Анатолий Ильинский - Лодка Страница 5

— А решение действительно простое, — Битси не дождался ответа, — зачем нам вся система? Достаточно контроля над одной из планет этой системы и необязательно ключевой. Над какой именно? — Первый помощник поднял вверх длинный указательный палец. — Три пригодных для жизни планеты представляют собой единый монолит в плане политического управления, что и позволяет варнаевцам безраздельно господствовать в своей системе. Да ещё эти так называемые "международные патрули безопасности". Туда, как говорится: "только сунься", и даже с Тринадцатым флотом. Следовательно, система Варная для нас закрыта наглухо, и о ней можно тут же забыть навсегда. Всё это было изначально очевидным, и потому не стоило нашего драгоценного внимания. Казалось бы тупик? Нет!

— Здесь, — указка красным лучом перечеркнула всю голограмму звёздной карты, и вонзилась в её нижнюю часть, — в "мягком подбрюшье титана" я нашёл то, что видимо, углядели и в главном штабе Военно-Космических Сил, — Битси выдержал блестящую паузу, одновременно увеличивая район на карте.

— Салента!!! — Первым определил упавшим голосом штурман. И вслед за ним по всей лодке как эхо пронеслось — Салента? Салента! Салента…

3.

Механик, по прозвищу "Выхлоп", ввалился в сонный полумрак центрального поста лодки, стоящей уже в доке "Медузы". Вытерев грязные руки о брюхо своего, такого же грязного и замасленного комбинезона, он осмотрелся и, видимо, не найдя того, кого искал, подошёл ко второму помощнику. Став над Тильсом в угрожающей позе, он несколько раз качнулся с пяток на носки и, набрав воздуха, прогремел заковыристую, нецензурную фразу, которую можно было бы квалифицировать, скорее всего, как вопрос.

Рик некоторое время молчал, напряжённо шевеля губами, пытаясь уловить в сказанном главное. Однако вскоре запутался и попросил механика не горячиться и говорить только самую суть. В ответ на это услышал такой выброс из цитатника ругательств народов Вселенной, приправленных в придачу ещё и чисто профессиональными терминами, что, открыв в восторге рот, только и смог по окончании монолога, восхищённо выдохнуть:

— Во даёт!

Рика было трудно упрекнуть в незнании "обратной стороны" родного языка, но та золотоносная жила, которую разрабатывал мех, могла повергнуть в шок любого заслуженного лингвиста. Не зря сам адмирал Рафаил испытывал к Выхлопу душевную слабость и при любом возможном случае посещал "Касатку". Объяснял он это тем, что, слыша нетрадиционное название деталей, узлов, и агрегатов отдыхает душой, вспоминая своё детство, проведённое на судне ловцов метеоритов, где он был юнгой. Ходили слухи о том, что даже "чёрные ящики" с записями из машинного отделения лодки после обработки попадают прямым ходом в руки Рафаила, отрывки из которых он потом цитирует в критические минуты своей жизни.

Однако вопрос, какой бы он ни был, требует ответа. Рик повернулся в сторону второго прохода и громко крикнул:

— Элия!

Вскоре оттуда появился жующий бортинженер и недовольно спросил:

— Чего орёшь, связь трудно, что ли включить?

— Твой кадр? — Тильс кивнул на Выхлопа, — вот и изложи мне краткие тезисы выступления своего подчинённого, а то я что-то затрудняюсь. В экстремальной ситуации я его понял бы в лёт. А вот так без адреналина в крови не воспринимаю… Да, и попроси его говорить помедленней, я хочу записать пару выражений этого офицера — где-нибудь блесну.

— Это вначале непонятно, а потом только успевай, мысли материализовывай, — успокоил бортинженер, и, повернувшись, спросил у Выхлопа, — так в чём проблема мех? И почему вопрос не ко мне? Меня как инстанцию уже игнорируешь, что ли?

Все, что было сказано в дальнейшем, не посвящённое во все таинства диалектики ухо могло бы воспринимать только по восклицаниям второго помощника:

— Ага… Понял… Вот где он, оказывается, видел обнажённую субординацию…Ага… Слушаюсь! Есть! Стремительно докладываю. После форсажного броска, кстати, благодарность вам за его великолепное обеспечение, в условное время вышли в контрольную точку, благополучно задоковались, и командир с первым помощником убыли на "Медузу" для получения дальнейших инструкций… Нет, вовсе не туда, а к начальству… А-а, вв-о, куда все наши благодарности… У-у, и с нами всеми, значит, вместе… Ну — не-ет, в интеграторе этого приёмник не позволит… А первый помощник-то здесь причём? Он всего-навсего всё это только предположил, а как на самом деле будет, одному начальству известно. Ну — нет. Нет. Не надо из Битси делать пророка. Да, я догадываюсь, с каким словом у вас ассоциируется слово "оракул". Да… А вот этой процедуры, конечно генератор не выдержал бы… Ух! Не знал, что у антигравитатора такие широкие возможности. Так значит это теоретически выполнимо? Ну, надо же! И даже с этой стороны? Какие уникальные познания, во всех без исключения, областях… Почему вас не дождались? Не в курсе ваших душевных тревог видимо были…Ага, понял… Ну да: как форсаж, так Мех, а как… Ну напрасно вы так, уж совсем… Нет… Нет, эти вещи даже биологически не совместимы… Да?.. Под анастезией?.. А вот это конечно решение! Ну, надо же!.. У вас оказывается и это возможно?.. Во-о как…

Судя по крещендо тона, Выхлоп приближался к апогею своего выступления. Заостряя особое внимание слушателей на аналитических способностях Битси, он, изящно отсклонял руководителей всех рангов и мастей, попутно вскрыв на деепричастных оборотах несколько отдельных недостатков, присущих всем штабистам, и легко играя глаголами, вплотную подошёл к взносу каждого члена экипажа в общее дело. Тут в сердцах плюнув, механик, так же резко, как и появился, выкатился из центрального поста, успев, однако жестоко напророчествовать всем от порога, опираясь на теорию Дарвина.

Несколько мгновений стояла гробовая тишина, казалось, даже приборы перестали жужжать, переваривая услышанное.

— Чего хотел-то? — Первым очнулся Тильс. Он повернулся к бортинженеру, — я не понял, чего он приходил-то?

Бортинженер, повинуясь, зову, посмотрел на Рика совершенно отсутствующим взглядом, продолжая всё ещё осмыслять сказанное предыдущим оратором. Затем открыл и снова закрыл рот. Но вот взор Элии прояснился:

— А!.. Короче… Он со своими людьми вылизывает, вылизывает всё это дерьмо. Вечно один, как Сизиф, тащит на себе лодку. И вдруг приходит "дядя", и всё разом возьми и отдай ему. А на него, стало быть, механика, и его людей — плевать. Он возмущён!!! И по этому поводу хотел бы говорить с командиром. А Салента это там, или что другое, ему по колено… Ну, вы сами слышали…

Теперь присутствующие заговорили все разом, обсуждая недавнее явление.

— Об чём лай? — только что вошедший в центральный пост Раш был воплощением страдания.

— Выхлоп приходил, — объяснил Тильс.

— А-а, — главный оружейник брезгливо высыпал кучу информационных дисков себе на пульт, — так это здесь ор стоял? Даже мои в боевом, забеспокоились: "Откуда крик? Похоже "Медузе" конец, экипаж удирает, а мы у неё в доке как в кармане утопающего, и ничего не знаем — спасайся, кто может".

Второй помощник подошёл к Сизу и зачерпнул несколько дисков:

— "Великая и неделимая", — он бросил диск обратно на пульт, — "Метрополия, как оплот мира", "Земля — родоначальник всех цивилизаций", "Демократия — основа государственности Метрополии", "Вселенная и Метрополия", "Великая конституция Метрополии — мать всех конституций", "Земля — колыбель Вселенной" и так далее и тому подобное, и другое, — пакетики дисков в ярких упаковках вернулись на своё место, Тильс отряхнул руки. — М-да! Велик и мудр всё-таки наш командир.

Рик уселся в кресло и, подперев щёку рукой, принял излюбленную позу командора. Затем, с великолепным артистизмом имитируя оного, продекламировал:

— Да, уровень лояльности, как правильно подметил старший офицер, у наших командиров катастрофически того… И дисципли-ина-а… А посему…

Идеально выдержав паузу, второй помощник, вдруг рявкнул, как совсем недавно командор, — капитан-лейтенант Раш!!!

— Я! — Тильс сам же изобразил униженную фигуру оружейника.

— Прочитаете во всех отсеках, без исключения, лекции на тему: "Метрополия — безопасность всей Вселенной". В каждом отсеке отдельно. На подготовку — десять часов. Первая лекция для офицеров в кают-компании после ужина. Там мы её вам и… фьють, — Тильс, уже от себя, продемонстрировал неприличный жест, — и отрецензируем.

— Ах, оставьте… — обиделся, под общий хохот Сиз.

— Сам хорош, — второй помощник ослабил галстук, — тоже мне пацифист-правдолюб нашёлся. Слушай из-за тебя теперь всё это… — Тильс кивнул на кучу дисков. — К тебе бы надо было ещё и Выхлопа пристегнуть в помощь, лекции читать. Да нельзя!

— Почему?

— Некому будет билеты на него распространять — все бы за места дрались.