Александр Маркьянов - У кладезя бездны. Часть 4 Страница 5

Когда второй агент отвлекся на разборки с охранником — Рита сняла красный платок с головы, скомкала и убрала в сумочку — теперь и охраннику, запомнившему ее с платком на голове, будет совсем непросто найти ее взглядом в толпе. Нарочно кашлянула, проходя мимо Мардж — и направилась в продуктовый супермаркет мистера Сэма[7]. Для двух североамериканских домохозяек — самое подходящее место для встречи.

В супермаркете — они встретились в отделе, где продавали мобильные электронные гаджеты. Мало того, что на экранах над стойками с товаром постоянно крутили промо-ролики и стоял шум — так еще тут эти гаджеты можно было опробовать, и при опробовании создавался такой фон, который не выдержал бы ни жучок, ни подслушивающее устройство, которое могло быть на Мардж…

— Привет, подружка…

Мардж было не так весело.

— Они шли за мной, да?

— Да. Но больше не идут. Одной придется объясняться по поводу кражи, другому — по поводу оружия.

— Господи… во что ты вляпалась…

— Пока сама не знаю…

Рита взяла какой-то новый гаджет от Apple, к ней тут же горным козлом скакнул консультант. В Уолл-Марте раньше не было ни стоек с электроникой, ни консультантов — но теперь было и то и другое. Борьба за потребителя с дешевой японской дрянью — вступала в кульминационную стадию…

— Показать что-то, мэм…

— Благодарю, я сама…

Продавец ретировался

— Что со счетом? Тебе удалось что-то узнать?

— Да…

Мардж тоже осмотрелась как в дешевом шпионском боевике

— Счет на Кайманах, в британской юрисдикции. В черном списке не стоит, но я сама не поняла, почему.

— То есть?

Мардж помялась.

— Все очень странно. Дело в том, что мониторинг подозрительной активности осуществляется автоматически, все транзакции проходят через компьютер, который выбирает подозрительные по списку критериев, дальше уже занимаются аналитики, которые рассматривают каждую транзакцию в ручном режиме. Но тут получилось что-то странное. Я прогнала эту транзакцию через комп и она подпадает, по крайней мере, под два критерия подозрительности. Но подозрительной ее почему-то не сочли. Дальше — я начала искать схожие транзакции с этого счета и нашла, по меньшей мере, двадцать шесть подобных за один час работы. Все сделки — на огромные суммы, не меньше миллиона долларов, и ни одна из них — не рассмотрена отделом финансового мониторинга. То есть, как будто бы мы сознательно исключили сам этот счет из списка рассматриваемых — и потому не попали под рассмотрение эти транзакции.

— Белый список?

— Я не знаю, как это называется — сказала Мардж — но точно знаю, что здесь что-то не то. Да, аналитики могли отвергнуть эти транзакции, но в любом случае файлы содержали бы информацию о том, кто и когда их проверил. А тут этой информации не было. Я не знаю, как это может быть. Если и есть белый список, то я ни о чем не знаю.

— Ты переписала данные?

— Да, вот…

Рита спрятала флешку

— А как насчет Седрика?

— Меня вызвали днем. Сказали, что что-то не то с моим тестированием на полиграфе, задавали вопросы.

— Про меня спрашивали?

— Нет…

Ага, значит, решили пугнуть. Стандартный прием контрразведки — пугнуть подозреваемого и посмотреть, куда он побежит, с кем выйдет на связь. Это значит, что конкретно про нее они не знают. Но с сегодняшнего дня начнут копать — то, как обошлись с наружниками, им совсем не понравится. Правда, и уволить Мардж или ограничить ее доступ к секретной информации они не смогут. Проверять подозрительные транзакции, идя по следу денег, на которые финансируется терроризм — это и есть работа Мардж. Она не обязана отчитываться и объяснять, почему она проверила именно эти транзакции, а не другие. А ее контакт с ней, с Ритой Хэмилтон — не зафиксирован, так что у контрразведки останутся голые подозрения и ничего больше…

— Ладно… Извини, подружка, я сама не знала, что тут такое дерьмо…

— Будь осторожна, ладно?

— Постараюсь… Давай, пошли, что-нибудь купим, чтобы не выглядеть полными дурами…

На выходе — Рита заметила подозрительное движение, но гордо прошла мимо, прикрывшись большим пакетом с воздушной кукурузой. Вместо того, чтобы возвращаться обратно — она доехала до Вашингтона. Там — бросила машину, на такси доехала до вокзала, где успела на последний экспресс до Бостона. Здесь, в отличие от самолета — не требовались документы, и билет она купила прямо у контролера в поезде…

Утром — агент-супервайзер отдела по борьбе с терроризмом ФБР Рита Хэмилтон явилась на работу с гордо поднятой головой. Сразу — прошествовала в кабинет босса. Казакофф встретил ее мрачным как туча…

— Что произошло?

— Почему вы так считаете, босс?

— Выражение твоего лица мне совсем не нравится. Чувствую, ты приготовила какую-то подлянку, которая нам же и выйдет боком…

— Нечто в этом роде, шеф… Взгляните-ка…

В поезде, работая на своем коммуникаторе, Рита рассортировала подозрительные транзакции. Шесть из них — шли в Бостон. Про интерес контрразведки СРС она решила шефу не говорить.

— О, Господи… — подавленно сказал Казакофф, прочитав информацию

— Вот так вот, сэр — победно сказала Рита — этот счет является подозрительным, с него — проводились крайне подозрительные списания. Африканская Франция, Британская Индия, Аргентина, Колумбия, наконец — Мексика. Думаю, направления списания говорят сами за себя, а размер сумм говорит о том, кто может управлять этим счетом. И шесть перечислений сюда, в Бостон, двадцать два с половиной миллиона долларов только за этот год, причем суммы увеличиваются. Проводится как пожертвования, но это все чушь собачья, сэр. И о таких пожертвованиях не могут не знать на самом верху. Знают — но почему-то молчат. Теперь у нас есть все основания подозревать людей кардинала O'Рейли не только в незаконном оказании помощи организации NORAID из средств, собранных в качестве пожертвований, но и в сделках с мексиканским террористическим подпольем. Видимо часть оружия — в обмен на деньги — идет именно туда.

— Святой Господь… — сокрушенно пробормотал Казакофф — во что же все превратилось…

Картинки из прошлого

30 сентября 2010 года

САСШ, Бостон

Центр-Плаза-1

Антитеррористический центр ФБР

Зрелище было впечатляющим. Настолько впечатляющим, что перед зданием дежурили фоторепортеры, а также — демонстранты из католических организаций, связанных с Национальным католическим советом благосостояния, зонтичной католической организацией в САСШ, финансирующее многие другие католические собрания и группы (другой была национальная ассоциация католических епископов, но это была организация служителей Церкви, а не прихожан). Тем не менее — обе эти организации контролировали великое множество неправительственных фондов и ассоциаций, таких как «Моральное большинство» или «Ассоциация молодых христиан Америки». Именно из-за них в последнее время — Рита сменила машину на бронированный Шевроле и переселилась в дом отца, расположенный в круглосуточном охраняемом компаунде. Это произошло после того, как она пришла домой и обнаружила, что на дверь кто-то вылил целую банку красной краски, а стекла выбиты. Проколотые шины у машины, заявление об угоне ее машины, звонок посреди ночи пожарным с сообщением о пожаре — у молодых христиан Америки было весьма своеобразное понятие, как о законе, так и о христианском миролюбии и терпимости…

Одесса. Именно из порта этого русского города вышел теплоход, зафрахтованный неизвестной трастовой компанией, расположенной на Виргинских островах. Этот теплоход частично разгрузился в Бостоне, после чего сотрудники ФБР проследили путь груза до складских помещений, а потом, в ходе блестящей операции арестовали тридцать семь человек. Добычей ФБР и Военно-морского флота САСШ, перехватившего корабль стали двадцать тонн высокоэффективной взрывчатки и больше тонны разнообразного оружия, которое практически все по законам САСШ относилось к оружию третьего класса — боевому, с ограниченным оборотом. Согласно недавно принятому закону, известному как PATRIOT act задержанный на территории США груз давал основания, чтобы возбудить дело о террористическом заговоре. Наказание — вплоть до смертной казни.

Из тридцати семи задержанных — одиннадцать оказались священнослужителями, в том числе один — из самого епископата, особо доверенное лицо кардинала O'Рейли, архиепископа Бостона. Это был епископ Дэвид Дурбан, совсем недавно проходивший по делу о гомосексуальной педофилии в приходах. О, конечно, только в качестве свидетеля…

Правда, теперь — отделаться статусом свидетеля ему не грозило, ибо двое подозреваемых указали на него, как на организатора оружейного транзита. По документам — все это проходило как собранные вещевые пожертвования.