Владимир Добряков - Хроноагенты за работой Страница 5

На этом месте я прекратил просмотр прогноза событий. Слава Времени, до этого оставалось ещё трое суток. Есть время подумать, промоделировать, разработать операцию и предотвратить катастрофу.

Первая же мысль, уничтожить корабль над Баренцевым морем, оказалась при детальном анализе неудачной. Прежде всего, погибнет сам бомбардировщик, я видел, как он будет атаковать пришельца над Гренландией. Ту-4 не может подняться над кораблём выше, чем на четыре тысячи метров. За то время, пока бомба падает с этой высоты, самолёт успеет уйти всего на четыре с небольшим километра от эпицентра взрыва. Ничтожное расстояние! О том, чтобы затормозить падение бомбы с помощью парашюта, не могло быть и речи. Цель-то подвижная.

Но всё это только предположения и гипотезы, не имеющие под собой никакой почвы. Ни Сталин, ни Жуков никогда не решатся применить ядерное оружие над своей населённой территорией. Да даже если бы и решились, толку будет мало. Корабль разделится, и его меньшая часть уже не отвернёт от Советского побережья.

Что же представляет собой этот пришелец? Я внимательно просмотрел ту информацию, которую на этот счет выдал мне отдел наблюдений. Судя по всему, корабль непилотируемый. Это — автомат-разведчик. Он просто фотографировал наземные объекты, которые его интересовали. Откуда этим роботам было знать, что их «освещение» объекта съёмки уничтожает сам этот объект. Они попросту не оглядывались назад, что непременно сделал бы разумный экипаж. Это было самое логичное объяснение. Трудно представить разумный, пусть даже враждебный Земле, экипаж корабля, который, вторгнувшись в чужое пространство, будет вместо изучения неизвестной цивилизации так прямо, с ходу, без разбору, уничтожать её. Другое дело тот корабль, который отделился во время ядерной атаки. Это, по-видимому, был уже боевой корабль. И его задача была отомстить тем, кто уничтожил корабль-матку. Мы бы поступили точно так же.

Поднять сразу два бомбардировщика? Один атакует сам корабль, а другой — отделившуюся часть. Ничего не выйдет. Скорость отделившейся части в момент разделения составляет около 2М. Ту-4 его просто не догонит.

Где выход? Я внимательно изучаю характеристики B-36D. Несуразная, десятимоторная махина, дикий гибрид, родившийся на стыке эпох винтомоторной и реактивной авиаций, тем не менее, могла выполнить эту задачу немного успешней, чем Ту-4. Обладая большим потолком и скоростью, эта машина могла уйти от эпицентра почти на девять километров. Это уже существенно! И поднять их можно в воздух сразу два. Плевать на разницу в скорости! Они пойдут навстречу кораблю, а не будут гнаться за ним. Но как поднять их в воздух? Надо каким-то образом убедить Гарольда Лэш в том, что инопланетный агрессор, это — не советская провокация.

Весь вечер и часть ночи я провёл в этих размышлениях. Прикидывал различные варианты, моделировал различные походы, но решения не было. Утро вечера мудренее, решил я и отложил задачу на другой день. По своему опыту я знал, что утром, когда проснусь, все негодные варианты отсеются, останутся только те, над которыми стоит работать.

Глава II. Микеле Альбимонте.

Обложили меня, обложили. —

Но остались ни с чем егеря!

Хорошо, что у леших светятся глаза. Можно спокойно посидеть и отдохнуть, не опасаясь быть съеденным. Пятнадцатикилометровый марш-бросок по сильно пересеченной местности, это не шутка. Кого угодно вымотает. Хорошо бы ещё просто бежать, а то приходилось отстреливаться от преследователей, да ещё по сторонам и вперёд посматривать. Неровен час, нарвёшься на банду леших.

А интересно, насколько я был вынужден отклониться. Стрелка компаса тускло светилась в чернильном мраке, вокруг неё слабо мерцали точки шкалы. Ого! Неужели эти любители человечины так далеко загнали меня вправо? Если последний час я бежал в этом направлении, то сейчас я могу очень свободно промазать и проскочить мимо города, не заметив его. Радиомаяк начнёт работать через… через семнадцать минут. Потом ещё через полчаса. Вполне достаточно, чтобы взять нужное направление. А пока отдохнём.

И как случилось, что я нарвался на них там, где их не должно было быть? Или я с самого начала уклонился вправо, или они, погнавшись за тем курьером, что ушел передо мной, вышли на мой маршрут. А могло быть и то, и другое вместе. Надо бы проверить оружие.

Индикатор на лайтинге показывал, что уже израсходована половина ёмкости батареи. Это в самом-то начале пути! Ну, здесь всё ясно. Слишком много пришлось работать непрерывным излучением, когда я нарвался на банду, преграждавшую мне путь. Пришлось буквально прорезать дорогу в толпе нападающих. Если так пойдёт и дальше, то к городу мне придётся пробиваться голыми руками. На автомат надежды мало. Лешие дьявольски живучи. Пробоины в лёгких, в животе, оторванные и перебитые руки и ноги им ни по чём. Только мозг, сердце и позвоночник. Двух магазинов по шестьдесят патронов может и не хватить. Особенно, если они полезут толпой.

Пи! Пи! Пиии-ип! Сигнал маяка! Быстро засечь азимут. Теперь бежать, бежать как можно быстрее, чтобы за полчаса уйти как можно дальше. Чем больше расстояние между двумя засечками, тем точнее направление.

Бежать было нелегко. На пути всё время попадались какие-то развалины, канавы. Всё же я здорово уклонился от маршрута. Всего этого добра мне не должно было попадаться. Ведь маршруты разрабатывались в обход всяких развалин и поселений. В этих местах легко можно нарваться на выродков или леших. Они любят отсиживаться здесь. Но пока их не было видно.

Ни Луны, ни звёзд, ни огонька. Тьма такая, что её можно руками щупать. А больше ничего и не остаётся, только на ощупь и можно продвигаться. Эх, сюда бы наши шлемы с приборами ночного видения! Вдобавок ко всему, высокая влажность и духота. И ещё этот запах. Непередаваемый, ни с чем не сравнимый запах леших-выродков. Хорошо, что нам перед выходом сделали по инъекции вакцины. Иначе я давно бы уже упал и поднялся бы только через несколько часов. Поднялся бы таким же выродком, от которых я сейчас вынужден скрываться. И от меня исходил бы такой же жуткий запах. Лешие-выродки по этому запаху и узнают друг друга. И ещё по светящимся глазам.

Интересно всё же, а чего они будут жрать, если им удастся прикончить всех здоровых. Этот вопрос интересовал не только одного меня. Один из курьеров высказал сегодня его вслух. Профессор Крафт грустно посмотрел на него и сказал: «Нездоровые у вас интересы, молодой человек».

Дьявол! Левая нога поскользнулась, и я кубарем полетел куда-то вниз по скользкому склону. Похоже, я бежал по краю оврага. В темноте из него будет непросто выбраться. Но мне всё равно надо на другую его сторону. Пробежав ещё метров триста по дну оврага, я нашёл боковое ответвление и направился по нему. Дно постепенно повышалось, откосы становились всё ниже, но одновременно усиливался специфический запах леших. Внимание, Микеле, кажется, тебя с нетерпением ждут.

Я резко свернул направо и быстро поднялся по заросшему кустарником откосу оврага. Привлеченные треском кустов, лешие уже бежали в мою сторону. Двое. Я успокоил их навеки двумя вспышками лайтинга, направленными точно между горящих глаз. Пробегая мимо поверженных, я на секунду задержался. Кто они были, пока не заразились этой дрянью? Время знает. Может быть, ещё вчера они были нормальными людьми. Но вот, не убереглись. Да и как убережешься? Вирус везде: и в воде, и в воздухе. А вакцина, вот она, в контейнере, что у меня на поясе. И мне ещё надо донести её до города, где организуют её производство.

Прививки, в первую очередь, сделают армии и полиции. Они с трудом сдерживают натиск леших на населённые пункты и гарнизоны. Потери страшные. И потери не от клыков леших, а от вируса. Действует жестокий приказ: при первых же признаках заболевания — расстрел на месте. Жестоко, но необходимо. Нельзя идти в бой, не будучи уверенным в том, что твой сосед справа или слева не вцепится тебе в горло. И внимательно осматривают друг друга солдаты и полицейские. Не дай Время забыть побриться с утра! Первый признак заболевания: обильно, без различия пола, растущие на лице волосы. Потому и называют пораженных вирусом лешими. А дальше человек перестаёт быть человеком. Его психика разрушается. В первую очередь «отказывают тормоза». В сознании бывшего человека исчезают все сдерживающие факторы. Если три часа назад для отправления естественных надобностей он искал укромное место, то сейчас для него всё равно: где приспичило, там и делает. На этой стадии проявляется окончательный признак заболевания. Белки глаз начинают светиться в тон радужной оболочке. Впрочем, не все: карие и черные светятся красным.

Если ему вдруг захочется женщину или мужчину, соответственно своему полу, то он не считается ни со временем, ни с обстоятельствами, ни с желанием «избранного» партнёра. Ещё вчера, когда бывший человек хотел есть, он соизмерял своё меню со своими возможностями. Теперь, поскольку никаких тормозов у него уже не было, он хотел есть только посытнее и повкуснее, не считаясь ни с чем. Откуда первые пораженные вирусом узнали, что самое вкусное мясо, это — человечина, и что оно лучше всех усваивается организмом? Это ещё раз доказывало, что вирус, разрушая психику, оставлял бывшему человеку разум, опыт и память. Каннибалы в современном обществе — явление исключительное и крайне редкое. Но любой, более менее любознательный, человек когда-нибудь читал об откровениях полинезийских и маорийских людоедов. «Длинная свинья» — самое лакомое блюдо на их столе.