придется ли ему сменить свой облик, чтобы подняться по лестнице самостоятельно. У меня не было никакого желания нести его — я просто не знал, как это у меня получится.

Но даже если он и мог быстро изменить себя, то не нашел нужным это сделать. Таким образом, в конце концов мне пришлось повесить сумку за спину и расстегнуть тунику так, чтобы Иит, сидя на моих плечах, наполовину забрался под воротник. Сумка и Иит очень мешали мне удерживать равновесие, когда я начал карабкаться по лестнице. Кроме того мне пришлось отказаться от фонаря, потому что третьей руки для него у меня не было.

Хотя я не имел представления, куда поднимаюсь, в этот момент мне больше всего хотелось выбраться из темной страны робослуг. Возможно, я слишком привык полагаться на предупреждения Иита о возможных неприятностях. Но мы не общались с тех пор, как забрались на официанта.

— Иит, что там впереди? — настойчиво спросил я, когда понял, что лестница заканчивается.

— Ничего — пока.

Его мысль была едва различима, словно шепот, как будто его сознание было занято какой-то другой более важной проблемой.

Через несколько секунд я дошел до конца лестницы — протянув руку в поисках очередной перекладины, я больно ударился о твердую поверхность и на ощупь обнаружил там округлое углубление, которое должно было означать выходной люк. Убедившись, что это действительно люк, я нажал на него сначала слабо, потом посильнее. Меня встревожило то, что крышка не поддалась. Если этот выход оказался бы запертым, то нам оставалось только вернуться назад, в подвал к роботам, а об этом я не хотел даже думать.

Но мой последний отчаянный толчок, должно быть, привел в действие удерживавший крышку тугой механизм, и она поддалась, пропустив немного света. У меня хватило терпения, чтобы некоторое время подождать какого-нибудь предупреждения от Иита.

Ничего от него не получив, я выбрался из люка и оказался в помещении, на стенах которого располагалось множество труб, приборов и разных различных устройств, что было похоже на центр управления роботами. Так как здесь никого не оказалось, а в ближайшей стене виднелась самая обыкновенная дверь, я искренне вздохнул от облегчения и принялся приводить себя в порядок, вытащив Иита из туники и тщательно застегнувшись. Внимательно осмотрев одежду, я не нашел следов путешествия по недрам космодромного караван-сарая, так что на улице я не должен был привлекать внимание. Я не сомневался в том, что эта дверь обязательно выведет меня на свободу. На самом же деле она привела меня к чрезвычайно маленькому гравилифту. Я установил индикатор на уровень улицы, и лифт доставил нас к короткому коридору, оба конца которого заканчивались дверьми. Одна из них вела к загороженному дворику, предназначенному для багажных транспортеров. Как можно быстрее я перепрыгнул через один из них и оказался в переулке, где транспортный катер из космопорта разгружал какие-то тяжелые ящики.

— Сейчас!

Иит сидел у меня на плече, его тело пукха было хуже приспособлено для такой езды чем его родное тело. Я почувствовал, что его лапы сжали мою голову с двух сторон так же как и тогда, когда мы стояли перед зеркалом.

— Погоди!

Я представления не имел, что он задумал. Время шло, мне было неудобно, но он не изменил своего положения. Я был уверен, что он использует свою собственную мыслительную энергию, чтобы создать мне маску.

— Это лучшее, что я смог сделать…

Лапы отпустили мою голову, и я поймал его, когда он повалился с моих плеч. Он дрожал от полного истощения, глаза его закрылись, дыхание стало отрывистым. Раньше я лишь однажды видел его таким измочаленным, едва не потерявшим сознание, — когда он объединил мой разум с разумом патрульного. Закинув на плечо сумку, я пошел по тротуару, неся Иита, как ребенка. Обернувшись и глянув на здание, я определился с направлением. Если бы за мной следили, способ, каким мы покинули здание, не запутал бы преследователя, и сейчас он был бы как на ладони.